Кандагар. Как все начиналось (взгляд лейтенанта) - Страница 19

Останки нашего «динозавра» представляли печальное зрелище. Вокруг огромной ямы жидкой грязи с торчащими концами багров и брезента молча, как на погосте, стояли бойцы. Где-то там, на дне, покоилось их оружие и имущество. Да кто туда полезет? Взяли багры… И вот уже из глиняного киселя на свет стали появляться гранатометы, матрасы, подушки. Но нас интересует только оружие. Не найдем, придется опять копать. А оно, как в солдатских щах мясо, попробуй, сыщи в таком болоте! К счастью, все оружие нашлось. Рядом выросла огромная грязная гора осклизлых матрасов и подушек. Все пришло в негодность. Въевшаяся насмерть глина, как камуфляж, окрасила все в стойкий рыжий цвет.

Траншея сзади полка быстро наполнилась матрасами и подушками. Полетела туда и парадная форма офицеров, взявших ее с собой по чьему-то идиотскому приказу. ПЗМ-ка тут же выкопала еще одну траншею. Вскоре все барахло закопали, а грязь разгребли. Но где теперь брать имущество? Чтобы получить, надо его вначале списать. Наконец, из полка пришла долгожданная команда. Ротные со старшинами радостно зашуршали бумагами: когда еще такая халява наступит? В роте ведь всегда недостача: бойцы как дети малые – то порвут, то потеряют. А тут еще целое партизанское войско прокатилось «мамаем» с их товарообменом. Какое хозяйство выдержит? Для списания таких потерь одного наводнения явно было маловато. Для этого требовалась могучая фантазия и недюжинный литературный талант! Командиры морщили лбы и чесали затылки, выдумывая все новые козни коварной стихии. Распространенный анекдот-быль того времени: «Порывом ветра унесло: 3 кирки, 4 лопаты и 2 лома. – Три! Хорошо: пиши три». Хотя, действительно, многое так занесло илом, что без миноискателя и не найдешь.

Узнаем, что от наводнения пострадало и местное население в пригородах Кандагара, век не видавшего такого природного катаклизма. На построении командование обратилось к нам с призывом проявить интернациональную солидарность и выделить в качестве гуманитарной помощи пострадавшим треть суточного рациона. Все «за», поддерживают и одобряют. Куда деваться? Разъясняем: дело политическое, нам необходимо налаживать дружеские отношения с местным населением, хотя кушать, конечно, хочется. Попутно командованием было решено выделить и личный состав с техникой. Вскоре в окружной газете «Фрунзевец» появилась большая статья и соответствующая фотография. Радостные наши солдаты и не менее счастливые декхане, улыбаясь в камеру, дружно машут лопатами. А в вышедшем позднее информационном сборнике в/ч пп 69507 была приведена более подробная информация.

«При ликвидации последствий наводнения в г. Кандагар и оказании помощи населению было выделено 150 чел. л/с, 7 автомашин для перевозки продовольствия, 2 землеройных машины для восстановления водоотводного канала. В фонд помощи населению было выделено: муки – 550 кг, риса – 150 кг, перловой крупы – 1500 кг, сахара – 200 кг, соли – 100 кг, мясных консервов – 200 кг, сгущенного молока – 17 кг, чая – 10 кг».

Когда я оглядываюсь назад, меня не покидает странное ощущение какой-то мистической предопределенности этого наводнения. Мы просто обречены были его пережить! Наводнение разделило нашу историю на «допотопную» полковую и «новейшую» бригадную. Мы получили новое название и номер, Боевое Знамя, новую штабную структуру, новое командование, вооружение и имущество, сменили место расположения. Мы стали другими. Все, что было прежде – смыто кандагарским дождем.

1 марта 1980 года мы, сами того не подозревая, проснулись уже не в своем родном 373 полку, а в 70-ой отдельной гвардейской краснознаменной орденов Кутузова, Богдана Хмельницкого мотострелковой бригаде, в списки которой навечно зачислен Герой Советского Союза гв. л-т Рябцев Василий Александрович.

