Как есть (ЛП) - Страница 23

каждые десять метров пятнадцать метров к востоку от пар от покинутых смотря по тому перед разлукой или во время путешествия разбросаны нужные эти места

и кому учитывая численность нашу следует приписать эту исключительную власть или может у него под началом не счесть помощников и кому упростим вопрос в эти десять секунд пятнадцать секунд приписать ухо к которому если сбросить со счетов Крама взывает наш шепоток под страхом остаться цветком в пустыне

и этот минимум благоразумия без которого оно было бы таким же ухом как наши и эту странную заботу о нас которой не найдешь среди нас и желание и возможности записать которых у нас нет

совместительство должностей с которым легко согласиться если учтешь что выслушивание одного-единственного из наших шепотков и его запись это выслушивание и запись их всех

а свет вдруг направленный на мешки в какой момент новые мешки в какой-то момент жизни вдвоем потому что как мы уже видели как мы видим покинутый палач шепчет когда жертва путешествует а то еще колокол и процессия что тоже возможно скудный свет

и кому иногда следует вменить в вину этот голос это общее наше бу-бу-бу которое вот как только пройдет одышка десять секунд пятнадцать секунд последние ошметки совсем чтобы сохраниться в каком состоянии

итак вот он не из наших и вот мы наконец и он слушает сам себя[58] навостряя ухо навстречу нашему шепотку только и делает что навостряет навстречу оригинальной истории недовнушенной недосказанной и каждый раз такой древней такой забытой что может ему показаться одинаковой с той которую мы шепчем ему в грязи

а эта жизнь в темноте в грязи ее радости и печали путешествия близость разрывы такая что один-единственный голос пресекающийся без конца то одна половина из нас то другая мы ее выдыхаем когда замирает одышка та в общем-то которую он изложил

и которую неустанно каждые двадцать или сорок лет по сообщению кое-каких его цифр он напоминает нашим покинутым в общих чертах

и этот анонимный голос говорящий себе наше общее бу-бу-бу сперва снаружи со всех сторон потом внутри нас обрывками когда замирает одышка едва различимый искаженный конечно вот он наконец до нового сообщения голос того кто прежде чем слушать как мы шепчем что мы такое учит нас как может

тот кому мы обязаны между прочим тем что никогда не терпим нужды в съестном и благодаря этому можем продвигаться вперед без отдыха и перерыва

тот который право слово продолжаю цитировать должен подчас спрашивать себя сумеет ли он хоть когда-нибудь положить предел этим вечным поставкам сообщениям выслушиваниям и изложениям сохраняя нас в определенном состоянии бесконечной и безупречной справедливости или по крайней мере пытается

а если в конце концов ему не было бы никакого интереса рассказать это по-иному например сообщив нам раз и навсегда что это разнообразие не для нас при котором из одиноких путешественников мы становимся палачами наших непосредственных ближних и из покинутых их жертвами

ни что весь этот черный воздух который циркулирует сквозь наши ряды и прячет как в келью наши пары и наши одиночества то в путешествия то в разлуки

но что на самом деле мы все начиная с немыслимого самого первого прилеплены одни к другим в мозаике плоти не ведающей зазоров

потому что мы уже видели в части второй как было с Пимом сближение вплоть до прикосновения рта и уха влечет за собой легкое взаимоналожение тел в области плеч

и что так непосредственно связанные одни с другими каждый из нас в то же время Бом и Пим палач жертва наставник двоечник истец безмолвный ответчик и театр одной речи обретенной в грязи в темноте ничего тут не поправить

итак вот последние цифры номер 777777 это опять он в тот момент когда он вонзает открывалку в задницу номеру 777778 и в ответ получает слабый крик который как мы уже видели он обрывает ударом по черепу который в тот же момент и таким же способом будучи стимулирован номером 777776 тоже испускает жалобу у которой та же судьба

что-то тут не так

и в тот момент когда он поет пока его царапает номер 777776 подмышкой он применяет к номеру 777778 те же методы с тем же успехом

и так далее все то же самое вдоль по цепочке в обоих направлениях со всеми остальными нашими радостями и печалями все что от одного к другому непостижимый конец этой необъятной трясины мы претерпеваем и выносим одни от других

изложение надо еще уточнить разумеется в свете наших возможностей и пределов но кто будет вечно обладать преимущественным правом отменяя любое путешествие любую разлуку отменять тем самым каждый случай мешков и голоса бу-бу-бу внутри нас когда замирает одышка

и процессию которая казалось затянется до бесконечности и нашу справедливость преимущественное право ее остановить причем не ущемляя никого из нас потому что если хотеть ее остановить не закрыв предварительно наших рядов то одно из двух

или ее остановить в период пар и в этом случае половина из нас навечно палачи навечно жертвы другой вариант

остановить ее в период путешествий и в этом случае одиночество для всех наверняка обеспечено но никакой справедливости поскольку путешественник которому жизнь обещала жертву никогда ее не получит и точно также никогда не получит палача покинутый которому жизнь его обещала

и другие беззакония игнорировать их задыхаться сильнее достаточно одной-единственной последние ошметки совсем последние когда замирает одышка попытаться уловить последние шепотки совсем последние

таким образом сперва чтобы закончить с этим существом не нашей породы

его мечта положить конец нашим путешествиям разлукам потребностям в припасах и шепоткам

изнурительным повинностям всякого рода которые для него из этого проистекают

но при этом чтобы не пришлось погружаться сразу всем вплоть до невообразимого последнего в эту черную грязь поверхность которой больше ничто уже не пачкает

в справедливости и защите основных наших занятий

это новое изложение так сказать эта новая жизнь чтобы с этим покончить

внезапный вопрос если несмотря на это нагромождение всех наших тел мы никого еще не обвиняем медленное перемещение с запада на восток предпринимаются попытки

разумеется принимая во внимание что если в качестве палачей мы заинтересованы в том чтобы оставаться в покое то в качестве жертв в наших интересах уйти

и что из этих двух стремлений борющихся в каждом сердце будет нормально если верх одержит второе хотя бы с небольшим перевесом

потому что как мы уже видели во времена путешествий и разлук и это даже поразительно когда об этом подумаешь путешествовали одни жертвы

их палачи словно пораженные изумлением вместо того чтобы бросаться вдогонку за ними правая нога правая рука тяни толкай десять метров пятнадцать метров оставались там где их покидали возможно это была расплата за их старания но также и результат нашей справедливости

хотя этой последней несколько уменьшившейся из-за общей суматохи становится не видно

подразумевая для всех и каждого одну и ту же обязанность а именно убегать без страха преследовать без надежды

а если в этот поздний час еще можно вообразить себе существование других миров

таких же справедливых как наш но не так изумительно организованных

один может быть найдется один может быть довольно милосердный чтобы вместить в себя такие утехи где никто никогда никого не покидает и никто никого никогда не ждет и никогда два тела не касаются друг друга[59]

и если может показаться странным что без припасов которые могли бы нас поддержать мы можем вот так влачиться отданные на милость нашим страданиям тесно объединенные с запада к востоку навстречу несуществующему миру и покою то нам полагалось бы принять во внимание

что для таких как мы и все равно как нам об этом рассказывают больше пользы в крике или даже во вздохе вырванном у того чье единственное богатство это молчание или в словах исторгнутых у того кто наконец смог от них отвыкнуть чем в том что нам дадут сардины