Как стать королем - Страница 3
То, что творилось в следующие несколько минут, будет сниться мне до конца дней. Атака была совершенно неожиданна, и муравьед в мгновение ока засосал с полмиллиона мятежников. Но вскоре его облепили миллионы других, с ужасающим хрустом хитиновых жвал состригая щетину, обнажая сухожилия, извлекая на свет божий легкие и печень, открывая сложную конструкцию ребер. Воспользовавшись сумятицей, я ворвался на поляну, закинул на плечо Овечку и бросился назад. Пробегая мимо содрогающейся туши, я оказал муравьеду последнюю милость, вонзив меч между меркнущих глаз. Я стольким был ему обязан! Мы поспешно вскочили на коней и пустились галопом. Позади раздавался устрашающий топот маленьких ножек. Лишь у городских ворот мы перешли на шаг. Девка ты, а никакая не дама, внезапно подал голос монах. Последствия пребывания в обществе Оксигения явно начали сходить на нет. Что за мысль, трахаться с Лешим? Мы чуть было из-за тебя не погибли. Потом посмотрел на меня и добавил: А ты – свинья, никакой ты не рыцарь. При покойном короле я вел с муравьедом философские беседы. Каждый вечер. На пиру Оксигения его не было, потому что у него аллергия на металл. А теперь что?
А теперь начнутся приветствия, хотел огрызнуться я: и правда, завидев наш благополучно возвращающийся отряд, все предместье высыпало на улицы, все участники пира – во двор замка. Меня подняли на руки и понесли в пиршественную залу. Оксигений, восклицали они, Оксигений, этот рыцарь вызволил жертву муравьиного народца! Меня наконец опустили на пол, Оксигений пробренчал что-то, чего я не понял. Впрочем, мне было без разницы, что он говорит. Мечом, еще теплым от крови муравьеда, я пронзил его насквозь, а потом повернул рукоять, и на пол посыпались транзисторы. Сорвав одно из проволочных колец, я водрузил его себе на голову. Толпа позади смолкла, все уставились на меня, широко раскрыв глаза, как будто не ясно было, что я делаю и зачем, одна только Овечка выступила вперед и припала к моим коленям. О господин мой, шепнула она, я вовсе не собиралась трахаться с Лешим, брось клеветника-монаха в подземелье, он оскорбил твое величество, а в лес я пошла насобирать для тебя трав, нарвать любисток, чтобы ты никогда меня не покинул. Я осторожно отодвинул ее ногой: позже, тихо сказал я (если хочешь быть королем, следует сохранять благоразумие). Теперь королем здесь буду я, – провозгласил я. Трубадур и Фердинанд, ко мне, назначаю вас министрами. Они поспешно подбежали, все стали кланяться, монах – так даже усерднее остальных, как я с удовольствием отметил. Впрочем, ничто не избавит его от наказания, решил я, обещая себе продумать перед сном возбуждающий набор пыток. Будем наблюдать за этой сценой вместе с Овечкой, не уверенной до конца, останется ли она только зрителем, или ей предстоит сыграть свою роль в этом спектакле…
Так я стал королем. Ну вот, теперь вы все знаете.