Каникулы в стране сказок - Страница 22

— Сможешь… — помолчав, ответила девочка. — Думаю, что тебе это будет интересно. А завтра ты вернешься домой.

— Завтра?! — с ужасом воскликнула Оля. — Да знаешь ли ты, что будет делаться дома? Меня будет разыскивать вся городская милиция!.. А мама, наверное, подумает… Бедная мамочка, она подумает, что я попала под трамвай, потому что я всегда очень неосторожно перехожу улицу.

— Ты напрасно беспокоишься. Дома никто и не заметит, что тебя нет. Даже если ты пробудешь здесь целую тысячу лет! Когда бы ты ни вернулась обратно, ваши часы будут показывать тот же час, ту же минуту и даже ту самую секунду, когда ты переступила через раму… Вот посмотри-ка на наши часы. — Девочка кивнула на стену.

Оля подняла голову и увидела на стене часы, точно такие, какие висели дома в передней. Только циферблат на этих часах был нарисован наоборот и стрелки двигались не вперед, а назад.

— Значит, время ни на одну секунду не подвинется вперед? Это очень хорошо, — улыбнулась Оля и вдруг поежилась, озираясь. — Скажи, откуда здесь так сильно дует? Ведь дверь на улицу закрыта.

— Как откуда? Разве ты сама не чувствуешь? — удивилась девочка. — Дует из этой картины.

И она указала на картину «Сказочный город».

— Что ты говоришь! — пораженно вскрикнула Оля. — Этого не может быть!

— По эту сторону зеркала все может быть. Ведь ты же попала в сказку.

— Но ведь картина… плоская…

— В том-то и дело, что не плоская.

— Так это и есть то самое сказочное королевство, которое ты хочешь мне показать?

— Ну да… Жители называют его Королевством кривых зеркал.

— Послушай, покажи, пожалуйста, поскорее мне это королевство.

— Давай прежде всего познакомимся. — Девочка протянула Оле руку. — Меня зовут Яло, и поэтому я догадываюсь, что тебя зовут Оля.

— Правильно. — Оля с некоторым удивлением пожала руку Яло. — Как ты узнала?

— Это очень просто. Взгляни-ка на мое лицо. Мы с тобой как две капли воды похожи одна на другую. Разница только в том, что у меня родинка на левой щеке, а у тебя на правой: ведь я твое отражение. А раз так, значит, и имя у меня такое же, как у тебя, но только наоборот. Яло наоборот будет Оля.

— Это очень забавно, — рассмеялась Оля. — Если ты мое отражение, значит, ты…

— Что?

— Ты не обидишься, если я тебя спрошу?

— Конечно, нет… — ответила девочка. — Что тебя интересует?

— Если ты мое отражение, значит, ты должна быть левшой?…

— Так и есть. Я все делаю левой рукой. Ну а теперь пойдем.

Яло поднялась и без всяких препятствий вошла в картину. Обдуваемая легким ветром, Оля последовала за ней.

Девочки вышли на вершину холма, с которого открывался удивительный вид. У их ног начиналась огромная стеклянная лестница. Она уходила далеко вниз, и там, внизу, у ее подножия, раскинулся город. Он был весь из разноцветного стекла, и его бесчисленные башни и шпили отражали солнце и слепили глаза.

Взявшись за руки, Оля и Яло начали спускаться по лестнице. Ступени, словно струны, зазвенели под их ногами. По бокам лестницы стояли огромные зеркала. Взглянув в одно зеркало, Оля увидела двух уродливых девочек, лупоглазых и губастых, с вытянутыми головами и длинными, как у обезьян, руками.

— Неужели это мы?

— Не удивляйся, — ответила Яло. — Король Топсед Седьмой под страхом смерти запретил изготовлять обычные зеркала. Дело в том, что король очень некрасив и ему неприятно видеть себя таким. Поэтому по королевскому указу в королевстве изготовляются только кривые зеркала. Они страшно уродуют людей, но зато сам король, когда смотрится в эти кривые зеркала, видит себя настоящим красавцем.

