Как мы грабили негодяя (СИ) - Страница 26

Он прислушивался лишь к тем звукам, которые доносились с заднего сиденья. Пару раз оглянувшись, он с удивлением обнаружил, что Шерхани спит, свернувшись и упрятав лицо в сгиб локтя. Сверху она прикрылась хвостом, ветер играл длинными волосками его кисточки. Рубцы от кнута, вздувшись, перекрещивали её спину. Один из них рассек татуировку на плече и исказил рисунок. Глядя на неё сейчас, никто не мог утверждать, что она - профессиональная убийца, которая буквально несколько минут назад голыми руками прикончила четверых взрослых мужчин. Пит хотел, было, остановиться и накрыть её плащом, но побоялся, что разбудит, поэтому оставил всё, как есть.

Попытался сосредоточиться на дороге. Путь все еще проходил вдоль расщелины. Сворачивать было некуда. Оставалось лишь ехать вперед, следить, как бы не угодить колесами в пропасть, и прислушиваться к обиженному ворчанию мотора.

В зеркало заднего вида Питу было видно, как позади них к небу поднимаются клубы дыма. Удивительно, в глайдере гореть практически нечему, спрашивается, откуда дым. Самого аппарата уже не было видно, но казалось, что они убегают от аварии на нефтехрашилище. Да и автомобиль качало, будто шлюпку в шторм.

В зеркале замаячило лицо Шерхани.

- Ты чего? - спросил он.

Их глаза в зеркале встретились.

Потом она состроила гримасу:

- Ничего.

- Поспи еще.

- Нет, мне достаточно и пяти минут.

- Ты спала всего одну.

- Значит хватило.

Её лицо исчезло и Пит услышал, как она завозилась, словно что-то искала.

Потом лицо возникло вновь:

- У тебя воды нет?! Пить очень хочется.

- Ой! Прости, пожалуйста, кажется, флягу я оставил на площади, когда колодку открывал.

Недовольная гримаса:

- Ладно, потерплю.

Она снова завозилась, что-то нашаривая ногами на полу автомобиля. Было слышно, как перестали кататься бутылки по днищу. Потом она закашлялась. Лицо в зеркале возникло вновь, и было искажено гримасой крайнего отвращения. Тут же, расплескивая содержимое, за борт полетела бутылка.

- Эй! - крикнул он оглядываясь. - Не делай так больше!

- Гадость, какая! - с чувством воскликнула она. - Ужасно! Как вы это пьёте?!

- Да ладно! - отвечал он. - Будто у вас нет спиртного! Подумаешь, трезвенница нашлась! На-ка лучше!

Управляя машиной то одной рукой, то другой, он стянул с себя и, привстав, выдернул плащ. Передал назад.

Одевшись, она тут же принялась шарить по карманам. Часть разных личных мелочей, которыми обрастает всякий путешественник с течением времени, осмотрев, она сразу возвращала на место. Но маечка официантки вызвала у неё крайний, самый крайний интерес. Она вертела её туда, она вертела её сюда. Пит был уверен, что даже обнюхивала эту, в сущности, элементарнейшую вещь.

Питу это надоело.

- Эй-эй! - прикрикнул он поворачиваясь. - Не смей меня обыскивать! Положи на место!

- Минуточку! - она подняла палец, продолжая свои исследования. - Я в суете, кажется, едва не забыла одну чрезвычайно важную вещь!

Затем неожиданно приняла горделивую позу. Правда, не на долго. "Мастер Дюзи" подскочил на камне, и ей пришлось ухватиться за спинку переднего сиденья. И, тем не менее, она продолжала:

- Мистер Пит Гривенник, примите это в знак моей глубочайшей благодарности. - С этими словами она протянула маечку Питу словно это был не влажный кусок ткани, но шелковая орденская лента, или батистовый платок.

- Сейчас по ушам получишь! - раздраженно молвил Пит, комкая маечку в комок и пряча в карман брюк.

- По этим? - она кокетливо приподняла волосы и шевельнула туда-сюда маленькими округлыми ушками. Полы плаща распахнулись и открыли ложбинку груди.

- Честное слово, сейчас остановлю и отшлепаю! - вскликнул он, чувствуя, как начинает краснеть.

- Отшлепаешь?! По попке? По этой? - её хвостик взвился к зениту, и она попыталась выставить из под плаща потенциально отшлепанную попку, но тут пулемет Пита сорвался с петли, на которой был закреплен и ударил по ручке переключения скоростей.

