Камень Книга одиннадцатая (СИ) - Страница 60

— Где еще одна «клубничка»? Сколько же можно?..

— Где бонус? Где еще одна «книжка», я вас спрашиваю?..

— Вот бы «мужик» встал вот сюда, а не сюда!..

— Зачем мне эти «ключи»? Лучше бонус дай, проклятая железяка!..

Пойманные кем-то бонусы мы «смотрели» все вместе и так же все вместе обсуждали размер выигрыша. Многоопытные импортные принцы не жадничали и вовсю делились беспроигрышными стратегиями игры в автоматы, типа после бонуса надо обязательно втрое увеличивать ставку и десять раз «крутить барабан». Стратегии, понятно, не срабатывали, но все молодые люди умудрялись играть в маленький, но плюс, что лично я списывал только на «тайную» стратегию имени Гримальди.

Сам я больше не играл, а когда надоело даже наблюдать за игрой, решил посетить бутик «Картье» при казино, чтобы иметь представление о представленном ассортименте, но не успел — ко мне подошел генерал Нарышкин и предложил подышать свежим воздухом на Золотой площади.

— Алексей, — начал дипломат под прикрытием, когда мы вышли из «Монте-Карло», — мне буквально только что отзвонился Филипп Савойский и сообщил, что личности трех злодеев, напавших на наше посольство в Мадриде, подтверждены. Группу испанцы встретят в аэропорту Барселоны и обеспечат логистику до места проведения акции.

— Мой отец в курсе? — спросил я.

— В курсе, — кивнул генерал. — Обещал скоро к нам присоединиться. А пока он не пришел, у меня есть к тебе, Алексей, маленькая просьба.

— Внимательно слушаю, Алексей Петрович.

— Буду говорить прямо: я очень хочу, чтобы мой сын Виктор был включен в группу, которая будет производить захват этих трех испанских выродков. — Он жестом руки остановил мои возражения. — Понимаю, что просьба моя со стороны выглядит… не очень красиво, и я рискую получить справедливые упреки в протекционизме, но… Род Нарышкиных и так перед тобой в неоплатном долгу, Алексей, а будет еще в большем.

Я вздохнул:

— Алексей Петрович, вы же понимаете, что я такие вопросы не решаю…

— Решаешь, Алексей! — перебил меня дипломат под прикрытием. — Все, кому надо, давно знают, что если ты действительно что-то захочешь, то будет по-твоему. Обещаешь переговорить с отцом и царственным дедом?

— Обещаю… — я махнул рукой я, а генерал удовлетворенно кивнул.

Мой родитель появился буквально через минуту, и, кто бы сомневался, не один, а в компании Прохора и Ванюши. Краткий доклад Нарышкина не повлек за собой никаких вопросов, кроме одного:

— Борт готов к вылету, Леша?

— Готов, — кивнул генерал. — Экипаж на низком старте ожидает в гостинице рядом с портом. Охрану к ним Михеев на всякий случай приставил.

— Отлично! — родитель потер руки. — Тогда надо просто согласовать с государем время сбора группы, и будем начинать. Вопросы?

Я поймал многозначительный взгляд Нарышкина и откашлялся:

— Отец, тут тебе Алексей Петрович еще кое-что предложить хотел…

После озвученной генералом просьбы мой родитель посуровел лицом:

— Нет, Леша! И еще раз нет! Задание крайне ответственное, и мы не можем позволить случайности провалить операцию! А если что-то пойдет не так? А если это действительно засада? В операции у нас задействованы профессионалы высочайшего класса, и, кроме того, все они прекрасно осознают собственные риски! А ты предлагаешь включить в группу Витьку — курсанта только второго курса военного училища!

Чем дольше говорил мой отец, тем ниже опускались плечи Нарышкина. Поддержка к генералу пришла откуда не ждали:

— Николаич, — задумчиво протянул Ванюша, — а Петрович так-то дело говорит. Только в группу надо включать не только его сына, а вообще всю нашу молодежь. И именно эта молодежь и должна… нет, просто обязана произвести непосредственный захват испанских злодеев.

У моего отца от такого заявления случился временный ступор, округлились глаза и у Прохора, а вот во взгляде Алексея Петровича появилась робкая надежда.

