Как делают антисемитом - Страница 35
Я не буду говорить слова осуждения в адрес персонажей Священной Истории. Но мне бы хотелось, чтобы тот погром остался в истории, а не перетаскивался в будущее.
Я не пишу сейчас богословское исследование, не занимаюсь истолкованием и апологией Ветхого Завета.
Замечу лишь, что Высшая, Божественная оценка действий Эсфири и Мардохея отсутствует в Библии. В еврейском тексте книги Эсфирь вообще ни разу не упоминается имя Божие[263]. Бог не входит с ними в диалог. Слов Свыше в роде «Ты хорошо сделал, Мардохей», нет в книге Есфири. И праздник Пурим устанавливается не по откровению Творца, а по собственной инициативе еврейской диаспоры: «Иудеи, которые в Сузах, сделали его днем пиршества и веселья» (Есф. 9,18). Перед нами – скорее историческое сказание, чем откровение Божие[264]. Авторы Нового Завета никогда книгу Эсфирь не цитируют.
В месяцесловах Православной Церкви имени царицы Эсфири нет. В службе в неделю праотец есть теплые воспоминания о святых еврейках Ветхого Завета – «С ними же сликовствует и жен благолепие: Сарра, Ревекка, Рахиль, и Анна же, и славная Мариам Моисеева купно» (Стихира на Хвалитех). Эсфири в этом перечне нет. В календарях Московской Патриархии имя Есфири отсутствует до 1977 года. Причем календарь за 1967 году включает в себя перечень имен святых, которых нет в обычном месяцеслове – но и там имени Есфири нет (хотя в таком качестве оно упоминается еще в книге архиеп. Сергия Спасского «Полный месяцеслов Востока» ( 1901 г.)). Так что колебания об отношении к Эсфири были в церковной памяти о ней.
И все же – даже канонизация Эсфири христианским преданием не означает канонизацию образа ее действий. Те же ее почитатели, которые видят в книге Эсфирь прямую инструкцию к действию, выносят из нее такие уроки, что соседствовать с такими учениками не очень-то и хочется.
Среди уроков Пурима – допустимость возведения ложных обвинений на врагов Израиля. Ведь сама Эсфирь оклеветала Амана: он пал к ее ногам, умоляя о спасении жизни, но царь, увидев эту сцену, счел, что Аман покусился изнасиловать царицу. Есфирь же не потрудилась восстановить правду (см. Есф. 8,6-8). А вот рассказ Мардохея о тех событиях: «Аман замышлял Есфирь со всем народом погубить» (Есф. 8,12з). Это ведь прямая клевета: Мардохею было известно, что когда Аман планировал еврейскую резню, он не знал о национальности царицы Есфирь.
Среди уроков Пурима – урок злопамятности и мстительности. А то, что и поныне у евреев бывает поразительно долгая, недобрая и односторонняя память, видно даже по новостным лентам: “В Иерусалиме в субботу 6.6.98 состоялся форум на тему дальнейшей судьбы сочинений Рихарда Вагнера в Израиле. Все началось с того, что оркестр Новой израильской оперы отказался исполнять произведения Вагнера на том основании, что композитор был антисемитом, к тому же его опусы обожал Гитлер. То, что музыка Рихарда Вагнера звучала в концентрационных лагерях, когда евреев отправляли в газовые камеры – общеизвестный факт. Пресс-секретарь Оперы Варда Циммерман заявила, что, если музыканты будут упорствовать в нежелании исполнять Вагнера, то произведения этого композитора будут полностью исключены из репертуара. На форуме должны были исполнять две вещи немецкого композитора, но концерт не состоялся: певца и аккомпанирующего ему пианиста слушатели яростными свистками прогнали со сцены"[265]. Так нам что – Бетховена не слушать потому, что Ленин его любил?
Среди уроков Пурима – благословение на превентивно причиняемую боль. «Израильский верховный суд разрешил секретной службе Шин Бет применять пытки при допросах палестинцев, подозреваемых в совершении совершении терактов с целью получения информации о планах экстремистских организаций. При этом суд наказал генпрокуратуре следить за тем, чтобы на допросах применялись “только методы умеренного физического давления”»[266]. И более того: «советник по делам прессы посольства Израиля в Москве Зеев Бен Арье в беседе с корреспондентом „Сегодня“ подчеркнул символическое значение праздника. „Это было весьма своеобразное спасение: по воле Всевышнего персидский царь разрешил евреям защищаться с орудием в руках, нанести превентивный удар“»[267]. Значит, и ныне Израиль может бомбить все страны, которые не воюют с ним, но, как кажется Израилю, могут представлять для него угрозу. Попробуй Россия провозгласить в своей военной доктрине возможность «превентивных войн». – Без волны возмущения и санкций по всему «цивилизованному миру» не обойтись. Но для Израиля сегодня в мире особый стандарт: мир разрешает евреям самим устанавливать нравственные нормы для себя. Израиль выше т.н. «общечеловеческих ценностей»[268]. У него есть сакральное алиби[269].
Среди уроков Пурима – месть семьям и детям врагов. В марте 1996 года после серии взрывов в Израиле террористами-камикадзе премьер-министр Израиля отдал приказ взрывать дома погибших террористов, выселять оттуда их семьи.
Буду рад узнать, что в современной иудейской публицистике события Пурима уже не рассматриваются как архетипические. Я буду рад, если мне покажут такие вероучительные иудейские тексты, в которых современникам запрещается подражать героям книги Эсфирь. Пока таких текстов я не встречал – у меня есть право считать, что иудаизмом книга Эсфирь рассматривается как образец для подражания.
И тут приходится напомнить слова В. Шульгина: «Пусть религиозные евреи, празднующие Пурим, не представляют себе реально, что они празднуют; не сознают, что их ежегодный пир происходит на столах, кои попирают человеческие кости, на скатертях, залитых человеческой кровью. Но те еврейские писатели и журналисты, кои вопят об ужасах современных погромов, неужели они не чувствуют потребности хотя бы иногда „на себя оборотиться“? Тонкие вдумчивые психологи, неужели они не понимают, что „кое-что“ оседает и в еврейских душах, и в окружающем евреев мире вследствие тысячелетнего празднования массовых убийств? Их глорификация, воспоминание о прошлых кровавых расправах не переплетается ли под злую руку (а у кого не бывает злых минут!) с модернизированными планами так же расправиться с современными врагами еврейства?.. Злоба, страстная мысль о массовых кровавых расправах со своими врагами неумирающим огнем трепещет над головой евреев. И эта мысль время от времени перекидывается в душу окружающей среды; заражает толщу людей, вокруг евреев живущих и бросает этих людей… на евреев. Мечтая о погромах, евреи магнетическим образом на себя их притягивают. А что евреи о погромах мечтают (не в отношении себя, конечно, а в отношении своих врагов) – это весьма убедительно показали события русской революции»[270]. Аналогичный взгляд был и у знаменитого историка античности В. Зелинского: «В этом великая страшная наука: все гонения на евреев, позорящие историю христианской религии, берут свой источник в Ветхом Завете»[271].
Мы видели, что и поныне по крайней мере некоторые из евреев готовы по образцу Пурима строить свои отношения с «окружающим миром». Как человек из этого мира, окружающего евреев – разве не могу я воспринимать подобного рода долгую и радостную память как угрозу для себя, для моего мира?
Пурим – праздник избиения врагов. А кто такие враги для иудеев? Только ли соплеменники несчастного Амана? По мысли Иосифа Флавия, указ Артаксеркса об уничтожении всех евреев вызвал всенародную радость: «когда этот указ прибыл во все города страны, все очень обрадовались предстоявшей в указанный день резне среди евреев» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. Кн. 11, гл. 6,6). В Библии этой подробности нет. Значит, по мысли Иосифа Флавия, таковой а) вообще должна быть нормативная реакция гоев на возможность досадить евреям; б) евреи должны жить и действовать, предполагая именно такую реакцию.