К алтарю по его приказу - Страница 5

– Да, я мерчендайзер, – спокойно сказала она. – У вас какие-то проблемы с этим?

Аристон хотел сказать, что проблемы у него только с ней. С ее поразительной сексуальной привлекательностью, которую не могла скрыть никакая, даже самая уродливая униформа. И еще шок от открытия, насколько убогим оказалось ее жилище. Как охотница за состояниями Кайли, видимо, была не так успешна, как ее мать, иначе бы не закончила посменной работой в супермаркете.

Мысленно Аристон уже просчитал ситуацию. Кайли определенно сломлена, а потому ею будет легко манипулировать. В то же время он чувствовал исходящую от нее опасность. Если бы не брат, Аристон превозмог бы свое желание и ушел, оставив все в прошлом. Он позвонил бы одной своей знакомой супермодели и потребовал бы бросить все и примчаться к нему. Черт, но эта супердорогая модель не шла ни в какое сравнение с Кайли Тернер в ее синей униформе. Был ли виной тому огонь, полыхавший в ее зеленых глазах, или дрожание губ от едва сдерживаемого гнева, но ему во что бы то ни стало захотелось подчинить ее своей воле.

Нет, ему просто нужно защитить брата. Он отправил Павлоса разбираться со взбунтовавшейся командой, но, как только конфликт будет улажен, он вернется. И откуда ему знать, кто из них первый проявит инициативу? Аристон не сможет удерживать их на расстоянии друг от друга, какой бы властью он ни обладал. Могут ли прелести Кайли заставить Павлоса забыть об ожидающей его в Мельбурне невесте?

Мысли Аристона приняли новое направление, и неожиданно решение пришло само собой. Оно было таким простым, что у него перехватило дыхание.

Обостренное чувство собственности было свойственно всем Кавакосам. Они с Павлосом никогда ничем не делились – ни игрушками, ни мыслями, ни, разумеется, женщинами. Разница в возрасте гарантировала это не меньше, чем обстоятельства детства. Так почему же не соблазнить ее прежде, чем у Павлоса появится шанс? Определенно он никогда бы не польстился ни на одну из бывших подружек Аристона. Не это ли самый радикальный способ убрать Кайли из жизни брата?

А также из собственных мыслей. Раз и навсегда. Как навязчивую лихорадку, что время от времени все еще вспыхивала в его крови. Кайли была единственной женщиной, которую Аристон поцеловал, но с которой у него не было секса – естественного продолжения и финального аккорда, чего настоятельно требовало его чувство совершенства. Пора было восполнить этот пробел.

Аристон еще раз окинул взглядом убогую обстановку, от тонких занавесок на окнах до вытертого ковра на полу. Все оказалось очень просто. Как всегда бывает с женщинами, как только ты переходишь к вопросу суммы.

– Я вижу, у вас финансовые проблемы? – вкрадчиво спросил он.

– Вы предлагаете мне деньги, чтобы я держалась подальше от вашего брата? Разве это не то, что называют шантажом?

– На самом деле я предлагаю вам работу.

– Вы хотите сказать, что у вас есть свой супермаркет? – поинтересовалась Кайли с сарказмом.

Аристон заставил себя сдержать улыбку.

– Нет, – сухо сказал он. – Но у меня есть остров, на котором время от времени я устраиваю приемы. Как раз завтра я отправляюсь туда, чтобы заняться приготовлениями к очередному.

– Как мило. Но не понимаю, какое это имеет отношение ко мне. Или я должна поздравить вас с тем, что у вас так много друзей, даже если в это трудно поверить?

Пульс застучал у него в висках. Аристон не привык слышать такое, особенно от женщин. Ему захотелось впиться губами в ее рот, прижать ее к стене и заставить застонать от наслаждения, когда он скользнет пальцами в ее трусики. Аристон нервно сглотнул:

– Я предлагаю вам это потому, что в такое время на острове бывает много работы.

– Значит, вы доверяете мне?

– Давайте не будем развивать эту тему. – Аристон еще раз обвел взглядом комнату. – Но вы определенно нуждаетесь в деньгах.

– Как и большинство людей. Особенно по сравнению с вами.

– Мы говорим о вашем положении. Не о моем. Ваша квартира… я даже не знаю, как это назвать…

– И?..