— Олегыч, — отмер родитель, — ты чего несешь?

Ванюша же продолжил как ни в чем не бывало:

— Зато представь, как может красиво получиться: по возвращении на родину государь отдельным указом награждает всех участников успешной операции по захвату на территории Испании проклятых террористов. Георгиевский зал с набившейся в него высшей аристократией империи, торжественная обстановка, накрытые фуршетные столы, играет гимн, выходит государь и лично прикалывает на грудь «Станиславов» с мечами нашим малолетним героям… Ну и героям постарше. — Кузьмин ухмыльнулся. — Собравшиеся дружно ликуют, деды и отцы, пуская скупую мужскую слезу, раздуваются от гордости за своих внуков и сыновей, дамы от избытка чувств кидают вверх чепчики. И все они, что характерно, в этот момент будут являть собой единое целое с Романовыми во главе, и это единение останется с ними надолго.

Мой отец, выслушав эту «пламенную» речугу Кузьмина, задумчиво молчал, как и Нарышкин, а высказаться решил Прохор:

— Саша, а ведь если выгорит, то действительно может красиво получиться…

— Это если выгорит… — буркнул родитель и впился взглядом в Ванюшу. — А куда нам тогда девать Петрова, Шереметьеву, брата с сестрой Долгоруких и Юсупову? Они-то у нас не комбатанты!

— Разберемся, — с легкомысленным видом отмахнулся колдун. — В Испании, Николаич, будет всего два возможных сценария развития событий: первый — нас ждет засада, и потери личного состава составят ровно сто процентов; и второй — засады нет, и операция будет носить чисто формальный, больше даже тренировочный характер. При втором варианте, который мне кажется более вероятным, свою толику славы урвет даже Шурка Петров, не говоря уже о представительницах главных родов. Такой ответ тебя устроит?

Родитель поморщился и повернулся к Нарышкину:

— Алексей, ты все слышал. Что скажешь не как офицер, а как отец?

— А я уже все сказал, Саша, — пожал плечами тот. — Риск сдохнуть существует всегда, а вот такие шансы для молодежи показать себя в настоящем деле выпадают нечасто.

Отец повернулся к воспитателю:

— Прохор?..

— Ваня прав, — вздохнул он, — у нас всего два варианта. И если все пойдет как надо, проблем возникнуть не должно.

— Алексей?

Я вздохнул:

— С моим участием операция носила бы более безопасный характер, но, боюсь, если я попытаюсь настоять, государь разозлится, и… И не видать нашей молодежи никаких подвигов во славу Отечества. А так я только за…

— Отлично! — кивнул отец. — Государя и государыню я беру на себя…

***

Согласования на самом высоком уровне заняли у родителя целых полчаса, и когда он раздраженно приказывал российской молодежи собраться на улице возле крыльца казино, я понял, что эти согласования дались отцу нелегко.

— Слушаем меня внимательно, молодые люди, — хмурился он. — Завтра вам предстоит поучаствовать в одном очень важном мероприятии. Поэтому вы сейчас возвращаетесь в казино, извиняетесь перед сестрами Гримальди, прощаетесь с ними, как и с остальными своими друзьями, и прямиком отправляетесь домой спать. Завтра к семи часам в своей повседневной одежде вы должны явиться на нашу яхту, где получите дальнейшие инструкции. Всем все понятно? Вопросы? Нет вопросов. Приступайте к выполнению. Да, чуть не забыл: свои игровые счета обналичите завтра по возвращении с мероприятия. Теперь свободны.

Тон и поведение цесаревича произвели на моих друзей должное впечатление: никто даже не попытался ничего у нас с братьями выяснять, все без вопросов начали выполнять полученные инструкции. Прощание с Гримальди и остальными импортными принцами и принцессами получилось слегка скомканным, но многозначительные взгляды, кидаемые российской молодежью в нашу с Колей и Сашей сторону, сняли неудобные вопросы.

Мои недовольные братья позволили себе высказать свои подозрения только в номере:

— Леха, мы так полагаем, что завтра в Испании наша роль сведется к тупой подстраховке друзей и подружек?

Я попытался себя выгородить: