Капитан мародеров. Демон Монсегюра - Страница 5

Прошло ещё три спокойных года. Шарль заметно обгонял в росте сверстников, был силён и бесстрашен. Бертран души не чаял в сыне и всячески ему потакал. На двенадцатилетие он подарил Шарлю отличную лошадь рыжей масти. С этого дня подросток почти целые дни проводил либо на лошади, либо в конюшне.

Единственное обстоятельство вызывало смутное беспокойство Бертрана: и он, и баронесса были светловолосыми и сероглазыми, а Шарль – напротив, темноволос. Его большие глаза напоминали спелые вишни, обрамлённые густыми ресницами, и были удивительно хороши. Однако барон не предавал этому факту никакого значения, ни минуты не сомневаясь, что Шарль его родной сын, а тёмные волосы – это в дедушку, прадедушку, да, в общем, неважно!

Осенью возобновился конфликт с Англией из-за Аквитании, и барон как верный вассал французского короля отбыл со своими людьми к театру военных действий. Шарль остался в замке за хозяина и, как подобает истинному де Баатц, не ударил в грязь лицом. Он был нежен с матерью, строг и требователен со слугами, и никому не приходило в голову ослушаться молодого баронета.

Зиму пережили благополучно. Военные действия затянулись до весны. Подошло время посевных работ, а большинство здоровых мужчин всё ещё не вернулись из похода.

День рождения сына – тринадцатилетие и первое причастие – праздновали без барона. Всё прошло тихо и скромно. Грех развлекаться, когда глава семейства на войне. В июле вернулись уцелевшие сервы, но без барона. Он пал на поле боя. Возможности захоронить его тело в семейной усыпальнице, к сожалению, не было.

Барон погиб в разгар сражения, прорывая оборону врага. Озверевшие англичане фактически изрубили его на куски. Верные слуги похоронили останки хозяина с почестями, по-христиански, в земле Аквитании. Судьба ничего не даёт в вечную собственность, тем более жизнь.

Итак, Шарль в тринадцать лет стал бароном де Баатц де Кастельмар.

Год выдался неурожайным – сказалась дождливая, холодная весна. Начался падёж домашней скотины. Старые запасы зерна и овощей давно были съедены, а новые слишком скудны. Взрослое население поместья усиленно занималось рыбной ловлей и охотой. Слава богу, рыбы в Гаронне, горных коз и косуль в предгорьях было достаточно. Шарль тоже охотился как взрослый мужчина.

Однажды он выследил косулю, погнался за ней и метко сразил из арбалета. Юноша взвалил животное на плечи и стал спускаться к реке, где оставил лошадь. Путь был неблизкий. В пылу охоты, выслеживая добычу, Шарль оказался далеко в горах. Но это его не испугало, он с детства не знал чувства страха.

Однако скоро усталость взяла своё. Сняв с плеч трофей, Шарль присел на камень передохнуть. Глотнул из фляги воды. И вдруг молодой барон заметил маленькую хижину, прилепившуюся к горе. Желание узнать, кто живёт в таком уединённом месте, оказалось сильнее усталости.

Он перенёс косулю к хижине, положил её на большой плоский камень, недалеко от двери, занавешенной шкурой горного козла, откинул полог и вошёл внутрь. В хижине было холодно, по всему видно, очаг давно не растапливался, хотя хворост был приготовлен. Шарль растопил очаг при помощи огнива и осмотрелся. В углу на плетёной кровати что-то зашевелилось. Юноша вскинул арбалет.

– Не бойтесь, молодой барон, – проскрипело с кровати. – Какое зло может причинить вам старая больная женщина?

Шкура на кровати откинулась, и Шарль увидел сморщенную седую старуху.

– Кто ты? Откуда ты меня знаешь?

– Я – ведьма Итрида, господин. Как же мне не знать вас, если я помогла вашему сиятельству появиться на свет тринадцать лет назад. У вас есть родимое пятно в виде восьмиконечной звезды на левом предплечье?

– Да… Так это ты?! – Юноша опустил оружие. – Матушка рассказывала о тебе. Она велела сделать всё, что бы ты ни попросила, если мы когда-нибудь встретимся.

– Баронесса добрая женщина. Вы можете оказать мне услугу, господин?

– Конечно, весьма охотно! – Шарль знал, что именно Итрида помогла матери с поздними родами.

