Как брат (СИ) - Страница 2

Новый город, новые знакомства и лучший друг рядом, который обязательно не позволит совершить очередную глупость. Уверена, не уехал бы он годом раньше сюда, я бы и той глупости не совершила.

Наконец, я нахожу кухню и остолбенело замираю на её пороге. Грудь сдавливает, словно по ней безжалостно катит многотонный асфальта-укладочный каток. От лица отливает вся кровь, а тело прошибает мороз разочарования.

Никакого тебе трепетного разговора с парнем, который нравится, потому что его язык полирует гланды какой-то блондинке, очевидно, оказавшейся доступнее меня. Ноль один в её пользу: она не тратила время на то, чтобы казаться особенной.

Какая нелепость! Это должен был быть мой поцелуй!

В груди начинает кипеть ярость. Несправедливо! Почему мне обязательно попадаются мудаки?! Где, вашу мать, все порядочные парни? Уже успели всех разобрать? А остальных не интересуют настоящие чувства? Не зря, видимо, Оляка прожужжала мне все уши о том, что у них только одно на уме.

Я резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и теперь уже ищу чёртов выход из этой чёртовой квартиры, которая может сравниться с чёртовым Бермудским треугольником! Слёзы обиды жгут глаза и грудь, мешают дышать. Неужели, на свете не существует парня, которому я могу понравиться по-настоящему? Я, вроде как, не страшила. У меня отличная фигура, легкий характер. Всё знакомые говорят, что я очень похожа на маму, а она у меня ужасная красотка!

Что, блин, с этими парнями не так? Или что-то не так со мной?

Взгляд выхватывает собственное отражение в огромном зеркале, почти во всю стену. Полумрак коридора не позволяет разглядеть все свои недостатки, и я подхожу ближе. Вглядываюсь в густую каштановую косу своих волос, доходящую до пояса, обвожу глазами широкие скулы, смотрю на пухлые губы…

А ведь их могли бы сейчас касаться другие губы в жадном поцелуе!

– Хм, тоже прихожу к выводу, что пялиться на себя в зеркало лучше, чем общаться с тем придурком.

Дэн.

Губы вновь начинают дрожать от сдерживаемых слёз. Ему не понять моих страданий, он никогда не мучился от дефицита внимания у противоположного пола.

– Я сваливаю, – киваю самой себе и смотрю на него через отражение.

Денис сужает глаза, словно пытается увидеть то, что я скрываю и подходит ближе. Обнимает со спины и, уложив подбородок на моё плечо, слегка раскачивает нас:

– Колись, Мартышка. Что тебя расстроило?

– Ничего, – буркаю я.

– Дарина, – произносит он моё имя так, словно уже всё знает, но хочет обо всём услышать от меня. Таким приёмом частенько пользуется мой отец, добавляя в свой взгляд родительскую строгость, когда уже знает, где я в очередной раз провинилась.

– Этот мудак-волейболист не дождался меня и засунул свой язык в рот какой-то блондинке, – тихо признаюсь я.

– И-и-и? – вздёрнув брови тянет Денис, а затем фыркает: – Или ты хотела, чтобы его язык залез в рот тебе?

– Представь себе! – шиплю я, теперь уже сама щурясь на него.

– Глупая Мартышка, – криво улыбаясь, распрямляется Дэн и сжимает пальцами мои плечи: – Пусть он катится на все четыре, раз не оценил по достоинству твоё общество.

– Ты не понимаешь! – восклицаю я, с каждой секундой теряя терпение. – Я могла бы сейчас целоваться, а вместо этого неудачницей потащусь домой! Вот скажи: что со мной не так?

– Всё с тобой нормально.

– Тогда почему парни предпочитают целовать других?!

Денис как-то судорожно втягивает в себя воздух и, закатив глаза, резко разворачивает меня лицом к себе. Секунду буравит моё лицо странным взглядом, а затем обхватывает ладонями мои скулы и, быстро склонившись, целует…

Сначала я цепенею от шока, не закрывая глаз, но, когда горячие губы нахально раздвигают мои, а его язык дерзко и не торопясь скользит по моему, в моей голове, словно выключается свет, и я со стоном наслаждения выталкиваю воздух из сжавшихся в гармошку лёгких.

Дэн тяжело, через нос, выдыхает вслед за мной и одну руку перемещает мне на спину, чтобы сильнее прижать меня к своей каменной груди. Я и сама цепляюсь пальцами за его плечи, потому что ноги слабеют и кружится голова.

