Капкан - Страница 38

Но, с другой стороны (господа присяжные), в равной степени несостоятелен взгляд, будто человек бессилен справиться с подобным наваждением. Чего стоят все женские чары по сравнению с честной мужской дружбой?

Он будет бороться с собою.

Нет, он должен бежать!

Это чужой мир. Он заблудился здесь. Ему здесь не на что опереться. И потом, если он выполнит свой долг по отношению к Вудбери, это всегда будет для него источником удовлетворения. Неплохая тренировка воли: найти его и… нет, не сносить молча его придирки, но воевать, и воевать в открытую.

В таком приподнятом настроении, довольный собою, шагал он по тропе, ведущей от вигвамов, и вдруг споткнулся о сваленное дерево. Он разглядел в полутьме, что это дерево росло у самой тропы; его срубили, причем нарочно так, чтобы оно упало поперек дороги, совсем недавно, уже после того, как они здесь проходили.

Ральф быстро вернулся в коттедж. В гуще деревьев ему чудились шаги.

Элверна уже легла спать, но Джо, в носках, блаженствовал на кухне, покуривая трубку и читая номер монреальского еженедельника «Стар».

Вполголоса, чтобы не потревожить Элверну, Ральф сообщил ему о своем открытии.

Джо пробормотал:

— Не понимаю, зачем это им понадобилось. Надо взглянуть.

С непривычной для него нервной поспешностью он натянул башмаки, схватил электрический фонарь. Ральф шагал рядом с ним по тропе, радуясь, что исчезла завеса неловкости, возникшая между ними по вине Элверны.

— Хм, — произнес Джо, обследуя срубленный ствол, — дурацкая затея. Видимо, индейцы решили нас припугнуть. Возможно, предостережение своего рода. Лучше не говори Элверне! Я тебе не сказал: когда мы сегодня шли домой, я заметил, что мою четырнадцатифутовую байдарку — ну, ту, серую — кто-то увел. Во всяком случае, у причала ее нет. Может, и вправду что-то замышляют… Хотя, с другой стороны, — Джо усмехнулся, — вот тебе доказательство, что они не ахти на что способны, верно? Ну что ж, пора и на боковую. Черт, спать хочется невозможно.

Ральфу спать определенно не хотелось.

Он начал было раздеваться, потом решительно застегнул рубашку на все пуговицы, вытащил из-под койки на веранде винтовку, спокойно набил обойму. Впервые в жизни он шел навстречу опасности ради кого-то другого, хотя было ли то ради Джо или Элверны, сам хорошенько не знал. Он открыл затянутую сеткой дверь, уселся снаружи на ступеньках и стал ждать.

Ночной лес был полон зыбких теней, смутных шорохов. Ральф задремал; край верхней ступеньки больно врезался ему в спину; голова его свесилась на грудь… Вдруг — прошло, быть может, полчаса — он разом проснулся.

Его разбудил какой-то звук, неясный и оттого особенно жуткий. Сквозь сонную пелену он не сразу сообразил, что это уже не игра, что кто-то действительно крадется к дому.

Он замер. Он напряженно всматривался в тьму. Ему казалось, что его взгляд прорезает мрак, как прожектор. Звук был такой, словно где-то подметали двор: шарк-шарк-шарк; мерно, неотступно… И вот он различил между лавкой и домом фигуру, припавшую к земле, фигуру, стоящую на четвереньках…

Неужели собака? Он едва не рассмеялся, но смех застрял у него в горле: фигура выпрямилась и стала шарить по деревянным ставням лавки.

— Кто там? — срывающимся голосом окликнул Ральф.

Человек пустился бежать. Ральф выстрелил раз, другой в небывалой, убийственной, удесятеренной страхом ярости. Никто не вскрикнул; над утоптанным двором повисла тишина.

Внезапно рядом оказался Джо в нелепой ночной рубахе, старой и рваной; осведомился довольно спокойно:

— Что там стряслось?

Выглядывая из-за его спины, кутаясь в халатик, наброшенный поверх кокетливой желтой шелковой пижамы, Элверна жалобно приговаривала:

— Ой, что это, что такое?

— Какой-то тип пробовал залезть в лавку.

