Кандидат (ЛП) - Страница 55

Я в игривом предупреждении потянула Баррета за волосы на затылке.

— Не произноси слово «сиськи» перед моим платьем.

— О, прости меня, я не думал, что оно может обидеться.

— Оно очень утонченное.

— Я бы назвал его скромным, если бы оно так классно не выставляло на показ твои сиськи.

Я рассмеялась.

— Ты совершенно безнадежен.

В его глазах сверкнуло веселье.

— Я знаю. Хорошо, что любовь одной удивительной женщины спасет меня.

Его слова моментально растопили мое сердце.

— Я так сильно люблю тебя, Баррет.

Ответом на мое заявление был поцелуй. Сначала он был нежным и чувственным, но, как мерцание возрастающего пламени, становился все более страстным. Наши языки переплелись, когда я потянула Баррета за волосы.

Когда Баррет потянулся, чтобы обхватить мою грудь, я моментально застыла. Не то, чтобы я не поощряла его прикосновения или считала неуместным, когда он лапал меня в бальном наряде — просто только сейчас я вспомнила, что в дверях стоял агент спецслужб. Конечно, он стоял к нам спиной, но это определенно убило все настроение.

Баррет внезапно оборвал наш поцелуй и отстранился.

— Что случилось?

Я кивком указала ему за плечо.

— У нас есть зрители, — прошептала я.

Мужчина ухмыльнулся.

— Полагаю, это значит, что ты не из тех, кому нравится заниматься сексом на виду у других.

Кровь прилила к лицу.

— Конечно, нет! — с негодованием проговорила я, оттолкнув Баррета.

— Ладно, ладно. Вуайеристский секс вычеркиваем из списка.

— Чертовски верно. Общественные места ещё куда не шло, но никак не с публикой.

Баррет обхватил руками мое лицо.

— Я буду рад даже миссионерской позе, если только у меня будет секс с тобой.

У меня вырвалось совершенно не женственное фырканье.

— Будто бы ты удовлетворишься одной миссионерской позой.

— Мистер Каллаган? — подал голос незнакомый сотрудник.

— Да?

— Ваши родители ожидают вас в Желтой комнате.

Баррет кивнул.

— Скажите, что мы уже идем.

Как только сотрудник убежал, Баррет протянул мне руку.

— Идемте, мисс Монро. Мы собираемся приятно провести время, — в своей истинной манере, Баррет наклонился и прошептал мне на ухо, — конечно, времяпрепровождение только со мной было бы куда приятнее.

— Ты такой невежливый.

— Как и ты, когда посасываешь мои шары своим горячим, влажным ротиком, а рукой водишь по моему члену.

Я застонала, когда от его слов у меня разлилось тепло между ног.

— Желтая комната, сейчас же, — пробормотала я.

Баррет хихикнул.

— Думаешь, встреча с моими родителями усмирит твою нужду?

Я ухмыльнулась.

— Нет, я просто выйду на балкон Трумэна, чтобы меня охладила низкая температура.

Встретившись с родителями Баррета и другими его родственниками в Желтой комнате — одной из овальных гостиных в семейном жилище — мы спустились вниз, где нас окружила стена из агентов секретных служб, пока мы садились во второй пуленепробиваемый лимузин, в первый же сели Джеймс и Джейн. Торн и двое его армейских приятеля тоже поехали с нами, как и Кэролайн, все время бросающая на Тая горящие взгляды. Но кто ее осудит? Он был потрясающим со своим британским акцентом.

Когда мы вышли из лимузина у отеля, нас моментально ослепили вспышки. Даже после долгого участия в кампании, не думаю, что смогу привыкнуть к журналистам с их камерами. Но как поддельная невеста и реальная девушка Первого сына, я должна буду свыкнуться с ними, как с нежелательной частью моей жизни. Пока они случайно не снимут мою грудь или задницу, я буду справляться, хотя немного фигово, когда у тебя нет права голоса в ситуации с фотографиями, которыми пестрели передовицы газет и журналов.

