К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F») - Страница 37

— Чрезвычайное происшествие! — и в мгновенно наступившей тишине добавил, — Ян Кулозик, Вы здесь?

Ян сидел ближе к краю купола и не принимал участия в дискуссии. Погруженный в собственные думы, он едва замечал кричавших людей, не заметил и тишины, очнулся, лишь когда было произнесено его имя. Встал. Он был высок и жилист и мог бы быть худощав, если бы не твердые мускулы — результат долгих лет физического труда. На его одежде, да и на коже были заметны пятна масла, хотя он явно был не простым механиком. Манера держать себя всегда наготове, но сдержанно, и то, как он глядел поверх головы председателя, и то, как отвечал — говорили о нем так же ясно, как и позолоченная шестеренка на воротнике.

— Происшествие на полях у Тэкенгов, — сказал Семенов. — Похоже, бугор бросился на жатку и сломал ее. Вас ждут.

— Подождите, подождите меня! — закричал маленький человек, пробивая дорогу в толпе и торопясь вслед за Яном. Это был Чан Тэкенг, глава семьи Тэкенгов, пожилой, несколько нервный, морщинистый и лысый. Он дал тумака мужчине, который недостаточно быстро сошел с его пути, и пнул по лодыжке другого, расталкивая всех в стороны. Ян не замедлил шагов, отчего Чану пришлось бежать задыхаясь, чтобы поспеть за ним. Вертолет службы технадзора стоял между магазином и машинами. Ян запустил турбины. Как только Чан сноровисто забрался в кабину, лопасти завертелись.

— Надо уничтожать бугры, вытаптывающие наши посевы, — хрипел Чан, падая в кресло рядом с Яном.

Ян не ответил. Даже если бы в этом была нужда. Бугры могут быть опасны, если с ними неправильно обращаться. Большинство фермеров мало что о них знало, а оберегались от них еще меньше. Не обращая внимания на Чана, гневно бормотавшего что-то себе под нос, Ян отжал ручку управления — нужно было добраться к месту происшествия как можно быстрее.

Поля плыли под ними, как волнистая, желтая с зелеными крапинками скатерть. Сбор урожая подходил к концу, поэтому кукурузные поля уже не расстилались однотонной гладью к горизонту, а были изрезаны огромными пастями уборочных машин. Вздымающиеся столбы пара указывали места, где трудились машины. Только небо было неизменным — огромный котел с серым варевом от горизонта к горизонту.

«Четыре года прошло с того дня, как я в последний раз видел солнце. — подумалось Яну. — четыре бесконечных и неземных года. Люди здесь, похоже, не замечают этого, но со временем однообразный полумрак становится невыносим и тогда остается лишь зеленая склянка с таблетками».

— Туда, вниз! — пронзительно закричал Чан Тэкенг, указывая когтеобразным пальцем. — Вон на тот участок!

Ян не взглянул на него. Сияющий золотистый корпус жатки, полускрытый под массой бугра, был под ними. Обычно лишь небольшие особи проникали на фермы. Вокруг скопились грузовики, трактора. Облако пыли показывало путь другой жатки. Ян сделал круг, не обращая внимания на приказы Чана немедленно спуститься. Когда он, наконец, посадил аппарат в сотне метров от аварии, маленького человека уже начал бить озноб. Но Ян был совершенно спокоен — пострадала ведь только семья Тэкенгов, это ей нанесен ущерб.

Вокруг распластавшегося хищника собралась небольшая толпа. Люди возбужденно переговаривались. У некоторых женщин с собой были бутылки охлажденного пива в корзинах и они расставляли стаканы. Стояла карнавальная атмосфера — наконец-то наступил желанный перерыв в монотонной скуке их жизни. Восхищенный круг столпившихся следил за тем, как молодой человек со сварочным аппаратом подносил горелку к занавесу коричневой плоти. Бугор покрылся рябью, когда его коснулось пламя — над горелой плотью поднялись сальные щупальца зловонного дыма.

— Выключи горелку и убирайся, — сказал Ян.

Юноша вяло обернулся к Яну — челюсть его отвисла. Но он не выключил и даже не отвел горелку. Между линией волос на его лбу и бровями почти не оставалось чистого пространства, отчего он выглядел неполноценным. Семья Тэкенгов была небольшой и вырождавшейся.

— Чан, — подозвал Ян главу семьи, и тот, сопя, рысью приблизился. — Убери горелку, пока не дошло до беды.

