К чему приводят девицу Ночные прогулки по кладбищу - Страница 25

Я задумалась, сестры тоже.

– Точно! – воскликнула Лисса. – Там просто о выборе речь шла. То есть мы должны просто принять выбор Эльлинира, а замуж можно не выходить?

– Не совсем так, но лазейку при желании найти можно будет. Время есть, мы подумаем, – слегка охладила наш пыл тетя Ирана.

– Мам, – полюбопытствовала я, – а вами эльфы интересовались?

– Еще как! Да и вашей бабушкой они тоже интересовались!

– Но мы были не настолько глупы и самонадеянны, чтобы позволить эльфам загнать себя в ловушку! – ехидно добавила тетушка Ирана.

Я скривилась и ответила:

– Мы осознаем всю серьезность своей ошибки. И тоже будем искать выход из сложившейся ситуации.

– А что, есть выбор? – язвительно заметила маменька.

– Уже нет, – вздохнула я.

– К чему заранее страдать? – произнесла тетя Ратея. – Венец у Этель, и, когда она вернется, можно будет просто подарить его эльфам.

Мы с кузинами обменялись мрачными взглядами. Родительницы, узрев наши переглядывания, тоже посмотрели друг на друга, и тетушка Ирана не замедлила озвучить:

– Может, мы чего-то не знаем?

Я взглянула на сестер: младшие не сводили взора с меня, Йена и Лиссандра искали что-то интересное на полу, пришлось взять на себя смелость и ответить:

– Вы ведь знаете, что венца у нас нет так же, как и у Этель!

– Осведомлены, – кивнула маменька, – но батюшка считает, что венец у Этель, а вы знаете, где она прячется.

Так как кузины по-прежнему безмолвствовали, я продолжила:

– Мм… это не совсем так. Мы только слышали, что Мелина упоминала о каком-то своем убежище в Рудничных горах, но конкретное место мы не знаем.

– Ясно.

– Значит, будем ждать, когда Этель сама о себе сообщит!

– Теперь мой вопрос! – в нетерпении выкрикнула Тинара. – Что вы скажете про мой второй дар?

– Да! И у Этель тоже обнаружился второй дар, – спохватилась Лиссандра, – что вы об этом думаете?

Родительницы как-то странно переглянулись между собой, и тетушка Горана со вздохом ответила:

– Наследство ир Озаронов…

– А что с ним не так было? – удивилась Лисса.

– Вы должны помнить семейные хроники. Такие имена, как Мэша и Лексиус, вам что-нибудь говорят? – сведя брови, спросила матушка.

– Это ты про разбойницу и убивца? – уточнила я.

Старшие молча кивнули.

– Так, а при чем тут мой дар? – возмущенно возопила Тинара.

– Это у ир Озаронов было по два проявления магического дара, – несколько рассеянно пояснила тетя Горана, а маменька добавила:

– Так что ничего плохого в двойном даре нет!

– Да и у вашей бабушки тоже было два проявления дара, – вспомнила тетушка Ирана.

– Так что когда придет твое время поступать в академию, Тинара, то будем решать, на какой из факультетов тебя определить. Впрочем, если захочешь, то можешь сразу два окончить, так же как и бабушка.

– А пока, – улыбнулась Горана, – я тебе расскажу об основах дара построения иллюзий.

– И все-таки, девоньки, остальные, наблюдайте за собой – вдруг обнаружите у себя какие-то необычные способности, – озабоченно добавила тетя Ратея.

– Это как у меня? – исподлобья поинтересовалась я.

– Вроде того… или еще что-нибудь очень необычное и странное, – отозвалась матушка.

– Вы ничего от нас не утаиваете? – подозрительно осведомилась рыжая.

– Ничего стоящего! – слишком быстро ответила тетя Ирана.

Мы с Лиссой и Йеной переглянулись, но промолчали, решив отложить этот вопрос на более подходящее время.

Все в ожидании посмотрели на Латту, она кивнула и задала свой вопрос:

– Можно ли доверять тому, что рассказала нам госпожа ир Форено?

– Расскажите подробнее то, что услышали из ее уст, – попросили родительницы, и мы, перебивая друг друга, передали некоторые сведения, полученные от темной.

Когда мы закончили, старшие в очередной раз мрачно переглянулись, и тетушка Ирана проговорила:

– В основном все верно, да и мы слышали, что Мелина и наша матушка дружили. Но о саламандре ничего не знали так же, как и о том, что Ратея нам не родная.

– М-да, – горько усмехнулась наша воительница, – никогда бы не подумала, что я дочь самой страшной колдуньи Норуссии.