– И мне любопытно, как это могло случиться? Как вы, путешествуя по всему миру на собственном самолете, могли опуститься до такого? Куча связей с денежными тузами всех мастей плюс склонность давать откровенные интервью… у вашей матери должно быть полно денег! Неужели она не могла учредить какой-нибудь трастовый фонд для своей единственной дочери?

Нельзя было ошибаться более. Но Кайли не собиралась ему ничего рассказывать.

– Это вас не касается, – сказала она.

Их взгляды встретились.

– Во всяком случае, что бы вы ни делали, это определенно не сработало. Так как насчет того, чтобы попытаться заработать себе бонус? Большой толстый бонус, который катапультировал бы вас из этой ловушки бедности?

Кайли покосилась на него глаза, пытаясь подавить вспыхнувшую в сердце надежду.

– Делая что?

Аристон пожал плечами:

– У вас в квартире очень чисто, значит, вы вполне могли бы делать что-то по дому. Ну и, следуя простейшим инструкциям, помогать на кухне.

– И вы достаточно мне доверяете, чтобы взять меня на такую работу?

Аристон посмотрел ей в глаза:

– Думаю, причина вашего теперешнего положения заключается в том, что вы безответственны и рутинная работа вас легко утомляет. И в том, что, как оказалось, вещи не падают сами к вам в руки. А талантом вашей матери – выуживать деньги из кошельков любовников – вы, к сожалению, не обладаете.

– Идите к черту!

– Но мне кажется, – невозмутимо продолжал он, – что если бы плата была достаточно высока, то какое-то время вы все же могли бы продержаться. – Аристон сделал паузу и внимательно посмотрел на Кайли: – Так как насчет того, если я предложу вам возможность заработать достаточно денег, чтобы изменить вашу жизнь?

– А вам-то это зачем? – спросила она почти грубо.

– Да все за тем же, – усмехнулся он. – Я не хочу, чтобы вы находились в Лондоне, когда вернется Павлос. Через две недели он должен отправиться в Мельбурн с обручальным кольцом в кармане. После этого делайте что хотите. Меня это уже не волнует. Можно назвать это страховкой. Я готов заплатить хорошую сумму, чтобы убрать вас на какое-то время подальше от моего брата.

У Кайли было чувство, словно ее окатили грязной водой. Ей хотелось сказать, куда он может засунуть свое предложение. В то же время ей приходилось реально смотреть на вещи. Стоит ли отвергать шанс, который может никогда больше не представиться?

– Заманчиво? – вкрадчиво поинтересовался Аристон.

О да. Кайли чувствовала, как горят ее щеки. Ему нужен человек, который убирал бы за ним и за его гостями. Резал овощи и менял постельное белье, пока он валяется на берегу со своей подружкой – возможно, с той рыжеволосой красоткой, которая была с ним на открытии выставки. Кайли так и подмывало высказать все, что она о нем думает. Но ведь не только в ней дело, верно?

Она уставилась на дырку на вытертом ковре, думая о своей матери. О тех маленьких заботах, которыми была окружена ее жизнь, даже если она сама этого не осознавала. Еженедельный маникюр и стрижка, чтобы придать ее редеющим кудрям какую-то форму. Чтобы она, хотя бы немного, походила на ту женщину, которой когда-то была. Вивьен Тернер было все равно, что для нее делалось, но Кайли – нет. Она приходила в ужас, представляя, какой могла быть реакция ее матери, если бы та заглянула в хрустальный шар и увидела свое будущее. Но, слава богу, ни у кого нет такого шара. Никто не может знать, что его ожидает. И когда родственники других пациентов случайно узнавали оболочку женщины, которая была когда-то Вивьен Тернер, Кайли было приятно, что ее мать выглядит настолько хорошо, насколько это возможно. Потому что это имело значение. Для нее.

– Итак, сколько? – спросила она. – Сколько вы мне предлагаете?

Аристон проглотил отвращение, услышав этот прямой практичный вопрос. Ее жадность была так же неприкрыта, как и жадность ее матери. Его рот скривился. Как он презирал их всех. И все же этого отвращения было недостаточно, чтобы уничтожить желание. Во рту у него пересохло, когда он подумал о сексе с ней. Аристон не мог представить, чтобы, приехав на остров, Кайли не стала бы с ним спать. Секс принес бы удовлетворение им обоим. Лихорадка уйдет из его крови, после чего можно будет спокойно избавиться и от ее источника. Кайли получит достаточно денег, чтобы не чувствовать себя обиженной. И главное – Павлос ее больше не увидит.