Капитан звездолета (сборник) - Страница 66

— Ло Вей ведь не опускался на планету! — воскликнул Сандро. — Как же?..

— Значит, они наблюдают и за звездолетом. Ло не раз выходил наружу, проверял рефлекторы.

— Наблюдают… — хмуро проворчал Сандро. — Что же они сами не покажутся? Боятся нас, что ли? Где они? Какие они? Почему в этих видеосообщениях они никогда не показывают себя? Только “ракетки”… Скажи, Анти, вы и в первую экспедицию не видели их?

— Нет. Были только “ракетки”. Впрочем, тогда эти летательные аппараты больше походили на скоростные самолеты, чем на ракеты. У них были крылья, и летали они, опираясь на атмосферу… Д-да, тогда была атмосфера преимущественно из инертных газов. Были красивые переливчатые красно-зеленые закаты и восходы Ближайшей. Куда могла деться атмосфера за какие-то 20 лет, ума не приложу!

— Инертные газы? Гм, они не могли соединиться с почвой…

Скажи, а тот раз вы не пробовали посадить или сбить эти “ракетки”, а?

Новак помолчал, сказал глухо:

— Пробовали… Из-за этой затеи погибли Петр Славский и Анна. Они поднялись на вертолете, чтобы развесить металлическую сеть. “Ракетки” разбили винт вертолета…

— Антон… — Сандро помедлил, — скажи: ты очень любил ее? Анну? — Новак пошевелился в темноте, но ничего не ответил. Сандро смутился: — Извини, Анти, я глупо спросил… Я ведь еще никого не любил, понимаешь?

В этот момент полуторачасовая ночь кончилась. Ближайшая выскочила из-за горизонта. Через иллюминатор на противоположной стенке в кабину хлынул прожекторный сноп света. Он резкими без полутонов контурами изваял из темноты две сидящие в креслах фигуры. Одна — массивная, с крепко посаженной, задумчиво наклоненной головой; седые волосы сверкали крупными мраморными завитками; глаза запали в черные тени от надбровий. Вторая — по-юношески стройная — откинулась в кресле; линии света ясно очертили профиль: крутой лоб, тонкий нос со слабой горбинкой, мягкие черты губ и подбородка. Резкие лучи высекли из тьмы часть пульта с приборами, стойку с полупрозрачными нескладными фигурами, низ обшитой кожей стены.

Скалы снаружи загорелись разноцветным сверканием. Новак тряхнул головой, встал:

— Пора, Малыш! Собирайся, пойдем собирать минералы. — Он легко разворошил черные кудри на голове Сандро. — Эх, ты! Разве можно любить “не очень”?

Планета вращалась вокруг своей оси так стремительно, что у экватора центробежная сила почти уравновешивала тяготение… В средних широтах, где совершила посадку разведочная ракета, это вызывало своеобразный гравитационный эффект: стоять на поверхности планеты можно было, только наклонясь градусов под пятьдесят в сторону полюса… Новак и Рид карабкались по скалистой равнине, вздыбившейся до горизонта сплошной каменной стеной. При неловких прыжках с камня на камень в сумках перекатывались отбитые образцы пород.

В колпаке Новака мигнул вызов звездолета.

— Капитан! — послышался певучий голос Ло Вея. — Вы слышите меня? У нас возникла идея… Вы слышите?

— Слышу. Так что же?

— На волнах, на которых мы принимали передачи этих существ, отправить свою видеоинформацию. Возможно, это поможет наладить контакт с ними. — Дельно. Что вы намереваетесь передать?

— О солнечной системе, о ее месте во Вселенной, о Земле, о людях Земли, о наших сооружениях, о научных исследованиях… Торрена предлагает показать им наше искусство. Конечно, придется передавать все в сильно ускоренном ритме, иначе они не воспримут.

— Так… — Новак в раздумье остановился, ухватившись за край скалы. — Информацию о солнечной системе и о ее координатах передавать не следует. Остальное попробуйте.

— Почему, Антон? — вмешался в разговор Сандро. — Нужно же сообщить им, откуда мы взялись!

— Нет, не нужно, — отрезал Новак. — Мы еще не знаем, кто они такие… Ло Вей, об искусстве тоже, пожалуй, не стоит передавать. Не поймут…

— Хорошо, капитан. У меня все. Буду монтировать кинограмму.

Ло Вей отключился. Некоторое время они молча пробирались по наклонной скалистой пустыне. Звезды были и вверху и под ногами — бесконечная звездная пропасть, за каменистую стену которой они цеплялись. Звезды перемещались так ощутимо быстро, что это вызывало головокружение. Длинный сверкающий корпус “Фотона-2”, неподвижно висевший в вышине на незримой привязи тяготения, казался единственной надежной точкой в пространстве.

Новак оглянулся на Сандро, увидел капельки пота на его лице.

— Отдохнем, Малыш. — Он попрочнее уперся в обломок скалы, сел, откинулся.

— Уф-ф! Воистину Странная планета. Где “верх”, где “низ”? Не разберешь… — Сандро засмеялся, опустился рядом, начал устраиваться поудобнее, но замер.

— Антон, смотри, “ракетки”! На северо-западе…

Новак поднял голову.

— Вижу.

Высоко в звездной пустоте появились три маленькие серебристо сверкающие капли. Их движение было похоже на огромные плавные прыжки: они то падали к поверхности планеты, то, не долетев, снова резко взмывали вверх и вперед. “Ракетки” описывали круг.

— И все-таки в “ракетках” нет живых существ, — как бы продолжая давний спор, сказал Сандро. — Никакое живое существо, кроме разве бактерий, не в состоянии перенести такие ускорения. Смотри, что делает!

Одна “ракетка” отделилась от остальных, улетевших за горизонт, и мчалась теперь над ними бесшумной серебристой тенью. Вот она внезапно, будто ударившись о невидимую преграду, остановилась и повисла в пространстве; начала падать со все возрастающей скоростью на острые зубья скал… Потом произошло нечто похожее на бесшумный выстрел: “ракетка” мгновенно взмыла в высоту, описала там петлю и снова начала падать.

— Похоже, что она ищет нас…

— Да, похоже. — Новак движением головы нажал кнопку вызова звездолета. — “Фотон-2”! “Фотон-2”!

— Зачем?! — схватился Сандро. — Она нас запеленгует!

— Ничего. Мы сейчас проделаем с ней небольшой опыт… “Фотон-2”!

— Слышу вас, капитан!

— Патрик? Включите систему радиопомех, держите нас под ее прицелом. По моему сигналу пошлете луч на нас.

— Хорошо.

…“Ракетка” пикировала прямо на них — беззвучно и ослепительно, как молния перед ударом грома. Сердца Сандро и Антона сжались в тоске. Серебристая капля вырастала так стремительно, что глаза не успевали улавливать подробности. Но вот в неуловимое мгновение, оставшееся ей, чтобы не врезаться в камни, она затормозила и повисла в пустоте. От огромного удара магнитного поля искривились горизонт и силуэты скал, раскалились добела и тотчас остыли какие-то металлические осколки. “Ракетка” кувыркнулась и взмыла вверх. Сандро и Антон одновременно выдохнули воздух из легких.

— Патрик! — снова радировал Новак. — Переключите систему помех на автоматическое управление от моих биотоков. Иначе ничего не выйдет… И включите максимальную энергию луча.

— Готово! — тотчас доложили из звездолета.

…Темно-серые с отливом синевы стены дождя над степью кто-то раскалывал ослепительно белыми извилистыми трещинами молний. Пятилетний мальчуган бежал босиком по скользкой траве, по жидкой грязи, по лужам, кричал и не слышал собственного голоса среди непрерывного грохота бури. Но вот совсем рядом дождь, стегавший косыми струями по лицу и плечам, проколола слепящая сине-белая точка — молния, направленная прямо в него! В нестерпимом ужасе мальчик шлепнулся в грязь и зажмурился…

Это воспоминание из далекого детства прошло перед глазами Новака, когда “ракетка” пикировала на них второй раз. Ему пришлось напрячь всю свою волю, чтобы сосредоточиться. “Не пропустить нужного мгновения… не заспешить”. Теперь он уже не думал, а рассчитывал — хладнокровно и непреложно, как автомат. “Ракетка” была уже в нескольких десятках метров над скалами, сейчас она должна начать магнитное торможение… Сознание Новака материализовалось в одной непроизнесенной команде мозга: “Луч!”

…Система помех ответила сразу. Навстречу “ракетке” метнулся мощный хаос радиоволн. На ничтожную долю секунды она потеряла управление — и с огромной скоростью врезалась в камни. Без звука содрогнулась почва. Сверкнув в пологих лучах заходящей Ближайшей, метнулись во все стороны осколки “ракетки” и, смешиваясь с лавиной камней, устремились “вниз”, в сторону экватора.