Именно тогда, 1 марта, оказывается, было принято решение о формировании на базе нашего полка и 2-го дшб 56-ой ошбр – 70-й мотострелковой бригады. Так, неожиданно, в одночасье, мы стали наследниками ее славного боевого пути и легендарной истории. Вскоре в 1-й роте нашего батальона на каждой вечерней поверке первым именем по списку стало звучать имя героя – л-та Рябцева. А на наши плечи авансом, беспроцентным кредитом, внезапно свалилась чужая слава. Седые от времени ордена на Боевом знамени бригады словно вопрошали: «А вам-то слабо?» Кто знает? Жизнь покажет…

В наших же, лейтенантских, а тем более солдатских «низах» произошедшая «реинкарнация» бригады прошла буднично и совершенно незаметно, разве что на утренних построениях части стало постепенно появляться новое начальство. Но дальнейшие перемены были качественные: в численности, управлении, вооружении и обеспечении.

Комбриг полковник Шатин М. В. и командир разведвзвода л-т Имамбаев А. (фото Имамбаева)

Командиром бригады был назначен подполковник Шатин Михаил Владимирович. Прежний комполка майор Солтанов с нескрываемой радостью простился с частью и улетел в Союз. Через двадцать лет он сделал головокружительную карьеру, став генерал – полковником, начальником Генерального штаба нового Туркменистана, но в 2001 году был разжалован президентом Ниязовым в рядовые и осужден за коррупцию и торговлю оружием.

Вместо замполита полка в бригаду прибыл уже начальник политотдела с соответствующими офицерами и совсем другими полномочиями. Майора Лукьяненко в Союз не отпустили, а оставили его замом. Хотя я всегда по старой солдатской традиции старался быть подальше от начальства и поближе к кухне, мнение о командовании бригады у меня сложилось. Конечно, субъективное.

Комсомольский актив бригады 1981 г. Выступает секретарь комитета ВЛКСМ 1 мсб Тихонов А. В президиуме: начальник политотдела бригады Плиев Р. С. и комбриг Шатин М. В.

Комбриг, подполковник Шатин, мне понравился: толковый, грамотный, требовательный и справедливый. Полный контраст с Солтановым. Его сразу приняли как командира. От комбрига веяло какой-то надежностью и основательностью. С таким не пропадем!

Начальником штаба остался майор Высоцкий. Через несколько месяцев он ушел от нас на должность комполка куда-то под Кабул, где позже стал Героем Советского Союза и стремительно взлетел по карьерной лестнице. Как младший офицер, я редко бывал на бригадных совещаниях, поэтому начштаба запомнился мне только своим «коронным» вступлением перед разносом подчиненных. «Это страна дураков», – начинал Высоцкий и окружающие «дураки» сразу пригибали головы. Вместо него на должность начштаба пришел майор Шехтман Анатолий Михайлович.

Замполит 5 МСР л-т Соболев Олег (слева) с командиром роты

Но «круче» всех, конечно, был начальник политотдела бригады подполковник Плиев Руслан Султанович. Фигура противоречивая, спорная, но однозначно харизматичная. Его помнят все. Вспоминая, не жалеют черных красок. А я бы так не стал. Я бы обязательно разделил его моральные и профессиональные качества. Хотя бы чисто условно. Невысокого роста, крепкого телосложения, он держался абсолютно независмо, вальяжно и вызывающе высокомерно. С людьми НачПО говорил с полупрезрительной усмешкой, через нижнюю губу, цедя слова. Это был ХОЗЯИН.

На мой взгляд, он не считался ни с кем. Даже с комбригом – постольку-поскольку: комбриг все же, пусть себе командует. Остальных замов и начальников он ни во что не ставил.

Многие сейчас не понимают разницу между замполитом полка и начальником политотдела бригады. А она – огромная. Если замполит во всем подчиняется командиру и является рядовым коммунистом, то НачПО – абсолютно независим в своей работе и напрямую руководит деятельностью парторганизаций. Его политуказания обязательны для всех членов КПСС, включая комбрига, и проводятся как закон всеми секретарями парторганизаций. В руках НачПО – вся мощь статьи 6 Конституции СССР, гласящей: «Партия – руководящая и направляющая сила Советского народа».