Чан взвизгнул от гнева и сопроводил эту ремарку резкими пинками. Человек умчался вместе с горелкой. У Яна за поясом была пара тяжелых перчаток, которые он и вытащил.

— Мне понадобится помощь, — сказал он. — Возьмите лопаты и помогите мне приподнять край этой штуковины. Но не касайтесь ее снизу. Оно выделяет кислоту, способную проесть в человеке дыру.

С усилием край был поднят, и Ян нагнулся, чтобы заглянуть снизу. Плоть была белой и твердой, влажной от кислоты. Он обнаружил одну из многих прыжковых ног, которые имели размеры и форму, близкие к человеческой. На ноге был чулок кожи и нога втянулась туда, когда Ян за нее потянул. Но она не могла противодействовать длительному усилию, и он вытащил ее, чтобы определить направление, в котором было согнуто острое колено. Когда он отпустил ногу, она медленно вернулась на место.

— Ладно, пусть лежит. — Ян отошел и начертил линию на земле, затем повернулся и взглянул вдоль нее. — Уберите отсюда трактора. — приказал он. — Чтобы стояли не ближе вертолета. Если оно прыгнет, то может опуститься на них. После прижигания это вполне возможно.

После этих слов наступило некоторое замешательство, но вскоре прекратилось, когда Чан повторил приказ во всю силу легких. Окружающие засуетились. Ян вытер перчатки о стебли и забрался на верх жатки. Громкий стрекот объявил о приближении Большого Крюка. Могучий вертолет, самый большой на планете, завис над головами. Ян снял с пояса радио и отдал распоряжение. В днище появилось квадратное отверстие, и из него медленно вывалился трос. Потоки воздуха от роторов обрушились на Яна, когда он осторожно подтягивал трос. Затем он зацепил крючья за край бугра. Если существо и почувствовало резкую боль в своей плоти, оно ничем этого не выдало. Когда крючья оказались в нужном положении, Ян описал рукой круг над головой, и Большой Крюк стал медленно подниматься.

Следуя указаниям Яна, пилот натянул трос, затем стал осторожно выбирать его. Крючья вошли глубоко, и бугор задрожал, кожа его пошла рябью. Это был опасный момент. Если бы зверь сейчас прыгнул, то мог бы повредить и вертолет. Но край поднимался все выше, пока влажное белое подбрюшье не оказалось в двух метрах над землей. Словно скатерть взяли за край и выворачивали наизнанку. Плавно и медленно бугор перекатывался, пока не улегся на спину, открыв блестящее белое брюхо.

На одно мгновение все изменилось. Тысячи ног выстрелили вдруг в воздух — словно внезапно вырос лес бледных членов. Несколько секунд они стояли прямо, затем втянулись обратно.

— Теперь он безвреден, — сказал Ян. — Со спины ему не перевернуться.

— И ты сейчас его убьешь, — довольно сказал Чан Тэкенг.

Ян сдержал раздражение.

— Этого делать не следует. Не думаю, что тебе так уж необходимы на поле семь тонн гнилого мяса. Оставим его здесь. Жатка более важна. — Он отдал пилоту Большого Крюка приказ к посадке, затем отцепил от бугра подъемный трос.

С вертолета принесли мешок с содой, припасенный как раз для таких случаев, всегда следовало учитывать проблему бугров. Ян вновь забрался на жатку и стал разбрасывать пригоршнями соду на лужи кислоты. Не было заметно, чтобы кислота что-нибудь разъела — хуже, если она протекла в механизм. Поэтому немедленно следовало начать снимать детали кожуха жатки. Многие из них были погнуты, сорвана часть колес. Работа предстояла большая. С помощью трактора он оттащил жатку на добрые двести метров от бугра. Под критическими взглядами и еще более критическими комментариями Чана Тэкенга он велел Большому Крюку перевернуть бугор.

— Оставить это страшилище здесь? Убить и зарыть его! Сейчас оно снова прыгнет и всех нас прибьет!

— Не прибьет, — сказал Ян. — Оно может двигаться только в одном направлении. Когда он опять прыгнет, то окажется на целине, очень далеко отсюда.

— Но Вы же не можете знать точно…

— Да, я не могу нацелить его точно, как винтовку, вот, что вы хотите сказать. Но когда он прыгнет, он уйдет отсюда совсем.