– Главное, ты наша родня, а остальное не важно, – заметила маменька.

– Мы все равно сестры, хоть и двоюродные, – добавила тетя Горана.

– Все мы мир Лоо’Эльтариус! – кивнула Ирана.

– Меня вот другое волнует, – задумалась маменька, – почему нам наша матушка ничего не рассказала о пророчестве, касающемся наших дочерей?

– Здесь все ясно! – хмыкнула я.

– Вот-вот, – поддержала меня рыжая, – зная об этом, вы бы никогда не приехали в Крыло и уж тем более не позволили нам попасть на семейное кладбище!

Родительницы понимающе переглянулись, и тетя Горана едко ответила:

– Это уж точно! Будьте уверены!

– Одно радует, – резко сменила тему Ратея, – эльфы не найдут мою дочь в Рудничных горах.

– Лишь бы мы ее нашли, – напомнила тетушка Ирана.

– Зачем? – искренне изумилась Ратея. – Захочет, сама найдется!

– Ладно, – матушка как-то очень любезно кивнула, – вы нам вот что скажите, что вам Мелина поведала о том, где находится венец. Ведь нам вы сообщили, что артефакта в могиле не было.

– Ой-ей! – вскинулись Йена и Тинара.

– Да не знаем мы, где венец, – резко созналась Лисса, а я решила пояснить:

– Вернее, бабушка передала нам через Мелину какой-то стих, который нам поможет в поисках этого украшения.

– С каждым осеем все интереснее и интереснее становится! – пробормотала тетушка Ратея.

– Что за стих? – деловито осведомилась маменька.

– Ну-у, – задумчиво протянула я, – там вроде надо пойти в имение…

Я в поисках поддержки посмотрела на кузин.

– Ага! Точно! – кивнула Латта. – Там было про имение.

– Там нас кто-то должен ждать, – неуверенно произнесла Тинара.

Мы молча переглянулись, стараясь припомнить стих, рассказанный Мелиной.

– Кто? – поторопила нас тетя Ратея.

– Сторож? – нерешительно предположила Йена.

– Не-эт, – так же ответила Лисса.

– Может, страж? – призадумалась я.

– Нет! Все не то! – покачала головой Йена.

– Вы хотя бы попытались запомнить? Или просто послушали и благополучно забыли? – возмутилась тетушка Горана.

– Нам не до этого было, – запальчиво ответила ей Йена.

– Так кто вас будет в имении ждать? – строго напомнила тетя Ирана.

– Кто-то, – с любезной улыбкой отозвалась рыжая.

– Кажется, мы должны прийти к кому-то, – изображая бурную мысленную деятельность, сообщила я.

– И он там не один должен ждать! – вспомнила Тинара.

– Да! Их там много! – старательно закивала Лисса.

Матушка страдальчески закатила глаза, тетя Ратея поспешила уточнить:

– Они что-то должны вам передать? Может, венец? Давайте вспоминайте!

Мы с кузинами усиленно пытались припомнить стих, у меня, как назло, не получалось этого сделать. Сестры тоже молчали. Родительницы уже начали злиться, но выразить свое недовольство не успели, в библиотеку, где мы беседовали, вошел батюшка. Он прямо с порога спросил:

– Наговорились уже? Я время обеда из-за вас пропустил! Что решили? И пойдемте уже поедим!

– Я все расскажу, – маменька улыбнулась папеньке.

– Ладно, пойдемте в трапезную, – вздохнула тетушка Горана.

Взрослые стали выходить из библиотеки, видимо давая понять, что разговор на сегодня закончен. В дверях тетя Ирана оглянулась на нас и угрожающим шепотом проговорила:

– Вспоминайте стих! Это в ваших же интересах!

Мы с кузинами виновато потупились и решили пойти за родителями, так как тоже устали от разговоров, а еще нам не мешало бы осмыслить полученные сведения.

Ночью мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок и пыталась считать белых овечек на белоснежном поле.

– Одна овечка, две овечки, – я не забывала представлять каждую из них, – три, четыре… десять, одиннадцать… сорок…

Я закрыла глаза и увидела как наяву: зима, искристый снежок, сорок белых овечек. А куда они смотрят? На снег? На небо? Или, может, друг на друга смотрят? Этакие смотрящие овечки. Смотрящие… мм… где-то я уже слышала это слово… О Луана! Конечно же! Смотрящие! Именно они упоминались в стихе бабушки. Смотрящие должны открыть тайну, где находится венец Мирисиниэль!