В дверях банкетной залы нам моментально перекрыли дорогу. Потом играющая песня «The twelve piece band» (прим.: A Twelve Piece Band — песня группы «Project Tru») внезапно закончилась и зал взорвался громогласным исполнением «Hail to the Chief» (прим.: Hail to the Chief — официальный гимн президента США). Дверь открылась шире, Джеймс и Джейн шагнули в комнату. Мне все ещё сложно было осмыслить тот факт, что каждый раз, откуда бы не звучала песня, она была для Джеймса. Когда мы с Барретом вошли, то очень старались нарезать круги с улыбками и короткими беседами. Первые два бала я посчитала довольно скучными и пафосными; там были в основном политики и богатеи — людей, которые в поддержку Джеймса тратили до смешного огромной суммы. Хоть сердце у меня работало с перебоями, мы с Барретом вальсировали и дарили камерам наши лучистые улыбки.

К счастью, на нашей следующей остановке вечер изменился в лучшую сторону. Проводился бал Black Tie and Boots Ball в техасском стиле. Изюминкой бала были ковбойские сапоги и шляпы, из-за чего я чувствовала себя, как дома. Большим сюрпризом, который выбил меня из колеи, стали моя старая подруга, Эбби Рейнард, и группа ее братьев, «Jacob’s Ladder» (прим.: Jacob’s Ladder — на самом деле, такой группы нет. Это название фильма, переводится как Лестница Иакова), которые запели «Hail to the Chief», когда вошел Джеймс. Выпучив глаза, я посмотрела на Баррета.

— Ты знал об этом?

Он выдал свою фирменную ухмылку.

— Я мог бы предложить нечто подобное организаторам.

Завизжав от восторга, я обняла мужчину за шею.

— Обожаю эту идею.

— Я так и подумал.

Быстро чмокнув его в губы, я отстранилась, чтобы мы могли войти в зал. Песня подошла к концу и Эбби улыбнулась, когда взяла микрофон.

— Президент Каллаган, Миссис Каллаган, вице-президент Смит, миссис Смит, я просто хотела сказать, какое это огромное удовольствие для нас с братьями быть здесь и выступать перед вами. Это действительно честь и карьерное достижение быть частью такого особенного вечера.

Эбби замолчала, когда в комнате загремели аплодисменты. Она встретилась взглядом со мной и снова улыбнулась.

— Если вы не знаете, я — давняя подруга невесты Первого сына, Эддисон. Наши семьи были частью одной миссионерской программы заграницей и, проведя вместе несколько летних месяцев, мы стали друзьями по переписке, когда ещё не было интернета. К счастью, с развитием технологий мы могли поддерживать связь в разных странах и континентах. Я наслаждалась каждой минутой ее участия в предвыборной кампании в поддержку нашего нового президента, и мне бы хотелось сыграть ее любимую песню в этот вечер первой, — Эбби подмигнула. — Эддисон, это для тебя!

«Where I Roam» была песней, которую исполняла группа «Jacob’s Ladder» ещё до того, как Эбби заняла место своего старшего брата, Мики. Ускоренный ритм и звенящий микс скрипки и банджо потянули людей на танцпол.

Как только песня закончилась, я срезала путь к сцене так, чтобы как можно быстрее поздороваться с Эбби. Пока Илай и Гейб наигрывали вступительные аккорды их последнего хита, Эбби сбежала по ступеням и обняла меня.

— Не могу поверить, что ты здесь! — визжала я, перекрывая музыку.

Эбби рассмеялась и крепче обняла меня. Когда она отстранилась, то подарила мне ослепительную улыбку.

— Могу сказать тебе то же самое, учитывая тот факт, что ты помолвлена с Первым сыном. Это так чудесно, Эдс, — тараторила Эбби.

— Ну, он скорее Второй Первый сын, поскольку Торн — самый старший, — пошутила я.

— Какая разница. Это все равно чудесно.

— Высокая оценка от женщины, которая получила Грэмми и награду CMA (прим.: CMA — Country Music Association Awards, ежегодная американская музыкальная награда Ассоциации кантри-музыки), не говоря уже о том, что вышла замуж за суперски горячего рокера.

В глазах Эбби отразились гордость и счастье.

— Мы обе прошли о-очень долгий путь от нашего миссионерского детства, верно?

Я кивнула.

— Это точно.

— Но я бы ни на что не променяла эти дни. Они многому меня научили.

— Да, это так.

Когда Эбби бросила взгляд через плечо, Илай поднял подбородок в ее сторону.