Капитул Дюны - Страница 3
Своим внутренним взором Одраде видела все эту великолепную организацию здесь и на других планетах – ее сеть, ее паутина, великолепно организованная, спланированная и укомплектованная надежными кадрами. Каждый член Бене Гессерит был продолжением другого. Когда дело касалось выживания Ордена, практически все Сестры проявляли чудеса верности и самопожертвования. Бывали и отступницы, например, леди Джессика, бабка Тирана, но их отступничество было не слишком сильным. Отступления заблудших были временными и преходящими.
Таково было устройство Бене Гессерит. И в нем заключалась его главная слабость.
Одраде чувствовала, что в глубине души разделяет страхи Беллонды. Но будь я проклята, если позволю им подавить всю радость бытия! Это будет как раз то, чего так неистово добиваются эти преступные Досточтимые Матроны.
– Охотники хотят отнять у нас силу, – произнесла Одраде, глядя в глазок видеокамеры на потолке. Подобно древним дикарям, они хотят съесть сердце врага. Ну… ну что ж, мы дадим им кое-что съесть! Будет слишком поздно, когда они поймут, что не могут переварить это лакомство!
Преподобные Матери в редких случаях, если не считать уроков для послушниц и учениц, использовали в своей речи нравоучения и иносказания. Но на этот раз Одраде отклонилась от обычного правила.
Кто-то должен начать пахоту. Она улыбнулась, работа действовала на нее освежающе. Этот кабинет, Община Сестер – вот ее сад, который надо возделывать, здесь плевелы, которые надо выдернуть, здесь семена, которые надо сеять. И удобрения, никогда не следует забывать об удобрениях.
Когда я поставил себе задачу повести людей по Золотому Пути, то поклялся, что этот урок проникнет до мозга их костей. Я знаю сущность людей, которую они отрицают на словах, но подтверждают своими поступками. Они утверждают, что ищут спокойствия и надежности, того, что они именуют миром. Но даже произнося эти слова, они не перестают сеять семена раздора и насилия.
Она называет меня Паучьей Королевой!
Великая Досточтимая Матрона откинулась на спинку стоявшего на высоком помосте тяжелого трона. Ее высохшая грудь затряслась от беззвучного смеха. Она хорошо знает, что с ней станет, попади она в мои руки. Я выпью всю ее кровь, превращу в мумию, вот что я сделаю.
Миниатюрная женщина с непримечательным лицом, исказившимся от подергивания мимических мышц, Великая Матрона наклонилась вперед и взглянула на залитый солнечным светом пол Аудиенц-зала, выложенный желтой плиткой. На этом полу, распростершись, лежала Преподобная Мать Бене Гессерит, связанная проволокой из шиги. Пленница не делала никаких попыток освободиться от пут. Проволока из шиги – великолепное средство усмирения непокорных. Она отрежет ей руку, если только ведьма шевельнется!
Зал, в котором сидела на троне Великая Досточтимая Матрона, импонировал ей по двум причинам: во-первых, он был велик, а во-вторых, был силой отнят у других. Зал площадью триста квадратных метров первоначально предназначался для собраний Гильд-навигаторов, причем каждый навигатор прибывал сюда, на Джанкшн, в огромной железной машине. Пленница на полу казалась пылинкой, затерянной в огромном поле.
Эта слабачка и так получила много удовольствия от того, что слышала, как ее так называемая Верховная Мать называла меня!
Но сегодняшнее утро было все же прекрасным, несмотря ни на что, подумала Великая Досточтимая Матрона. Настроение портилось только от того, что с этой ведьмой оказались бессильными все пытки и психологические зонды. Как можно пытать человека, который в любой момент может умереть по собственному желанию? И они делали это! Были у этих ведьм и способы подавлять чувство боли. Они очень хитры, эти примитивные создания.
И еще она просто напичкана широм! Это проклятое снадобье делает человека недоступным для психологического зондирования.
Великая Досточтимая Матрона подала знак помощнице. Та перевернула ногой распростертое тело и несколько ослабила путы. Теперь пленница могла немного пошевелиться.
