Как кошка с собакой - Страница 13

– Больно? – участливо спросила Кассандра, и мне еще сильнее захотелось взвыть.

По сценарию я должен был ответить: «Ерунда, я в порядке», но мне действительно было очень больно. Поэтому я просто сказал:

– Извини… пойду-ка я домой…

Я развернулся (очень неуклюже!), Кассандра что-то мяукнула мне вслед, я на всякий случай согласился.

И похромал, уже не заботясь о произведенном впечатлении.

Поздно заботиться. Я полностью провалился.

Больше она ко мне не обратится.

Как же мне было тоскливо!

Пес, этот Ромео, где-то там, далеко, ему больно, а я здесь, и совершенно ничем не могу ему помочь.

Я окончательно переселилась на подоконник. Дошло до того, что Олька сдалась, и поставила мне сюда миску с едой. Я сначала даже муркнула ей от благодарности, но тут же опять застыла в ожидании: где же он? Идет? Не идет? Почему он так редко гуляет? Плохо? Больно? Как с ним хозяин обращается?

Пес выхромал из подъезда днем, его хозяин опять болтал по телефону, и пес снова, не глядя на меня, первым делом ломанулся в кусты.

– Мяу? – спросила я, когда он оттуда вышел.

– Ррр, – ответил пес, – извини, мяукать я не умею.

– Как ты?

– Спасибо. Вроде ничего…

– Слушай, Ромео, а зачем… Почему ты нас с Пусей спас? Ты же собака, я кошка.

– Не знаю, – честно сказал пес, – наверное, я неправильная собака. Ты мне почему-то нравишься.

– Или я – неправильная кошка…

– Да нет же, ты правильная! Ты самая замечательная на свете! Ты…

– Ромео, домой!

Я б этому хозяину глаза выцарапала! Прервал на самом интересном месте! Ромео чуть вильнул мне хвостом и пошел в подъезд. Хромал он уже меньше, но все равно, когда я смотрела на него, мое сердце сжималось и переворачивалось от жалости.

– Ромео, ты мне тоже очень нравишься! – муркнула я ему вслед.

Пес резко развернулся, оторопело посмотрел на меня, а потом как запрыгал, как залаял! У меня от неожиданности чуть уши не заложила.

– Ура, – голосил он, – ты – самая прекрасная кошка на свете!

И дальше что-то совсем непереводимое ни на кошачий, ни на человеческий языки – сплошные переливы и модуляции лая, плавно переходящего в вой.

Хозяин испугался и кинулся успокаивать своего питомца.

– Ты что, с ума сошел! Сейчас опять что-нибудь себе сломаешь! А ну сидеть!

При звуке хозяйского голоса Ромео немного пришел в себя, даже сел. Но при этом продолжал заливисто лаять.

На эти звуки прибежала Олька, высунулась в окно.

– Что происходит? – довольно грозно спросила она, а потом увидела хозяина Ромео, и у нее опять как-то странно дрогнул голос:

– Ой… Здравствуй…те… Что с вашим собаком? Псом, то есть…

Олька совсем засмущалась и, чтобы отвлечься, схватила меня на руки.

– Да не знаю, – раздраженно ответил парень, – похоже, у него с вашей кошкой сложные отношения. То он за нее чуть себя не угробил, а сейчас облаял ее ни с того ни с сего…

– Я не ее! – рявкнул Ромео.

– Он не меня! – мявкнула я.

Парень вздрогнул, а Олька чуть меня не уронила.

– Девушка, давайте вы кошку подержите, а я постараюсь этого прохвоста домой затащить.

– Хорошо, – Олька вцепилась в меня так, что я заорала.

Пес напрягся и рванул ко мне, хозяин его не выдержал такой подсечки и рухнул прямо под наше окно.

Олька кинула меня и рванула на улицу, Ромео метнулся к хозяину и начал активно лизать ему лицо и руки, тот пытался отбиться от пса, а заодно и встать.

Олька подбежала, оттащила Ромео. Парень хотя бы смог сесть.

– Спасибо, – сказал он, – кстати, меня Роман зовут.

– А я Оля. А это – Кася.

Я удовлетворенно мявкнула, уселась на форточке и распушила хвостик.

– Ты такая красивая, – запел Ромео.

– О нет! – заголосили Оля и Роман.

– Домой! – рявкнул Рома, – и если сегодня еще хоть звук, я за себя не ручаюсь! Понял?!