— Какой вздор! Глуп же этот король, если он выдумывает такую чепуху! — воскликнула Оля. — Почему жители не прогонят своего Топседа, как в моей стране когда-то прогнали царя? Мой папа сам воевал против царя и царских помощников…

— Тише! — прошептала Яло, испуганно оглядываясь по сторонам. — Разве можно говорить об этом так громко! Если тебя услышит кто-нибудь из приближенных короля, тебя казнят! Король-то и в самом деле глуп, но зато министры у него хитрые, особенно двое. Одного зовут Нушрок, а другого — Абаж. Если бы ты знала, как расправляется министр Нушрок с людьми! А министр Абаж хозяйничает на зеркальных болотах, где добывается рис. Этим рисом питается население всего королевства. Тем, кто работает на болотах, тоже живется несладко.

— Ну, так этих министров нужно тоже прогнать… вместе с дурацким королем! — снова громко сказала Оля.

— Тс-с! — зашипела Яло.

Оля вздохнула.

— Как странно, здесь все так блестит и с виду все кажется таким красивым… А на самом деле как здесь, очевидно, плохо живется! Недаром папа говорит, что не все то золото, что блестит.

Девочки достигли подножия лестницы и остановились. Перед ними расстилалась площадь, а по бокам площади высились красивые дома из желтого, красного, синего, зеленого и белого стекла. Красивые дамы в длинных шелковых платьях и кавалеры в расшитых золотом пышных костюмах гуляли вокруг фонтана, из которого высоко в небо взлетали прозрачные струи. Падая на землю, эти струи превращались в стекло, разбивались на миллионы сверкающих осколков и наполняли воздух музыкальным звоном. От фонтана веяло приятной прохладой. Все искрилось в ярком солнечном свете.

— Эти люди… ты видишь, они гуляют. Эти люди — приближенные короля и министров, — тихо проговорила Яло. — Пойдем-ка лучше в другую сторону: я покажу тебе зеркальные мастерские и других людей… Это совсем, совсем другие люди.

Девочки обогнули лестницу, и Оля увидела длинные строения из черного стекла. Яло толкнула дверь, и девочки спустились в темный подвал.

— Что это?! — вскрикнула, закашлявшись, Оля и прикрыла рот рукой. — Как здесь трудно дышать!..

— Это от ртутных паров, — ответила Яло. — Привыкнуть к ним нелегко, но ты потерпи немного. Посмотри-ка теперь на этих людей.

Оля с трудом разглядела в полумраке сотни полуобнаженных мужчин и юношей, среди которых были и совсем еще мальчики. Они работали за длинными столами, на которых лежали вогнутые стекла.

— Они делают наводку зеркал, — пояснила Яло. — Видишь, какие они все худые? Это оттого, что они отравлены ртутными парами. А посмотри-ка на их руки… Они покрыты язвами. Потому что рабочие отравлены ртутью. Но жадный Нушрок не хочет заменить оловянно-ртутную амальгаму серебром. Он такой скупой! Серебро ему дороже, чем жизнь людей.

Жалобный детский крик раздался в мастерской. Худенький подросток, покачнувшись, упал на землю. И сейчас же к нему подошел человек в разноцветной одежде, с кнутом в руке.

— Опять этот Гурд не хочет работать! — сказал человек, и Оля услышала, как в воздухе свистнул кнут.

Раз! Кнут опустился на обнаженную спину мальчика, оставив на ней красную полосу. Мальчик даже не пошевелился. Человек снова взмахнул кнутом, но тут Оля бросилась вперед и крикнула:

— Что вы делаете! Не смейте! Вы же убьете его!

Человек повернул к девочке разъяренное лицо.

— Я главный надсмотрщик министра Нушрока! Кто смеет делать мне замечания?

— Неужели вам не жаль его?! — задыхаясь, проговорила Оля. — Смотрите, какой он слабый и маленький…

— Отойди прочь! Иначе, клянусь королем, тебе придется плохо, девчонка!

Вокруг Оли и надсмотрщика столпились зеркальщики. Они смотрели на девочку с такой благодарностью, что это придавало ей смелости.

— Вы не должны его бить, — твердо сказала Оля. — Посмотрите… посмотрите, он, кажется, уже умер… Помогите ему…

— Вынесите это чучело на воздух! — крикнул рабочим надсмотрщик. — Не думаешь ли ты, девчонка, что министр Нушрок станет беспокоить королевского врача ради этого мешка с костями?

Мальчика подняли, вынесли на руках из подвала и положили на траву лицом к солнцу. Веки его слабо задрожали.