Извращенная принцесса (ЛП) - Страница 65

Мои стенки напряглись от этого яркого образа, который запечатлелся в моем мозгу.

— Ты готова ко мне, богиня? — Пробормотал он мне в губы.

Я киваю, и у меня перехватывает дыхание, когда его шелковистый кончик находит мой влажный вход. Затем он медленно входит в меня, не торопясь. Жгучее, горячее возбуждение лижет мой позвоночник от интенсивности растяжения, которое требуется, чтобы вместить его обхват.

Но он прав.

Между затянувшейся эйфорией от моего первого оргазма, шокирующим количеством слизистого возбуждения, заливающего мою сердцевину, и дразняще медленным темпом, который он использует, это совсем не больно. На самом деле, это лучше, чем все, что я знала раньше. Даже лучше, чем его губы, обхватившие мой клитор, что, как мне казалось, невозможно превзойти.

— Вот дерьмо! — Задыхаюсь я, когда мои стенки начинают трепетать. — О, черт, я сейчас кончу! — Задыхаюсь я, поражаясь, что для этого не требуется так много усилий. Но когда Глеб издает еще один из своих сексуальных смешков, вибрация его груди отправляет меня прямо в небытие. Вздрагивая и подрагивая под ним, я сильно кончаю, мое тело начинает жить собственной жизнью.

Глеб стонет, когда мои стенки пульсируют вокруг него, обхватывая его с такой силой, что ему приходится двигаться еще медленнее.

— Мне нравится твой матросский рот, — хрипит он, отстраняясь настолько, чтобы встретиться с моими глазами.

И хотя я знаю, что он не говорил, что любит меня, это слово все равно заставляет мое сердце учащенно биться.

— Хорошо, потому что я не могу удержаться… Поверь мне. Я пыталась.

Он проводит носом по моей шее, отодвигая волосы, чтобы добраться до уха. И когда он шепчет, это заставляет меня дрожать от похотливой потребности.

— Ты готова к большему? — Рвано дышит он, теплый воздух омывает раковину моего уха.

Большего? Надеюсь, он не имеет в виду, что его член еще наполнит меня, потому что я так полна, что могу расплакаться. Но я отчаянно хочу еще одного оргазма, поэтому киваю.

Захватив мочку моего уха между зубами, Глеб нежно прикусывает ее, пока начинает раскачиваться во мне. И с каждым толчком он погружается в меня до самого основания, вводя свой толстый кончик так глубоко, что мои глаза закатываются на затылок.

— Тебе нравится это, моя богиня? — Хрипит он, его темп медленно нарастает, а бедра немилосердно бьются о мой клитор.

— Мм-хмм, — хнычу я, сжимая губы, чтобы не закричать.

Я так близка к боли, что наслаждение зажгло все мои чувства, усиливая глубокий мужской аромат, окутывающий меня, ощущение мягких простыней и еще более мягкой груди Глеба, прижимающейся к моей коже, вкус моих соков, все еще остающихся на языке, звук его тяжелого дыхания так близко к моему уху.

Каждое эротическое ощущение сводит меня с ума, как и тот факт, что Глеб так эффектно сложил меня пополам, что мне остается только впитывать удовольствие, которого он от меня требует. Мои мышцы напрягаются и дрожат от желания освободиться. Но я полностью в его власти.

Боже, но он знает, как удовлетворить меня.

Мой клитор пульсирует, а возбуждение неуклонно приближается к уже знакомому пику. По коже разливается жар, от которого горят бедра. Обхватив Глеба руками, я притягиваю его ближе к себе, желая получить от него больше, все, что он мне даст.

Я чувствую напряжение в его теле, как напрягаются толстые хорды мощных мышц, пытаясь удержать себя под контролем. И на какое-то мимолетное мгновение мне становится интересно, каково это, если бы он потерял эту сдержанность. Если бы он удовлетворял свое собственное удовольствие, не заботясь о том, чтобы не причинить мне боль.

Я не готова это узнать. Но все же такая возможность возбуждает меня больше, чем я могу признать. Потому что я хочу быть той, кто доставляет Глебу удовольствие. Хочу, чтобы он жаждал меня так же отчаянно, как я его. Это глупо и нерационально, ведь я знаю, что нам предстоит преодолеть множество препятствий, если мы хотим сделать из этого брака что-то настоящее.