Автомобиль дернулся, Пит покрепче схватился за руль одной рукой, другой отложил пулемет на соседнее сиденье. Проворчал:

- И вообще, что-то ты слишком быстро оживаешь.

Она перегнулась на переднее сиденье, осторожно взяла Льюис, бросив взор на покосившегося на неё Пита. Спросила:

- Можно?

Он кивнул. Через некоторое время услышал восторженное:

- Обалдеть! Никогда не держала в руках живого пулевого оружия! А где патроны берешь?!

- Есть места, - уклончиво хмыкнул Пит. Ему было приятно её восхищение.

Тут "Мастер Дюзи" наконец вырвался из узости по которой ехал и оставил позади и расщелину, и казалось бы бесконечную череду холмов. Перед автомобилем расстилался широкий и плоский, словно стол луг. Пит направил машину в середину луга, туда, где торчал покосившийся столб с табличкой, на которой черной краской было начертано: "Страна Ларсена".

Пит понял, куда она хотела попасть.

Она же посуровела и, вернув пулемет на сиденье, принялась другим, серьезным, голосом указывать дорогу.

Вскоре они были на месте.

Еще на подъезде Пит почувствовал запах гари. Однако разило не так, как вонял горящий пластик бара, и не так, как чадили сбитые глейдеры. Набегающий ветер приносил тот самый мерзкий запах, каким обычно смердела согревшая человеческая плоть. Запах насильственной смерти. Его ни с чем нельзя было спутать.

Луг и холмы, мимо которых только что катился "Мастер Дюзи", оказались крышей большого, почти бескрайнего плато. Край его обрывался пропастью, которая падала вниз на первый взгляд метров на двести - двести пятьдесят. Заглянуть туда и то было страшно.

На краю бездны Пит увидел разграбленный лагерь.

Там стояли три больших палатки. Одна - открытая (задняя стойка у неё была повалена), и еще две - поменьше - хлопали полями, словно перебитыми крыльями. Вокруг валялись скамьи, стулья с переломанными ножками. На траве лежало множество раздавленных сапогами цветов. Видимо ими собирались украсить палатки, но не успели. Кто-то нашел более веселым распинать корзины с цветами по всему лагерю и теперь лепестки носил ветер, словно оторванные крылья насекомых. В палатках виднелись разбитые и обугленные столы. Место оказалось таким ровным и плоским, что можно было сразу, без подготовки ставить теннисный корт. А укрыться можно было только в палатках. Или прыгать с обрыва.

Пит остановил автомобиль. Выключил радио. Стало тихо. Казалось, что стало слышно, как из разоренных коробок неторопливо высыпаются хлопья розовой упаковочной пены.

Он молча приладил пулемет к ременной петле.

Они вышли из машины, и пошли по лагерю.

На траве лежали тела. Одни были обезображены разрядами плазмы. Другие были на первый взгляд целы. Все они были в праздничных одеждах. И все мертвы. Ни у кого Пит не видел оружия. Даже предметы, которые валялись там, ни как не походили ни на что угрожающее.

- Что они хотели отпраздновать?! - негромко спросил Пит.

- Мою свадьбу, - едва слышно выдохнула Шерхани.

Её лицо не выражало ни горя, ни особой скорби. Она только плакала. Слезы катились по её лицу. Она вытирала их правой рукой, а левой держала его под локоть. Так они долго бродили между убитых, будто искали потерянный ключ от дома.

Они старались ни на что не наступать.

Даже случайно.

Потом она попросила немного подождать. Ей нужно было переодеться. Поэтому она ушла в одну из палаток поменьше. Видимо там лежали её вещи.

Он же походил еще.

Потом начал высматривать, откуда на лагерь напали.

Получалось, только с одного места, с вершины ближайшего холма. На склоне виднелись некие растения, а, Пит помнил, Гримбл говорил судье, что он и его люди перестреляли креати из-за кустов. Если бы на вершине этого холма поставили одного часового, то к лагерю не сумел бы подобраться незамеченным даже сам Господь. Кстати, креати среди мертвых оказалось всего трое. Двое молодых, возраста Шерхани в отчаянно смелых и открытых нарядах, и одна - сухая старушка с совершенно седой головой. Наверное, бедняга занимала значительное положение среди креати. Плечи старушки украшала татуировка с узором умопомрачительной сложности. В паре шагов от бедняги, разбросав руки, лежал высокий блондин в смокинге с развороченной шаровой молнией грудной клеткой. Его лицо хранило выражение бесконечного удивления.