Как проучить шотландца, или Любовь на вересковом поле (СИ) - Страница 1

― Санни! Ты собрала свои вещи? Утром мы выезжаем!

Я тяжело вздохнула и опустилась на кровать. В комнате царил полумрак. Несколько свечей отбрасывали таинственные блики на стены. Моя же собственная тень дрожала, как осиновый лист. Я попыталась успокоиться, подумать о путешествии, забыть хоть на мгновение, что там, внизу, у ярко полыхавшего камина, в любимом кресле моего отца сейчас расположился ОН. Не думать, не думать! Я сильнее сжала кулаки, пытаясь прогнать мечты, которые неизменно уносили меня в объятья самого совершенного мужчины на свете. Пришлось подняться и ополоснуть лицо холодной водой. Легче не стало, зато мысли потекли в нужном направлении. Завтра мы с мамой отправимся в ВайтХолл. Мой несносный братец к тридцати шести решился образумиться и обзавестись наследником, и лично я не могла пропустить такого события. Луизе удалось приручить коварного лорда-соблазнителя, сделать из него примерного семьянина, укротить тигра, превратив хищника в милого котёнка.

Я усмехнулась. Счастливица! А вот моя судьба так и зависла в воздухе. Ко двору меня не представили, не до того было. Сначала исчез Джеймс, позволив похитить себя берберским пиратам, потом Лулу помчалась в Алжир вслед за мужем, несмотря на своё интересное положение. У матушки голова шла кругом, и вопрос устройства моей личной жизни отошёл на второй план. А ведь мне исполнилось семнадцать. Я чувствовала себя древней старухой! К слову сказать, острого желания получить должность придворной дамы я не испытывала. Хотелось взглянуть одним глазком на жизнь высшего общества, побродить по коридорам королевского замка, побывать на маскараде и вернуться домой, чтобы долгими зимними вечерами делиться незабываемыми впечатлениями с Луизой или с Ирен, нашей новой родственницей. Брат считал, что двор погряз в пороке и интригах, что там не место такому чистому созданию, как я, но эти слова только разжигали моё любопытство, ведь в душе я была порочной, очень порочной и очень испорченной. Джемми часто повторял, что хорошего мужа среди придворных я не найду, а я и не стремилась, ведь моё сердце уже давно отыскало того самого, единственного и неповторимого, лучшего мужчину на земле. Граф Олиф Мидлтон, друг и соратник отца, человек, совершенный во всём! Я вновь сомкнула веки и глубоко вздохнула. Он был самым красивым и желанным на свете. Высокий, стройный, с длинными тонкими пальцами, с пронзительными карими глазами, с твёрдыми губами и крошечной ямочкой на волевом подбородке. О, сколько раз, страдая от бессонницы, я представляла эти пальцы на своей разгорячённой коже. Они медленно скользили по моему оголённому телу, обводя полушария упругой груди, сжимая соски, неумолимо спускаясь к сосредоточению женственности. А губы… Они прижимались к моим и слизывали с них любовный нектар, даря неповторимое блаженство. В такие минуты приятное тепло разливалось внизу живота, ожидая настоящих ласк опытного мужчины. Разница в двадцать три года меня абсолютно не смущала. Ведь и Джеймс был гораздо старше Луизы, но это не помешало им найти своё очень непростое счастье. Однажды я призналась невестке в своих чувствах к графу. Луиза сделала всё, что смогла: попыталась поговорить с Олифом, намекнуть, подтолкнуть, но тот попросту сбежал, как последний трус. После незапланированной беседы Мидлтон всё реже появлялся в замке и больше никогда не оставался со мной наедине. Граф приезжал исключительно по делу, на очень короткий срок, решал вопросы и тут же ссылался на другие неотложные дела. Я караулила его в конюшне, ждала у дверей гостевой комнаты, даже пару раз пряталась в нише у уборной, но убеждённый холостяк мастерски избегал расставленных мною ловушек. Что ж, сегодня он просто не сможет сбежать. Сегодня я точно прижму его к стенке. Мама отправилась с визитом к Ирен, тётушке Луизы, попросив Олифа приглядеть за мной, точно я была несмышленым ребёнком. Но я была женщиной и не простой, а женщиной семейства Чандлер. А это значило, что умение добиваться своего впиталось в меня с молоком матери. «Теперь, дорогой, мы точно поговорим!»

― Дочка! Мне пора. Буду поздно. Ты уже легла?

Не раздеваясь, я шмыгнула под одеяло.

– Да, мамочка. Спокойной ночи!

