Камень Книга одиннадцатая (СИ) - Страница 4
От дальнейшего продолжения разговора «матерого дяденьку» и «едва оперившегося юнца» отвлекло какое-то движение: оказалось, вниз на причал с яхты спрыгнули двое: японский принц Акихито и индийский принц Ранбар, — которые бодрым шагом подошли к Прохору и о чем-то с ним заговорили. Я почуял, как напрягся Кузьмин:
— Так и знал! — зашептал он. — Азартный Ранбарчик до сих пор не может простить Прошке свои регулярные поражения двадцатилетней давности! Как бы ситуация при таких раскладах не вышла из-под контроля!
— Ваня, ты о чем? — не понял я.
— Сейчас все сам увидишь…
И действительно, на причале вовсю шла явная подготовка к поединку на мечах: Акихито надел на руки Ранбара браслеты, Прохор же, скинувший с головы балаклаву, с полупоклоном вручил одну из катан индийскому принцу, который эту катану принял с таким же уважительным полупоклоном. Пока Акихито что-то говорил внимательно слушающим его «дуэлянтам», до наблюдавшего все это с яхты общества начала доходить суть происходящего. Реакция воспоследовала незамедлительно:
— Господа, минуточку! — рявкнул мой царственный дед, обращаясь к троице, находящейся на причале. — Мы не можем позволить вам лишить нас всей полноты удовольствия от хорошего поединка! — Император сделал паузу, оглядев уже присутствующих на яхте, и громко провозгласил: — Два миллиона рублей на господина Белобородова!
— Два миллиона на господина Сингха! — ответил кто-то.
— Полтора на русского!..
— Три на индийца!..
— Полтора…
— Миллион…
В конце концов принимать ставки доверили князю Гримальди, и никто, что характерно, даже не подумал уточнять условия поединка — родовитая публика уже вовсю предавалась «всей полноте удовольствий»! Не остался в стороне и я, правда, после настоятельных увещеваний Кузьмина:
— Царевич, поставь за меня на Петровича тот лям, который положен мне по итогам мафиозной темы, — канючил он. — Чего тебе стоит? Бабки сами в руки плывут!
Вздохнув, я кивнул и направился к князю Монако:
— Ваше высочество, пять миллионов рублей на господина Белобородова, — достаточно громко озвучил ставку я.
— Принято! — хмыкнул тот и не удержался от комментария: — Пожалуй, и я три миллиона на Прохора Петровича поставлю, раз ты, Алексей, так в его победе уверен.
Те «азартные Парамошки», которые еще не успели сделать свои ставки, слыша наш с Гримальди разговор, явно задумались, но большая их часть все же отдала предпочтение индийцу.
Минут через десять прием ставок был закончен, на пристань спустился «матрос» в белом халате, несший в руках большой чемодан с красным крестом на боку, и князь Монако объявил, что «состязание» может быть начато. И оно началось…
Акихито, выполнявший роль судьи, отошел от «дуэлянтов» на несколько шагов, поднял правую руку и резко ее опустил, сопроводив жест звуковой командой на английском:
— Бой!
Классическая стойка Прохора для боя на саблях с практически прижатой к корпусу правой рукой и отведенной назад левой была мне знакома, как и хват катаны только правой рукой, а вот то, что Ранбар встанет в аналогичную стойку, вызвало некоторое недоумение. Ванюша Кузьмин, будто прочитав мои мысли, заметил:
— У индийца были учителя из Европы, царевич, иначе у бедолаги вообще не было бы шансов…
— Ясно… — кивнул я.
А Ранбар в это время уже успел сделать пару пробных выпадов в сторону Прохора, которые, впрочем, были без труда отбиты моим воспитателем… Еще пара выпадов — и наконец «господин Белобородов» решил ответить…
Эта очень быстрая многоуровневая атака с ложными обозначениям целей на теле индийского принца была совсем не похожа на то, как показывают бои на саблях, катанах, шашках, рапирах и тому подобном в художественных фильмах — не было красивых замахиваний с подавляющими волю противника гримасами, не было картинных поз с поэтическими названиями типа «удовлетворенная самка богомола убивает бывшего в употреблении самца» или «жало из попки скорпиона разит прямо в глаз», как не было и зычных выкриков с бесполезными ударами, направленными только и исключительно по оружию противника. Каждое движение Прохора, ставшего с катаной одним целым, было подчинено только двум целям: выведению противника из строя за самый короткий промежуток времени и заботе о том, чтобы самому в результате этой атаки получить как можно меньше повреждений.