– Как тебя зовут, дитя? – спросила Великая Досточтимая Матрона хриплым от старости и притворного добродушия голосом.
– Мое имя Сабанда, – голос звонкий и чистый, несмотря на страшную боль психологического зондирования.
– Хочешь посмотреть, как мы поймаем слабого мужчину и пленим его? – спросила Великая Досточтимая Матрона.
Сабанда знала, как отвечать на этот вопрос, ее предупреждали об этом.
– Я скорее умру, чем соглашусь. – Она произнесла это совершенно спокойно, невозмутимо взглянув в старое лицо, похожее цветом на высушенный корень, слишком долго пролежавший на жарком солнце. В глазах старухи появились странные рыжие блики. Это признак гнева, говорили прокторы.
Свободная, красная с золотом, накидка, украшенная черным драконом, и красное трико под ней лишь подчеркивали костлявую, сухопарую фигуру.
На лице Великой Досточтимой Матроны не дрогнул ни один мускул, хотя она снова подумала: Будь они прокляты!
– С каким заданием ты прибыла на ту маленькую грязную планету, где мы схватили тебя?
– Я должна была стать учителем.
– Боюсь, что мы не оставили в живых ни одну из ваших девчонок.
Почему она улыбается? Чтобы бросить мне вызов! Вот почему!
– Вы учили свою молодежь поклоняться этой ведьме Шиане? – спросила Великая Досточтимая Матрона.
– Зачем я должна учить молодых поклоняться Сестре? Шиане это не понравилось бы.
– Не понравилось… Ты хочешь сказать, что Шиана вернулась к жизни?
– Но разве мы знаем только живых?
Какой звонкий голос у этой ведьмы, как она бесстрашна! Они очень хорошо умеют владеть собой, но даже это не спасет их. Странно, однако, что культ Шианы так живуч. Этот культ надо искоренить, уничтожить. Уничтожить так же, как надо уничтожить и самих ведьм.
Великая Досточтимая Матрона сделала знак мизинцем правой руки. Помощница, держа в руке шприц, приблизилась к пленнице. Может быть, это новое средство развяжет проклятой ведьме язык. Это неизвестно, но попробовать тем не менее стоит.
Сабанда поморщилась, когда игла коснулась ее шеи. Через несколько секунд Преподобная Мать была мертва. Слуги вынесли тело, чтобы скормить его футарам. Не то чтобы из этих футаров можно было извлечь большую пользу. Они не размножаются в неволе, не выполняют обычных команд. Сидят, нахохлившись, и чего-то ждут.
– Где торговцы? – спрашивал иногда один из них. Иногда из их человекоподобных ртов вырывались и другие, столь же бесполезные слова. Но, однако, футары доставляли некоторое удовольствие. В неволе они оказались очень ранимыми. Так же, как и плененные ведьмы. Мы найдем, где они прячутся. Это лишь вопрос времени.
Человек, который берет банальное и обыкновенное, и освещает их новым светом, устрашает. Мы не хотим, чтобы наши представления менялись. Когда надвигаются изменения, мы чувствуем угрозу. «Я и так знаю, что для меня важно!» – говорим мы. Но является Преобразователь и отбрасывает в сторону наши старые представления.
Майлс Тег получал огромное удовольствие от игр в садах, окружавших центральные здания. В первый раз Одраде принесла его сюда, когда он едва научился ползать. Это было самым ранним его воспоминанием: ему два года, он уже знает, что он – гхола, хотя и не понимает значения этого слова.
– Ты особенный ребенок, – говорила ему Одраде. – Мы сделали тебя из клеток, взятых у очень старого человека.
Хотя Майлс опережал в развитии своих сверстников, слова Одраде не слишком взволновали его душу. В то время он предпочитал резвиться в высокой траве под деревьями.
Потом к этим первым воспоминаниям о саде прибавились и другие. Он начинал узнавать Одраде и иных, кто занимался его обучением. Майлс очень рано понял, что Одраде получает от прогулок по саду не меньшее удовольствие, чем он сам.