Каппа (СИ) - Страница 1

Тяжелая капля скатилась по бурой от ржавчины металлической распорке до выступа, повисела в сомнениях и рухнула вниз, чтобы гулко возвестить о завершении своего пути.

Конденсат. Если бы где-то оказалась настоящая прореха, то меня бы уже порвало на куски струей воды, способной на ста метрах располосовать человека за долю секунды. Всего лишь конденсат. Но вода меня не убьет. Нет, я с ней в достаточно неплохих отношениях, чтобы беспокоиться о возможности захлебнуться. Я всего лишь умру от удушья. Высосу остатки кислорода с крохотного объема “Нау”, впаду в забытье и умру. Говорят, подводники зачастую не осознают, как именно они уходят за грань.

Самое паршивое, что я почти выполнил заказ нанимателя. Я почти нашел то, ради чего гробанулись уже несколько кораблей вместе с командами. А одиночек – тех вообще не счесть. И я всего лишь один из многих, кто пытался ухватить удачу за хвост.

Но сейчас – надежды нет. Можно сколько угодно лежать медитируя на маленькой откидной жесткой кровати, накрутив вокруг себя все найденные тряпки. Можно сколько угодно размеренно делать вдох и так же медленно выдох. Конец один.

На тридцати метрах вполне еще можно было бы надеяться на рыбаков или охотников. Те иногда спускаются в ярко-зеленое марево этих глубин. Уж лодку они бы заметили. Даже на полтиннике шансы можно прикидывать как чуть больше ноля. Потому что есть, есть несколько отчаянных головорезов, кто запросто мог бы сесть мне на хвост и попытаться выследить удачливого Каппу в его походе. Но сто с хвостиком? Без возможности вскрыть люки, без оборудования для подъема с этой глубины?

Дзинь – равнодушно оповестила о себе очередная капля.

А я прикрыл глаза и вспомнил свой родной город — Владивосток. Море. Холмы. Деревья вдоль улицы. И то, как все это начиналось.

Много-много дней тому назад.

Дзинь...

Серые предрассветные сумерки только-только тронули мягкими лапами Владивосток, а Виталий уже медленно хромал к своей приткнувшейся на углу старой “тойоте”. Конечно, время встречи ультимативно объявил Мишаня, но можно было побиться о заклад, что бывший одноклассник наверняка прибудет на встречу невыспавшимся, с красными от недосыпа глазами и в паршивом настроении. Для любителя отдохнуть в ночных клубах столь ранний подъем подобен средневековой пытке. Но гадать об истинных причинах совершенно не хотелось. Поэтому Виталий забросил сумку с разной полезной мелочевкой на заднее сиденье, устроился за рулем и завел машину. До крохотной кафешки в бухте Улиса от Первомайки почти рукой подать, так что как раз успеет. Заодно кофе из прихваченного термоса поможет окончательно проснуться. И с медленно ползущим вверх хорошим настроением рука воткнула первую передачу. Новый субботний день. Новая возможная шабашка. А если вспомнить, что вчера рассчитались за трепанга, то жизнь в целом налаживается. Главное, не болтать лишний раз, как именно хлеб насущный добываешь. Хотя, кому какое дело до комиссованного водолаза.

Видавшая виды “тойота” катила по дремлющим улицам, Виталий периодически прикладывался к термосу и подставлял лицо налетающему в раскрытое окно ветру. Хорошо. Как бы ни прошла встреча, на эти выходные запланирован отдых и мелкий ремонт по холостяцкой квартире. Раковина начала капать, нужно будет прокладки заменить. Плинтус в одном месте отошел, приоткрыв рассыпавшийся в труху кусок доски. Тоже нужно будет руки приложить. Да и просто придаться редкому ничегонеделанию. Весна и начало лета выдались суматошными. Можно сказать, первая пара дней, когда не надо куда-либо бежать, суетиться и хвататься за редкую возможность заработать. Это огненно-волосый Мишаня умудрился после школы откосить от армии, податься в коммерсы и обрасти необходимыми связями. Проще сказать, с кем он не успел что-нибудь прокрутить во Владике, да и то вряд ли таких легко найдешь. Потому что Мишаня был везде и всегда умудрялся добыть монету-другую из любой, даже невероятной сделки. Талант у человека, что скажешь.

В отличие от друга детства и верного товарища по дворовым проделкам Виталий с бизнесом как-то не сроднился. Увлекся в конце школы дайвингом, помогал другу отца возиться со старым еще аквалангом. Потом в армии за проявленные таланты попал в учебку для подводных водолазов. Не смог сдать нормативы для боевых пловцов, но вот ремонтом разного ныряющего занимался вплоть до конца службы. Потом авария, комиссия и на всю оставшуюся жизнь хромота. Хотя правую ногу и спасли, но бегом теперь заниматься будут другие, да и ходить на слишком большие дистанции желания нет. О причинах своих проблем бывший водолаз предпочитал не распространяться. И дело даже не в подписке. Не было там чего-то героического. А вот на гражданке увечье проблем доставило и много. На работу водолазом нигде не брали по состоянию здоровья. Сторожем в гаражном кооперативе получал гроши. Родители ушли за грань неожиданно быстро почти сразу после возвращения из армии. Так и остался молодой еще парень один в крохотной квартире на Терешковой со старой машиной вместо наследства. Именно тогда и помог старый друг, подсказав нужные контакты и организовав первые встречи. Людям, кто занимался браконьерством или поднимал со дна разного рода непонятные грузы было плевать на хромоту. Свою работу Виталий делал хорошо, о выполненных заказах молчал, новыми знакомствами не бравировал. Поэтому худо-бедно появился круг заказчиков, в подсобке встал неплохой набор от Табаты для работы на малых и средних глубинах. Да и в кармане теперь чаще было чуть больше мелочи, чем после выдачи зарплаты за редкие ночные дежурства.

Покрытая пылью “тойота” примостилась в углу почти пустой парковки. Выбравшись наружу Виталий отметил блестящий черными боками “лексус” у сетчатого забора и направился к белым пластиковым дверям. Похоже, старый приятель уже на месте.

В кафешке несмотря на раннее утро было жарко. Похоже, только-только спровадили рыбаков и любителей походить под парусом. Пахло жареной рыбой, острыми приправами и подгоревшим рисом. В узкое окно раздачи высунулся хозяин, подслеповато уставился на гостя и расплылся в улыбке:

— А, сам Иван-моряк пожаловал!

Раньше в ответ на смешки в адрес своей фамилии Виталий не стеснялся пускать в ход кулаки. Но Чену он подобное прощал. Было время, когда успел поработать у него в роли “подай-принеси” в совсем уж безденежные времена. А то, что Иванова он перекроил в удобный для себя вариант – так не убудет. Человек хороший. И кормит от пуза, не отнять.

– Лапшу будешь? Успел спасти, пока вместе с супом племянник не погубил.

– Все пытаешься из него повара сделать?

— Сделаю. Палку уже одну об его спину сломал, как вторую-третью истреплю, так и в голове добавится.

Откуда родом Чен не знал никто. Но судя по хорошему русскому языку и пониманию местных культурных особенностей вполне возможно, что родился он где-то по эту сторону границы еще во времена сгинувшего СССР. Но сейчас стало модно подчеркивать свои южные корни, вот и перекроил старую общепитовскую кафешку в ресторанчик азиатской кухни. И многочисленная семья Чена умудрилась пустить корни по всему Владивостоку, натаскивая в кулинарных тонкостях очередного молодого лоботряса под мудрым руководством отлично умеющего готовить дядюшки и отправляя похожих друг на друга племянников дальше, во все новые открывающиеся точки.