Как соблазнить плохого парня (ЛП) - Страница 1

Перевод: Raibaru

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Raibaru

Оформление: Eva_Ber

Спасибо за… ничего

У Мэлоди Брайант едва хватило времени отбежать, чтобы ей не наехали на ноги, пока её последний кавалер с первого свидания отъезжал от тротуара в шквале выхлопных газов и с визгом шин.

Вздохнув, она побрела по дорожке к своему причудливому маленькому бунгало на тихой улочке в Пойнт-Биконе, штате Индиана. Она действительно считает, что этот вечер прошёл хорошо. Её новым кавалером был Майкл Беннетт, владелец единственного в их крошечном городке магазина подержанных автомобилей, где можно было купить и заплатить на месте, и прошлогодний лауреат премии Торговой палаты в номинации «Лучший предприниматель». И да, возможно, он был немного… льстивым — в манере агрессивного продавца — не считаясь ни с личным пространством, ни с количеством мятных леденцов, но всё же.

Опустив плечи, Мэл открыла входную дверь и вошла внутрь, её пушистая бирманская кошка метнулась к ней и обвилась вокруг её лодыжек. Она бросила свои вещи на столик в холле, затем наклонилась, чтобы почесать мурлыкающую кошку за ушами.

— Ещё один сбежал, сверкая пятками, да, Уолдо?

Уолдо мяукнул, словно сочувствуя.

Сняв симпатичные красно-белые туфли-лодочки Мэри Джейн, она достала из сумочки мобильный телефон и прошла по короткому коридору на кухню, чтобы взять стеклянный контейнер с M&M’s, которую всегда держала на столе.

Мэл удерживала большой контейнер на одном бедре, пока она шла в свою открытую гостиную и плюхнулась в угол мягкого бежевого дивана. Одной рукой она открыла крышку, а другой нажала быстрый набор номера своей лучшей подруги, а затем начала сортировать конфеты по цветам, которые ей нравились — синие, красные и особенно зеленые.

Лилли Мартин ответила после второго звонка.

— Как дела?

— Не очень хорошо.

Между тем, кладя себе в рот конфеты, Мэл объяснила события своего последнего неудачного свидания.

— Точнее, всё началось отлично. Ужин в стейк-кафе Стабби, разговоры о нашей работе, наших целях, наших мечтах на будущее. Потом, конечно же, он погрузился во все свои горячие фантазии о библиотекарях.

— Фу-у-у, — сказала Лилли, и сквозь телефонную линию её дрожь была очевидна. — Мерзость.

— Эй, не то чтобы я не слышала такого раньше. — Она проглотила еще одну горсть M&M’s, а затем, как попугай, повторила худший подкат Майка: — «Надеюсь, у тебя ещё осталось место для просроченных книг, дорогая, потому что на тебе так и написано «приму».

Лилли фыркнула.

— Мило. Как насчет: «Дело не в размере коллекции книг, а в том, как ты её используешь».

Мэл хихикнула.

— Нет-нет. Моим самым любимым было: «Хорошо, что у меня есть читательский билет, потому что я сверю тебя полностью».

Они смеялись так громко и долго, что у Мэл заболел живот, когда она остановилась. Однако в последовавшей тишине вернулась суровая реальность. Учитывая отсутствие у неё парня и никаких перспектив на горизонте в почтенном возрасте двадцати четырех лет, она чувствовала себя смертельно скучной и обречённой застрять во «френдзоне» на вечность.

— А если серьезно, какого черта мне не хватает?

Лилли вздохнула.

— Кроме горячего мужчины в твоей постели?

— Точно. — Мэл слегка выпрямилась, чтобы провести пальцами свободной руки по густому серовато-белому меху Уолдо. — Скажи мне, где найти одного из этих супер-жеребцов, и я его объезжу.

— Остынь, Маверик. — Лилли усмехнулась. — Притормози и подумай, может быть, ты слишком нетерпелива? Большинство парней любят вызов. И потом, подумай о том кошмаре, в твоём гардеробе.

— Что не так с моим гардеробом?

Мэл хмуро посмотрела на её красную юбку-карандаш до икр и кремовый комплект из жакета и джемпера. Жемчуг может быть и дороговат, но он принадлежал её бабушке.