— Ах вот что! — беззлобно сказал Джо. — Ну, думаю, второй раз не сунется. Хотя попасть-то ты в него вроде не попал, я видел, когда выглянул в окно, как кто-то улепетывает по южной тропе. Что ж, пойти лечь… Ты, Ральф, не беспокойся. Запрем двери, никто не войдет, а взломать ставни в лавке не успеют: я сразу услышу, будь уверен! Спасибо тебе большое, конечно…

— Можешь и не услышать! — запальчиво возразила Элверна. — Этого же не слыхал! Ой, как страшно! Нет, я не лягу!

— Ну, посиди, почитай, а там, глядишь, и потянет ко сну. — Джо зевнул. — Если очень уж одолеет страх, разбуди меня. Только ничего не случится. Спокойной ночи.

Обессиленные встряской, Ральф и Элверна с мокрыми от росы ногами расслабленно опустились рядом на ступени крыльца.

— Боюсь, — зашептала Элверна. — Ужасно боюсь. Умираю от страха! — Ральф ободряюще потрепал ее по плечу, и она отчаянно вцепилась в его руку. — Ох, Ральф, мне было здесь до того скучно! Я думала, нет ничего хуже, чем так скучать. Теперь вижу, что есть: жить в вечном страхе. Я просто сама не своя. Все жду, вот-вот случится что-то ужасное. И, главное, не знаешь, откуда придет. Господи, как страшно! Вам от нас нельзя сейчас уезжать. Джо говорит, будто вам совесть велит возвращаться к этому гадкому человеку, с которым вы приехали. Ральф, миленький, не надо! Я знаю, Джо хочет, чтоб вы остались. Вы ему ужасно нравитесь.

— А вам? — негромко спросил Ральф.

— Очень! Вы, может, решили, что раз я устраиваю скандалы по пустякам и люблю потанцевать, подурачиться и вообще быть душой компании, значит, мне больше ничего не надо? А мне все это знаете как надоедает? Думаете, я не ценю, когда человек воспитанный, культурный, вроде вас? Думаете, я совсем уж дура набитая?

— Да нет, глупышка!

— Это хорошо. Вы даже не представляете себе, как я много читаю — журналы и всякое такое. И книги тоже, когда бывает время. Конечно, я ужасно занята… Нет, это очень хорошо, если вы не считаете, что у меня голова набита трухой. — Она утихла, довольная, успокоенная, но через минуту, в панике, вскинулась опять.

— Вы нас не бросите? Поможете нам? Не вернетесь к этому вашему идиоту?

— Разумеется. Бедная, напуганная детка!

— Правда ваша! Я просто воробышек в когтях у кошки. И спать до чего хочется!

Так он и сидел, охраняя Элверну; она, сникнув, то дремала, то вновь просыпалась, а он рядом с нею чувствовал, что ему ничего не грозит и ничего не страшно. Стало светать, и постепенно из мглы выплывало Озеро Грез.

— Думаю, мне, пожалуй, лучше задержаться на несколько дней, — объявил Ральф за завтраком. — Пока Эванс не привезет полисмена. Дам Вудбери еще немного насладиться прелестями одиночества.

— Вот и хорошо, — протянул Джо. — Надеюсь, что не передумаешь. Только учти: из-за нас не стоит. Если Элви будет страшно, Папаша никогда не откажется переночевать у нас, а может, и Джордж с Питом. Хотя нам-то, естественно, чем больше ты здесь погостишь, тем приятней. И потом хотелось бы еще послушать про эту самую гидроэнергию. Давай-ка закатимся с Элви на остров Синий Нос да устроим пикник.

Ральфу было лестно видеть, как Джо, кивая головой, слушает его рассуждения насчет возможностей гидростанций в глухих районах. В такие минуты он переставал чувствовать себя жалким слюнтяем, затесавшимся среди настоящих мужчин, которым нипочем и речные пороги и тяжкие переходы по суше.

Было около полудня, когда они под стрекот мотора двинулись на Синий Нос. Элверна, которая только что, в ситцевом платьице, проворно и деловито укладывала в корзинку провизию, сейчас разыгрывала из себя молодую даму, соизволившую предпринять лодочную прогулку, вероятнее всего, где-нибудь в окрестностях Оксфорда. В свежевыглаженном кисейном платье василькового цвета, в белых чулках со стрелкой и белых туфельках с красными перепонками, раскрыв над собою чуть порванный бумажный зонтик (другого у нее не было), она возлежала в носовой части лодки, куда были брошены две подушки: на одной развевалось знамя Принстонского университета; на другой было выжжено по коже изображение индейца в головном уборе из перьев, удивительно непохожего на Лоренса Джекфиша или вождя Вапенауга.