Но я хочу попробовать.

Больше, чем когда-либо, я хочу оставить свое прошлое позади и научиться расти к чему-то лучшему. Вместе.

— Блядь, как же в тебе хорошо, — стонет Глеб, его толчки усиливаются, а от трения между нашими грудями пульсируют мои соски, которые очень твердые.

— Пойдем со мной, Глеб? — Умоляю я, мои ноги дрожат от напряжения и приближающейся разрядки.

— Сейчас, богиня, — рычит он, с каждым карающим проникновением все более неустойчиво. И только мысль о том, что он вот-вот кончит, выводит меня из равновесия. Приподняв голову с подушки, я легонько прикусываю теплую, соленую плоть его груди, чтобы не закричать.

Словно мои губы — спусковой крючок, Глеб проникает в меня, погружаясь до самого основания, и выпускает свой первый пульсирующий заряд. Набухая и подергиваясь, он кончает вместе со мной, наполняя меня жидким теплом.

Мы задыхаемся вместе, мои руки по-прежнему обхватывают его, прижимая к себе. Я не хочу отпускать его. Впервые я не чувствую себя зажатой под чужим весом. Я чувствую, что меня окутывает уютное одеяло. А мое сердце с такой силой бьется о ребра, что я уверена, он должен чувствовать его в своей груди.

Наконец, эйфория от оргазма делает мои руки слишком тяжелыми, чтобы держаться, и я отпускаю Глеба, распластываясь под ним в луже.

Глеб крадет еще один медленный, знойный поцелуй. Затем он мягко выходит из меня и рушится на кровать.

— Я ведь не сделал тебе больно? — Спрашивает он после нескольких минут молчания.

Перевернувшись на бок, я прижимаюсь к нему, используя его плечо в качестве подушки и прижимаясь к нему всем телом.

— Нет. При таком удовольствии не может быть и речи о боли, — шучу я.

Глеб обхватывает меня за плечи, притягивая ближе, чтобы поцеловать в макушку. Он глубоко вдыхает, его грудь вздымается подо мной, и он медленно выпускает воздух, словно смакуя мой запах.

— Габби будет искать тебя? — Мягко спрашивает он после очередной долгой паузы, и его слова пробуждают меня настолько, что я понимаю, что уже начала дремать.

— Хм? Нет. Она так устала, что сегодня уже не встанет.

Я чувствую, как Глеб кивает, по тому, как слегка шевелится его плечо. Затем снова наступает тишина. И на этот раз сон уносит меня прочь, прежде чем я успеваю понять, что он пришел за мной.

***

Кровать прохладна под моей ладонью, когда я поднимаюсь после глубокого и беспробудного сна. Подушка под моей щекой теплая и нереально мягкая. Но по мере того, как я прихожу в себя, меня начинает медленно осенять пустота кровати рядом со мной.

А когда я открываю глаза, чтобы посмотреть, где он, комната оказывается пустой. Глеба нет.

Сердце неприятно сжимается от его неожиданного отсутствия, и я пытаюсь успокоить себя. Наверное, он просто встал в туалет или что-то в этом роде. Подняв голову с подушки, я смотрю на его прикроватную тумбочку и вижу, что уже почти семь утра.

Габби скоро встанет.

Застонав от боли в затекшем теле, я медленно поднимаюсь с кровати и собираю одолженное свадебное платье. Надевать его снова кажется глупым. Надеюсь, Глеб не будет возражать против того, чтобы я взяла футболку — только до тех пор, пока я не смогу надеть пижаму.

Залезая в его безразмерную футболку, я с радостью обнаруживаю, что она достаточно низко, чтобы прикрыть меня. Собрав остальную одежду, я тихонько выхожу из его комнаты и направляюсь по коридору к гостевой ванной. Но когда я встаю на цыпочки, звук грубо закрывающегося ящика привлекает мое внимание к дальнему концу квартиры. Остановившись, я думаю о том, чтобы проигнорировать этот звук и одеться. Но если это Глеб, я хочу сначала пожелать ему доброго утра. Узнать, что заставило его встать с постели, не разбудив меня.

Поэтому я кладу платье на тумбу в ванной и направляюсь на кухню.

Проходя через гостиную, я обнаруживаю на диване одеяло и подушку. И я нахмуриваю брови. Неужели Глеб провел здесь ночь после того, как я уснула?