Подкравшись к двери на цыпочках, приложила ухо к деревянной поверхности и прислушалась. Лёгкие шаги, шелест платья, шум отъезжающей кареты и тишина, благословенная тишина. Выждав ещё несколько минут, поправила причёску, вынула пышную грудь из корсета так, что визуально та увеличилась в два раза, пощипала щёки и покусала пухлые губки. Глубоко вздохнув, выплыла из комнаты. Я шла, как во сне, как во тьме, боясь оступиться. Я шла в неизвестность, которая меня пугала.

Олиф сидел у камина, вытянув к огню длинные стройные ноги. Его сомкнутые веки чуть подрагивали. Граф выглядел усталым и расслабленным, но он не спал, зато я получила несколько волшебных минут в подарок. Замерев на месте, боясь спугнуть прекрасное мгновенье, я с благоговейным трепетом любовалась безупречным профилем и великолепной фигурой. Прядь чёрных волос упала на лоб воина, выбившись из безукоризненной причёски. Мне так хотелось подойти и провести рукой по этим посеребрённым прядям цвета вороньего крыла, по бледным щекам, покрытым едва заметной щетиной, дотронуться до губ и ощутить, так ли они тверды на самом деле.

Мужчина открыл глаза, а я, к своему стыду, лишилась дара речи.

– Кх… Гмм… Добрый вечер, сэр!

– Санни? Я думал, ты легла спать. ― Он улыбнулся, но добродушная улыбка не соответствовала настороженному взгляду пронзительных карих глаз. ― Присядь к огню. Сегодня в доме прохладно.

Прохладно? Да меня бросало в жар буквально каждую минуту. Стараясь держать спину прямо, как и положено благородной леди, я присела на краешек скамьи.

– Мама сказала, что Вы будете сопровождать нас в ВайтХолл.

– Да. На границе неспокойно. И Джеймса я давненько не видел.

Значит, он едет с нами из-за Джейми? Впрочем, какая разница, если целых три дня мы будем скакать рука об руку, а по вечерам пить вино и болтать о всяких пустяках в придорожных гостиницах. Узнав меня лучше, Олиф поймёт, что я успела подрасти и… Тряхнув головой, постаралась сосредоточиться на теме беседы. О чём мы говорили? Ах, да. Граф хотел увидеться с Джеймсом.

– Мой брат целиком поглощён своей женой. Думаю, он даже не заметил, что давно не встречался с друзьями.

Возникла неловкая пауза. Я собралась с духом и внимательно посмотрела в печальные карие глаза.

– Олиф! Почему Вы меня избегаете? Я Вам совершенно не нравлюсь?

Мидлтон вытер вспотевшее лицо рукой. Его взгляд стал холодным и колючим, а голос… это было, словно металл тёрся о металл.

– Девочка! Я понимаю, к чему ты клонишь. Ты мне нравишься, очень нравишься, но, как ребёнок, как дочь, понимаешь? Я гораздо старше и мудрее тебя. Моё тело покрыто шрамами, а душа ранами. Жизнь со мной сделает из тебя старуху. Твоя красота увянет, и ты просто возненавидишь меня. Тебе нужен сильный весёлый парень, резвый и энергичный, как и ты. Грустно, что такая красавица бегает за мужчиной, добиваясь его благосклонности. Всё должно быть с точностью до наоборот. Запомни это, и тогда мы останемся друзьями. ― Добродушное выражение лица сменилось надменным, но ещё оставалась слабая надежда.

– Так Вы отвергаете меня?

– Да. И наставляю, чтобы какой-нибудь прохвост не воспользовался твоей минутной слабостью.

А вот теперь и надежда лопнула, разорвалась, как мыльный пузырь в корыте нашей прачки Эолы. Я чувствовала, как щёки заливаются краской. Боже! Как стыдно! Как мучительно стыдно! Что я натворила?

– Я… Вы…

Горькие слёзы брызнули из глаз. Подобрав юбки, я кинулась в свою комнату и заперла её на засов.

Сон не приходил. Я долго лежала в кровати, глотая солёную влагу. Что же я натворила? Как завтра смогу посмотреть в глаза маме и проклятому графу? Нет, это выше моих сил. Я долго думала и, наконец, решила отправиться к Луизе немедленно. Нужно посоветоваться, как быть дальше, но так, чтобы ни мамы, ни Ирен при этом не было. Натянув простую рубаху фисташкового цвета и тонкие шерстяные бриджи, костюм, в котором занималась верховой ездой, я достала лист бумаги и перо.