– Я умираю. Пришёл мой час… – Итрида говорила тихо и сбивчиво, она задыхалась. – Я достаточно пожила на этом свете. Побудьте со мной. Скоро всё кончится, я чувствую… Я знала, что вы придёте, хотела посмотреть на вас перед смертью. Обещайте похоронить меня около хижины…

Через два часа Итрида умерла. Шарль похоронил её, как и обещал. Почва здесь была каменистая, и пришлось изрядно потрудиться, прежде чем могила была готова. Крест юноша поставить не решился: ведьма всё-таки! Затем он снова взвалил косулю на плечи и отправился к лошади. Уже темнело. Надо было поторапливаться, чтобы вернуться в замок до полуночи, иначе баронесса будет волноваться.

– Боже мой, Шарль, где вы были так долго? – Баронесса едва справлялась с волнением. – Я чуть с ума не сошла! Охотники говорят, развелось много волков. На прошлой неделе напали на овец… Вы подстрелили косулю?

– Матушка, всё в порядке, умоляю вас, успокойтесь! Я просто забрёл далеко в горы. Наткнулся на хижину ведьмы и застал её при смерти. Я же не мог бросить умирающую женщину, сделавшую нам столько добра. Я похоронил её. Очень устал и хочу спать. Распорядитесь насчёт добычи… Я умоюсь и лягу, с ног валюсь. Прикажите подать что-нибудь перекусить. Пусть принесут в спальню, – отвечал Шарль заплетающимся языком, готовый упасть тут же, в кухне, и заснуть на скамейке.

Франсуаза удивилась рассказу сына: «Надо же, Итрида прожила так долго? Я думала, она давно умерла. Ещё тогда ей было лет сто… Ждала Шарля? Да, это на неё похоже. Она всегда удивляла меня даром предвиденья. А как точно она предсказала смерть барона!..»

Зиму перезимовали без хлеба и овощей. Шарль постоянно охотился в горах, и ему не было равных в этом деле. Даже опытные охотники порой возвращались без добычи, не подстрелив и кролика. Но только не Шарль! Он исправно приносил горных коз и косуль. А когда начались сильные холода и крупные животные ушли за перевалы, обеспечивал в большом количестве кухарку кроликами.

1421 год. Франция

Шарль из юноши превратился в молодого мужчину. Природа брала своё. До баронессы стали доходить слухи о беременности крестьянок от сына, но она не придавала этому значения, считая, что так и положено. От крестьянок не убудет. Пусть мальчик растёт, набирается опыта в любовных делах. Шарль, в свою очередь, не разочаровывал матушку.

Времена настали тяжёлые. Постоянные военные конфликты с Англией окончательно подорвали экономику Франции. Король жил, ни в чём себе не отказывая, да ещё вел военные действия – дорогое удовольствие для подданных. Для пополнения казны монарх ввел дополнительные налоги на содержание армии, которые легли тяжёлым бременем на землевладельцев.

Поместье Кастельмар постепенно приходило в упадок. Сервы едва могли выплачивать установленный шампар[15], барон был вынужден уменьшить его в два раза. Зажиточные вилланы[16] обеднели и сравнялись по благосостоянию с крестьянами, – все стали одинаково нищими. Все работали, не покладая рук, но доходов всё равно не хватало на покрытие налогов в казну.

Замок ветшал, требуя ремонта, дворовые постройки разрушались. Одежда и обувь баронессы и молодого барона тоже износились и вышли из моды, но не было средств обновить гардероб.

Экономили буквально на всём. Франсуаза давно отказалась от дорогого летнего шёлка и муслина, перешла на дешёвый хлопок. Рубашки для себя и сына шила из домотканого холста. Ещё немного и пришлось бы шить из него платья и Шарлю панталоны. Привычную обувь заменили деревянными башмаками, совсем не предназначенными для людей благородного происхождения. Шарль постоянно латал сапоги и ботфорты, оставшиеся от отца, но они разваливались на глазах. Седло и упряжь для лошади, вытерлись и совершенно потеряли вид.

Как говорится, paupertas non est vitium[17]. Но надо было как-то выбираться из сложившейся ситуации. И Шарль решил отправиться в Бургундию, в Безансон и присоединиться к бригандам наёмников герцога Бургундского Филиппа Доброго. Наёмники участвовали в самых отчаянных военных операциях, нередко помогая англичанам, были опорой герцога в подавлении внутренних мятежей, и эти услуги хорошо оплачивались.