Катана, направленная Прохором в грудь Ранбара, предсказуемо отбита с громким лязгом… Движение смертоносной стали продолжается, и вот катана резко опускается вниз и одновременно уходит влево, теперь цель — уже правая нога индийца… Ранбар успевает отбить и уже сам из неудобного положения контратакует, казалось, раскрывшегося Прохора, однако ничего сделать не успевает — воспитатель делает длинный подшаг вперед и влево, уходя от атаки, и, ловя принца на противоходе, «чиркает» тому не встречающим сопротивления мечом по правому плечу.
— Стоп! — крикнул Акихито и подскочил к Ранбару, правый рукав рубашки которого стал быстро краснеть.
За японцем к индийцу под одобрительные выкрики с яхты подошел Прохор, а за ним и медик, быстро растолкавший «посторонних» и занявшийся осмотром раны, а я услышал очередной циничный комментарий Кузьмина:
— Что-то долго Петрович возится, да и ущерб нанес пустячный. Царевич, я уже начинаю переживать за наше с тобой бабло…
— Ваня, ты чего несешь? — возмутился я. — Как долго-то? Последняя результативная атака заняла у Прохора не больше трех секунд! И почему ты переживаешь за деньги? Ведь бой явно закончился победой господина Белобородова!
— Ничего еще не закончилось… — буркнул Кузьмин. — Щас упертого Ранбарчика перевяжут, и он потребует реванша.
Ванюша оказался прав — индийский принц потребовал у доктора потуже перевязать рану бинтом, помахал катаной раненой рукой и под восторженные крики публики героически решил продолжить «дуэль».
Опять уважительные полупоклоны бойцов друг другу, отмашка рукой с криком «Бой!» и совершенно изменившийся рисунок поединка: Ранбар решил все поставить на безудержную атаку!
Катана индийского принца на протяжении минуты постоянно мелькала в опасной близости от тела отступающего Прохора. Казалось, сталь японского меча вот-вот погрузится в плоть моего воспитателя, как вдруг в пару мгновений все изменилось — Прохор, «с трудом» отбив очередную предсказуемую атаку Ранбара, резко пошел на сближение, схватил левой рукой правое запястье Сингха, заблокировав его катану, и резко рубанул того мечом по левой ноге!
— Fucking shit!
— Fils de pute!
— Fessa!
— Verdammte Scheisse!
— O kurwa!
— Твою же мать!..
И женский протяжный вздох:
— Мамочки!..
За падением Ранбара на бетон я наблюдал, раскрыв рот, не в силах поверить в увиденное, а вот у многоопытного Кузьмина уже был заготовлен емкий и всеобъемлющий комментарий:
— Царевич, нам пиzда!
Заверещавшая чуйка заставила меня прийти в себя и мгновенно собраться — на пристань с яхты уже соскочили несколько человек, среди которых были мой царственный дед, пока еще не царственный родитель, король Индии Гулаб и его внук Джай, и от старшего Сингха пошел пока еще слабый, но вполне видимый выплеск стихий:
— Убью! — заорал он, пытаясь отодвинуть в сторону императора Российской империи. — Романов, уйди с дороги!
«Твою же бога душу мать!!! — ругался я про себя. — Прохор, что же ты натворил?..» И сиганул вниз на пристань, чуя, что Кузьмин следует за мной.
Но моя помощь любимому воспитателю не потребовалась — валявшийся на бетонном покрытии причала принц Ранбар зашевелился, громко застонал, наконец сфокусировал взгляд сначала на Прохоре, а потом и на Акихито с корабельным врачом. Негромкий диалог, и индийский принц при помощи трех вышеупомянутых лиц утвердился в вертикальном положении, стараясь при этом не наступать на левую ногу, с которой, что примечательно, не лились на бетон «литры» крови, которые характерны для резаных ран, нанесенных в эту область бедра.