Что, блин, происходит?

Но отстраниться кажется кощунством, потому что целоваться слишком сладко, слишком волнительно и желанно.

Через мгновение у нас обоих сбивается дыхание, губы Дэна жадно обхватывают мои, ласкают, напирают, язык в моём рту скользит всё глубже, настойчивей. И от всего этого я просто схожу с ума…

Как и моё сердце, которое, кажется, своими частыми ударами вознамерилось разбить в щепки грудную клетку. Интересно, могут ли оставаться синяки на внутренностях?

Когда губы Дениса отлипают от моих, оказывается моя спина прижата к прохладной поверхности зеркала и, кажется, Дэн пытался меня в него впечатать намертво, потому что на лопатках и ягодицах чувствуется небольшое онемение.

– Ты… – пытаюсь я справится с взбесившимся дыханием. – Т-ты офигел?

Друг тихо ржёт вместо ответа, прижимаясь своим лбом к моему. Затем резко отстраняется и, разведя руки в стороны, скалит зубы в широкой улыбке:

– Зато у тебя больше нет причин пускать сопли. Пошли, – обхватывает он одной рукой мои плечи. – Несчастная, не целует её никто.

Денис продолжает веселиться, увлекая нас в комнату с громкой музыкой, а я не понимаю, что чувствую. В мыслях сумбур и неразбериха, но на душе… На душе стало значительно легче.

Дарина

– Дэн тебя – что?! – давится соком Олька и округляет и так огромные глазища, когда, разместившись за столом в столовой, я вкратце рассказываю ей о событиях воскресного вечера.

– Этот придурок решил меня таким образом поддержать, – пожимаю я плечами. – И знаешь, у него получилось.

– Фу, Чернова! Это ж почти инцест! – кривится она, вытирая салфеткой подбородок.

– Ты балбесина, Оль, – смеюсь я, шурша пачкой сырных чипсов в пытке их открыть. – Мы не кровные родственники. И вообще не родственники!

– И что же… – тут же настораживается она, впиваясь лазурью своих глаз в мои. – Ты и переспать с ним можешь? Живёте-то вы очень удачно под одной крышей, – хмыкает в конце, игриво поведя бровью.

Я закатываю глаза, чувствуя острое желание на её предположение покрутить пальцем у виска.

С этой ненормальной я сдружилась так близко в последний год в школе, как раз тогда, когда мой лучший друг раньше меня на год укатил поступать в архитектурный ВУЗ, в котором мы с ним планировали учится ещё лет с четырнадцати. Ольга тоже оказалась не прочь свалить из нашего города вместе с нами, только специальностью выбрала дизайн, и сейчас жила в общежитии тогда, когда я, как и предполагалось ранее, в начале учебного года вселилась к Дэну на съёмную квартиру.

– Не мели чушь, – замечаю спокойно и, наконец, отправляю в рот хрустящий кругляш картофеля.

– Ну и кто из нас балбеска? – усмехается она и переводит взгляд куда-то в сторону. – Твой Дэн офигенный. Красивый, весёлый, ещё и пловец. Мечта любой девчонки. Эх, предложил бы, дала ему, не раздумывая.

Я прослеживаю за её взглядом и вижу смеющийся профиль предмета вожделения подруги. Дэн и правда хорош собой: высокий брюнет, накаченное стройное тело и глаза цвета тёплой осени. Вокруг него всегда крутится куча народу, в том числе и воздыхательницы. Но мне-то он всю жизнь был, как брат.

Денис, словно чувствует пристальное внимание от нашего столика и, повернув голову, пошло проводит языком по верхней губе и шлёт мне воздушный поцелуй, на что я привычно показываю ему средний палец и отворачиваюсь.

– И с юмором у него лады, – продолжает трепетно вздыхать подруга.

– У кого? – опускается на столешницу рядом с Ольгиным поднос Альбины. – Ты на кого-то запала, Оль? На кого? О, обожаю обсуждать парней!

Она в предвкушении потирает ладони и садиться, не переставая широко улыбаться, демонстрируя свои дорогущие виниры. Альбина вообще девушка не от мира сего. Выходеца из очень богатой семьи: брендовая одежда, высокие каблуки, стрижка по последней моде, всегда стильная и при макияже, но предпочитает общаться не со своими "сородичами", которых тут вполне достаточно, а почему-то с нами. Мы с Ольгой не против – девушка она приятная.