Каменный пояс, 1974 - Страница 1

Ветреным ноябрьским днем 1966 года бригада Степана Дмитриевича Иванова несла предпраздничную трудовую вахту. Ее разведочная скважина № 13 находилась в степной равнине, в пятидесяти километрах к юго-западу от Оренбурга, на левом берегу Урала.

— Ребята, сюда! — радостно позвал Иванов своих помощников Юрия Стукалова и Василия Саблина. — Носом и сердцем чую: газ тут богатый. Вот понюхайте…

С радостью к бурильщикам пришла и тревога: что за газ они поймали? Опасно было далее бурить «втемную». Однако Иванов сказал:

— Пойдем осторожно, потихоньку…

И вновь загудели мощные дизели. Глубже и глубже уходила в землю стальная игла буровой…

— Помню, шестого ноября, когда город был в праздничном убранстве, мы с начальником оренбургского геологического управления Ильей Абрамовичем Шпильманом срочно выехали на буровую, — поделился воспоминаниями о памятном дне Алексей Михайлович Воронов, второй секретарь Оренбургского обкома партии. — Бурильщик открыл задвижку, и ровный мощный гул газовой струи заглушил голоса людей. Когда газ зажгли, в небо взметнулся огненный факел. И задрожала под ногами земля. Давление газа достигало 200 атмосфер… Удачная попалась скважина…

А мне вдруг вспомнилось чье-то хорошее изречение, что счастливая случайность выпадает лишь на долю подготовленных умов. Заглядывать, «внюхиваться» в недра оренбургской земли геологи начали лет сорок назад. Мнения специалистов, правда, были противоречивы, но все они оценивали южную часть территории области как геологически очень сложную: мощная толща солей «маскировала» здесь характер залегания более глубоких подсолевых пластов. Не случайно почти все геолого-геофизические работы были сосредоточены в северо-западных, более перспективных районах области. Еще до войны возле Бугуруслана геологи обнаружили богатые запасы промышленной нефти. Вместе с башкирским месторождением они и составили огромную Волго-Уральскую нефтегазоносную провинцию, названную «Вторым Баку».

Зато без должного внимания оставались южные районы области до 1960 года, пока не было создано Оренбургское территориальное геологическое управление.

Сейсморазведка упрямо настаивала: газ должен быть где-то рядом!

Около двух тысяч газоразведчиков пробурили десятки скважин (в том числе и несчастливую № 13) и застолбили контуры «Оренбургского газового вала».

Он вытянулся вдоль реки Урал овальной полосой 100 на 200 километров в осях и толщиной продуктивного пласта в 500 метров. Гигантский газгольдер вмещал в себя миллиарды куб. метров газа!

В настоящее время, как уверяют сейсмологи и геофизики, эта цифра начинает стареть. Не так давно вскинулся огненный столб из скважины № 17, показав, что и на глубине 2200 метров есть мощная залежь газа. А ведь до недавних пор дном оренбургского газового резервуара считалась отметка 1750 метров.

Теперь, когда смотришь назад, все представляется простым и понятным, и уже не видятся героями те, кто, споря с собственными неудачами, ломая сопротивление ученых-скептиков и самой земли, проникали в ее сокровенные тайники. Главный геофизик Оренбургского геологического управления Юрий Артемьевич Гличев, начальник этого управления, лауреат Государственной премии Илья Абрамович Шпильман, главный геолог по нефти и газу Анатолий Васильевич Овчаренко, начальник геологического отдела треста «Оренбургнефтегазразведка» Николай Семенович Можаев, главный геолог этого треста Андрей Артемьевич Воробьев… Их знакомство с оренбургским газом шло не только через лабораторные пробы и анализы, не только по картам сейсмических профилей, но и, как говорится, с глазу на глаз. Иногда газ проявлял непредвиденное коварство.