— Ничего. Конечно, если тебе девяносто и тебя зовут Джун Кливер.

Мэл захлопнула крышку на контейнере и поставила его на кофейный столик.

— Я не похожа на Джун Кливер. Я одеваюсь для комфорта. Кроме того, в библиотеке становится холодно, поэтому я ношу многослойную одежду, чтобы согреться.

— Хорошо, вот только эти кардиганы и будут согревать тебя долгими зимними ночами, — в тоне Лилли звучала нотка жалости, отчего волосы Мэл зашевелились. У её лучшей подруги не было возможности поговорить на свиданиях. Она меняла мужчин, как салфетки, никогда, казалось, не задерживаясь ни с одним парнем слишком долго. Как и у Золушки, никто не был в самый раз: слишком низкий, слишком высокий, слишком толстый, слишком худой, слишком много болтающий или недостаточно говорящий. Мэл начала задаваться вопросом, есть ли в живых мужчина, достаточно подходящий для её лучшей подруги. Хотя была та самая ночь, прямо перед тем, как старший брат Мэл, Джеймс, ушёл на тренировку. Она думала, что между ними что-то было, но Лилли всегда это отрицала, а Мэл не собиралась спрашивать Джеймса о его личной жизни, потому что… э-э-э-э. Так или иначе, сейчас шел разговор о романтических приключениях Мэл, или точнее об их отсутствии.

— Слушай, — сказала Лилли, вырывая Мэл из её мыслей. — Всё, что я хочу сказать, это не убьёт тебя, если ты покажешь немного кожи, может быть, уменьшишь уровень своей чопорности.

Скрестив руки на груди, Мэл зажала телефон между плечом и ухом.

— Я не чопорная, у меня классический стиль. Кроме того, я не хочу быть с парнем, который хочет меня только в том случае, если я притворяюсь той, кем не являюсь.

— Я не прошу тебя измениться, — сказала Лилли. — Просто акцентируй внимание на своих ценностях.

Мои ценности? Мэл взглянула на свою пышную грудь и широкие бедра, а затем на контейнер с M&M’s, который манил её доесть всё. Лилли была права, чёрт побери, и всё это было так несправедливо. Через месяц приближался её двадцать пятый день рождения — четырнадцатого августа, если быть точной, — а она всё ещё была девственницей.

Конечно, может быть, быть девственницей в свои двадцать с небольшим было не совсем затруднительное положение, эквивалентное, скажем, свирепствующей лихорадке Эбола, но это было чертовски близко в глазах Мэл. Особенно сегодня вечером. Скорее всего, её затяжная девственность была причиной её недавнего приступа отчаяния в отношениях — и единственное разумное оправдание, которое Мэл смогла придумать, это прислушаться к совету прирождённой сердцеедки Лилли.

В конце концов, следование канонам классики до сих пор не сработало в любовных начинаниях.

Честно говоря, проблемы Мэл с мужчинами из Пойнт-Бикона начались ещё в старшей школе. С того дня, когда ей исполнилось шестнадцать и родители наконец разрешили ей встречаться, все местные парни считали её слишком обычной, слишком требовательной, слишком «хорошей девочкой».

Может быть, это было правдой. Она медленно выдохнула и откинулась на подушки дивана, чувствуя себя побежденной. У неё была лучшая библиотека в центральной Индиане, чёрт побери, но она никак не могла пройти дальше первого свидания. Не говоря уже о том, чтобы найти мужчину, который воплотит в жизнь все её порочные желания и фантазии.

Это было неприятно. Это было жалко. Это было уже просто смешно.

И во всем виноват Адам Фостер.

Мэл не была бы сейчас в этом раздрае, если бы лучший друг её старшего брата переспал с ней в ту ночь, когда она сделала ему то предложение восемь лет назад. Но нет. Адам должен был быть благородным и героически сказать ей, что она особенная и должна подождать, пока не появится подходящий для неё парень.

— …и что тебе нужно сделать, так это избавиться от образа хорошей девочки, который навис над тобой, как саван.

Слова Лилли вернули Мэл в настоящее. Возможно, её лучшая подруга права. Она была хорошей до сих пор. Возможно, пришло время смягчить сладкое небольшим количеством специй.