– Гав, – угрюмо буркнул Ромео и поплелся к подъезду.

Началось все очень плохо. Жить не хотелось, думать не хотелось, гулять не хотелось… То есть гулять хотелось, но по совершенно физиологическим причинам. Я подошел к хозяину и тактично сел у ног. Хозяин рассеянно почесал меня за ухом и буркнул:

– Ромка, я работаю. Не мешай.

Я стал терпеливо дожидаться, пока хозяин наработается. Работа у него очень сложная и даже опасная: ему приходится гонять по экрану каких-то угрюмых личностей и со страшным грохотом уничтожать их. Изредка они уничтожают его, тогда хозяин ругается и начинает все сначала.

Иногда у него бывает работа попроще и поинтереснее: он гоняет по экрану шарики.

А бывает, что работа очень скучная – хозяин что-то пишет. Но это, к счастью, нечасто бывает.

На сей раз хозяин собирался работать долго и упорно. Полчаса я терпел, но потом понял, что деликатность деликатностью, но на улицу мне нужно срочно. Я позвал хозяина.

– Угу, – ответил он, – сейчас.

Через минуту я позвал его еще раз.

– Да-да-да, – ответил он очень торопливо.

Я выждал еще чуть-чуть и потянул хозяина за штанину.

– Ромка! – заорал он на меня. – Не мешай!

Я испуганно отскочил, ударился раненным боком, заскулил. Хозяин наконец-то развернулся и посмотрел на меня.

– Пошли, – жалостливо попросил я, хотя знал, что люди с трудом учат собачий язык. – Мне очень надо.

Как ни странно, он понял.

– Извини, Ромище! – сказал он виновато. – Совсем забыл.

И бросился одеваться.

По подъезду я бежал, стараясь выгнать из головы мысль о кошке.

«Все! Хватит! Помечтал – достаточно! Не с твоим псиным рылом в ее кошачий ряд!»

Мысль забилась куда-то в затылок, и на улицу я выбегал, думая только о своих собачьих делах. Сделал их, закопал, вернулся к дому…

– Мяу, – сказала Кассандра с неуловимой интонацией.

То ли спросила, где я был, то ли поздоровалась.

«Спокойно! – приказал я себе. – Просто Кассандра – вежливая кошка. Она соблюдает приличия».

Ну и я соблюл, прорычав стандартное собачье приветствие. Кассандра удивилась.

– Это по-собачьи, – пояснил я. – Типа «Привет».

– Понятно… А как вообще дела? Как здоровье?

– Нормально.

«Это просто вежливый разговор. Сейчас поговорим о погоде и разойдемся».

Но Кассандра заговорила не о погоде.

– Слушай, а тогда… когда… словом, зачем ты нас с Пусей спас? Ты – собака, я – кошка.

Это не очень походило на непринужденную болтовню.

– Кошак его зн… То есть не знаю, – честно ответил я. – Я не очень задумывался тогда. Вот такой я…

«…урод кошачий», – подумал я, но вовремя успел скорректировать фразу.

– …неправильный пес.

Кассандра дробно муркнула. Наверное, усмехнулась по-кошачьи.

– А я, выходит, – неправильная кошка.

Мне это заявление показалось странным. По-моему, любая кошка бросится спасать своего котенка. Как и любая собака – щенка.

– Да нет, – сказал я недоуменно, – нормальная ты кошка. Даже замечательная. Просто прелесть…

Я почувствовал, что немного переборщил с комплиментами, но тут меня, к счастью, позвал хозяин. Я махнул хвостом на прощание (опять забыл – не вилять хвостом перед котами!) и двинулся на зов.

И вдруг ни с того ни с сего Кассандра заявила:

– Ты мне тоже очень нравишься.

Я, честно сказать, не помню, что там дальше было. Помню, орал что-то от счастья на весь двор. Хозяина за поводок тащил, даром что после болезни. Запах только один чувствовал – Кассандры. И видел только ее. Причем не всю ее, а почему-то только ее глаза. И слышал только ее – хотя как раз это было неудивительно, потому что Кассандра вопила так, что меня местами заглушала. Орала она, правда, не от страсти, а потому что хозяйка ее тискала.

Вот этот момент я хорошо запомнил, потому что, услыхав кошкин зов о помощи, рванулся ее спасать. Хозяин, который легкомысленно пытался удержать меня на поводке, рухнул как перекушенный. Мне, естественно, стало стыдно, я бросился поднимать хозяина. Точнее, лизать его в нос и орать: