К чему приводит любопытство и что делать с последствиями (СИ) - Страница 36

Я почувствовал, как ко мне прижимается горячая набухшая головка, постарался расслабиться, чтобы впустить его. Нерезкий толчок, и вот головка уже внутри, боль с непривычки пронзила тело, и я закусил ладонь, коротко вскрикнув. Закусанную руку у меня отобрали, заменив её страстными и сладкими губами. Следующим толчком он вошел весь, застыв в ожидании, пока я привыкну к его размеру.

Начав мягко скользить, он снова покрывал поцелуями мою шею, ключицы, грудь, прикусывая и облизывая соски, легко засасывая кожу, и сжимая ладонью мой член. Дим скользил во мне, каждым толчком проходясь по простате и двигая рукой по моему члену, подводя меня к ещё одному бурному оргазму. Пара движений, и я кончил себе на живот, застонав ещё громче. Дим выскользнул из меня и, размазав ладонью по коже мою сперму, перевернул на бок, снова вошел, поддерживая все тот же скользящий и неспешный ритм, не забывая возбуждать меня, покусывал ухо и жарко дышал в него, блуждая руками по животу, груди, бедрам. Когда мой член вновь гордо встал, его рука скользнула к колену, вернулась вверх по внутренней стороне бедра и вновь сползла к колену. Он отвел мою ногу вверх, ухватив её чуть выше колена, заставил слегка откинуться спиной на его грудь, толчки стали глубже и резче, я уже захлебывался стонами и собственными сладострастными всхлипами.

- Ещё, ещё, ещёоооо…- задыхаясь, просил я, чувствуя, как его член резко погружается в меня по самое основание и снова выскальзывает почти весь, как темп увеличивается, а в следующую секунду он изливается в меня, делая последние глубокие толчки, задевая простату. Струя спермы внутри меня и его томный стон на ухо заставляют кончить с очередным протяжным стоном. Крепкие руки ещё сильней прижали меня к себе, а губы коснулись влажного виска. В этой позе мы и уснули, сладко и крепко.

====== 26. ======

- Малыш, постоишь за стойкой, нужно с поставщиками созвониться.

- Ок, – я перемахнул через бар, получил легкий благодарный поцелуй в губы и принял пост.

Народу было много, я привычно принимал заказы и смешивал уже выученные наизусть коктейли. Музыка ненавязчиво долетала до бара, отвлекая от мыслей.

- Коньяк, – раздался за спиной, до боли знакомый голос. Я резко обернулся и встретился с любимыми темными глазами, Каин удивленно замер, а потом довольно усмехнулся. Как и при первой встрече, я забыл, как дышать, и коленки начали подгибаться, а перед глазами темнеть. «Приплыли» – констатировал разум. Меня подхватили и прижали к горячему телу, знакомые губы, коснулись моих, язык ластился, успокаивая, и ко мне постепенно возвращалось самообладание.

- Малыш, обслужи вон ту девушку, – прошептал Дим мне на ухо, я, не глядя на Каина, ушел на другой конец барной стойки. Автоматически перекидывая из руки в руку шейкеры, я прислушивался к разговору.

- Твой коньяк, – холодно произнес Димитрий.

- Димитрий, какого хрена? – рыкнул Ворон, а у меня сердце блаженно замерло от его голоса.

- Тебе-то что до этого парня?

- Он мой!

- Ой ли? А с кем он провел последние месяцы? Не знаешь? А я тебе скажу, со мной.

- Врешь!

- Нет, Каин, и ты прекрасно это знаешь, – Димитрий нагло улыбнулся.

Ворон злобно рыкнул, глянул на меня полыхающими гневом глазами и, в один глоток допив коньяк, встал и удалился.

- Дим, я домой хочу.

- Хорошо, тебя подвезти?

- Нет, спасибо, я хочу пройтись.

- Ну что ж, иди, одевайся, я тебя выпущу.

- Спасибо, – пока я одевался, не позволял себе ни о чем думать, вот попрощаюсь с Димом, и тогда подумаю и попсихую. Нельзя его волновать, он так заботится обо мне. «Он думает, что ты не видишь» – догадливость. «Да, я знаю, не стоило мне соглашаться на его помощь, но я тогда не мог отказаться» – совесть. Мой базарчик разглагольствовал, пока я зашнуровывал высокие сапоги на толстой подошве и застегивал два ряда пуговиц на черном драповом пальто, завершал композицию ярко-оранжевый шарф, свободно обмотанный вокруг шеи. Димитрий проводил меня до черного входа, открыл замок.

- До встречи, – попрощался я.

- До встречи, малыш, – как всегда тепло улыбнулся парень. А потом притянул меня к себе, развернул спиной к стенке, прижав к ней же, поцеловал, нежно, но не сдержанно, его язык проник между губами, вовлекая в безумную трепетную игру. Я обнял его за шею и ответил искренне с благодарностью за поддержку, за то, что он рядом сейчас и был все это время, что терпел и не отступился, и с чувством вины. Я растворился в его заботе, крепких объятиях и потерял счет времени.

- Иди, – чуть хрипло проговорил он, прислоняясь своим лбом к моему и выдыхая.

- Спасибо тебе, за то, что ты есть, – шепнул я, обнимая Дима крепче и притягивая к себе легко касаясь губ.

Я шел по ночному городу, вдыхая холодный воздух, наслаждаясь громкой тишиной. Чего молчим, ждем особого приглашения? – спросил я свой базар, и началось. «Да нафиг он вообще приехал, как будто его тут ждали!» – голосила обида. «Очень даже и ждали, я вообще-то уходить не собиралась»- любовь. «Тю, выгоним!» – злобно зашипели гордость, самолюбие и все та же обида. «Никого мы выгонять не будем, мы семья и живем дружно» – вмешался разум. Раскомандовался тут! А меня вообще спросить не желаешь? Может я не хочу, – возмутился я. «Не хочешь, ну-ну, хочешь и ещё как, и любишь его до сих пор, и тебя это устраивает, и голос его тебя возбудил, а уж про взгляд я вообще молчу, желание, подтверди!» «Да, да» – поддакнули страсть в обнимку с желанием. Ох! И почему же у меня с самим собой согласия нет? Вот что за наказание такое… «Да ладно, не о том ты думаешь» – заявил разум. И о чем же мне надо думать? Просвяти. «Да хотя бы о том, что ты будешь говорить Каину, который за тобой тащится, да не паникуй ты, большое дело, можешь вообще молчать» – предложил разум. «Ага, молчать, и так как идиот себя повел в клубе» – вылезла гордость. «О! Качельки, а пошлите качаться» – предложил идиотизм. Почему-то я решил послушаться именно его. Небольшая детская площадка, к которой я как раз подошел, состояла из нескольких горок, пары турников, детской карусельки, маленьких ярких качелек и высоких, совсем не детских качелей, к которым я и направился. С разбегу запрыгнув ногами на сиденье, я начал раскачиваться, слегка приседая в нужный момент, качели без скрипа и лишних звуков набирали скорость, высоты в них было примерно два с половиной меня, ветер дул в лицо, а скорость все возрастала. «Страшно» – орал страх, ну это, в принципе, не удивительно. «Ещё, ещё! Хочу еще!» – не своим голосом вопил азарт. «Нашел, кого послушаться» – бухтел обиженный разум, а я уже не раскачивался, запрокинул голову к небу, руками обняв перила и сцепив их в замок, смотрел на звезды. Качели уже почти остановились, и я перевел свой взгляд на землю, голова слегка кружилась, но это не беда. Пару раз присев, чтобы раскачаться чуть сильнее, я примерился и прыгнул, мгновение полета, и мои ноги касаются земли, слегка присев, чтобы удержать равновесие, я выпрямился, запрокинул голову к небу и улыбнулся непонятно чему. А потом достал сигарету, зажав её между губами, я начал рыться по карманам в поисках зажигалки. Её не было. Блиин. Перед моим носом что-то щелкнуло, и засиял небольшой огонек. Каин, его запах ни с чем не перепутаешь, он стоял у меня за спиной, а рукой с зажигалкой словно обнимал меня, не касаясь. Я подкурил, грех отказываться, когда предлагают такую нужную вещь. Сделав глубокую затяжку, я вновь запрокинул голову и наткнулся на лицо Каина, склонившегося надомной. Резко выдохнув дым ему в лицо, я пошел дальше, а за спиной послышалось недовольное рычание. Ощущение крепких рук поперек моей груди было вполне ожидаемо, так же как и злобный рык на ухо:

- Стоять!

- Отпусти, – взвился я, а сам в душе тая от его прикосновений.

- Нет! Сначала мы поговорим, пошли! – он потянул меня в противоположную сторону, я начал брыкаться и отбиваться, а потом меня мягко погрузили в темноту, что-то там где-то пережав.

«Большая мягкая кровать, уютное тепло, мерно вздымающаяся от дыхания подушка» – разум. «Подушка? Никак, мое влияние» – шизофрения. «Фу ты, блин! Это же чья-то грудь!» – воскликнула догадливость. Глубоко вздохнув, я открыл глаза. Моя голова покоилась на широкой мускулистой груди, приятный и родной запах клубился вокруг, по ощущениям я был наполовину раздет или одет, с какой стороны посмотреть. В общем, брюки и рубашка были на мне, Каин же был только в брюках. Я попытался встать, рука, лежавшая до этого спокойно на моей талии, напряглась.