Однажды осенним днем жители Оренбурга и прилегающих к нему поселков услышали страшный гул, будто ухнула где-то гигантская пушка. Солнце вскоре село, скользнуло за горизонт, но багровый закат на юго-западе от Оренбурга не стирался с неба всю ночь. Люди выходили на балконы домов, с тревогой разглядывая огромное, как бы в темноте ночи пляшущее зарево.

Вот что случилось. Из скважины произошел небывалый по мощи выброс газа. Давление было таково, что огненный смерч с ревом вскинулся до самых облаков. Земля вокруг напоминала раскаленную плиту. Ни подойти, ни подъехать.

Пылающая скважина, казалось, ждала, когда устанут с ней бороться. Но люди не отступали. Газовый факел вскоре был взят «за горлышко и задушен». Укрощением огненной стихии руководил главный инженер управления Иван Васильевич Чумаков и главный инженер Предуральской экспедиции Вадим Константинович Макаров. Авария обошлась без жертв, хотя рабочие под прикрытием водяного зонта прорывались почти к самому подножию факела. Тракторист Павел Егоров и крановщик Виктор Зикунов, едва не поджарившись в кабинах, после шутили: «На фронте под пулями было легче…»

Да, газ требует от человека всех его знаний, полной отдачи внимания, труда, таланта, воли, высокой бдительности. Даже к плененному, загнанному в кухонные конфорки газу человек подходит в сопровождении многих и многих строжайших инструкций.

Стоит тут пояснить. Оренбургский газ агрессивен, в нем много сероводорода. Нужны особая сталь, оборудование, не поддающиеся его воздействию. В отечественной практике еще не доводилось осваивать газ с таким высоким содержанием сероводорода. Вместе с тем сероводород — замечательное сырье для получения дефицитной серы. Подсчитано, что себестоимость оренбургской серы в два раза ниже самородной.

Издали газзавод похож на огромный оранжевый корабль.

На строительстве объектов комплекса занято было тридцать крупных организаций девяти министерств. Все они подчинялись управлению строительства «Оренбургэнергострой».

Секретарь парткома управления — Владимир Корнеевич Максименко. Лет пятнадцать назад тогда еще Володя Максименко на ударной стройке домны № 2 Орско-Халиловского металлургического комбината возглавлял ее комсомольский штаб. Жаркие были деньки. Но домну комсомольцы сдали в срок.

А Максименко ждала новая стройка. Ириклинская ГРЭС. Всесоюзная. Комсомольская…

И снова костры, палатки, вагончики, бездорожье целинной степи…

Осень 1971 года. В степи под Оренбургом разворачивается строительство комплекса газзаводов. И тут Максименко — вожак коммунистов Всесоюзной, ударной…

Глубже залегли на лбу морщинки, засеребрились виски. Говорят, ранние сединки украшают мужчину. А я смотрю на Владимира Корнеевича и думаю, что ему бы выспаться хорошенько… Он с улыбкой махнул рукой:

— Сейчас как-то и сон не в сон. Готовится к пуску вторая очередь газзавода. Утрясаем последние неувязки, недоделки. В последний момент их всегда оказывается много.

Окинув меня приветливым взглядом, добавил:

— Хорошо, что приехали… Для начала можете побывать у нас на планерке.

Очередная планерка в кабинете секретаря парткома стройки проходила шумно.

— Тише, давайте по порядку, — то и дело напоминал Максименко, легонько постукивая карандашом о графин.

Рапорты сыпались.

Вчера исчезла вдруг вода в поселках, столовые не работали, люди уехали на объекты без горячего завтрака… В женском общежитии какие-то хулиганы выбили стекла, влезли в окна… Со стройки ушло, уволилось шестнадцать человек.

Максименко, хмуро сдвинув брови, заносил что-то в толстенькую записную книжку. По ходу разговора отдавал распоряжения, информировал:

— Авария устранена. Столовые работают. Обед будет горячим… Хулиганы пока не арестованы, но фамилии их уже установлены. Сегодня разберемся.