Извращённая любовь (ЛП) - Страница 7

Мне было больше стыдно, что я встречалась с ним, чем беспокоилась о своей физической безопасности.

— Я справлюсь сама. — Я убрала руку Джоша со своего плеча. — Позвони в транспортную компанию и отмени. — сказала я Алексу, который все это время игнорировал нас и листал свой телефон. — Тебе не нужно переезжать сюда. Разве у тебя нет… дел в Вашингтоне?

— До Вашингтона двадцать минут езды, — сказал он, не поднимая глаз.

— Для протокола, я полностью за то, чтобы ты переехал в соседний дом, — сказала Джулс. Предатель. — Ты стрижешь газон без рубашки? Если нет, то я очень рекомендую.

Алекс и Джош нахмурились одновременно.

— Ты. — Джош указал на нее. — Не делай никаких своих глупостей, пока меня нет.

- Мило, что ты думаешь, будто имеешь право голоса в моей жизни.

— Мне плевать, что ты делаешь со своей жизнью. Меня беспокоит то, когда ты втягиваешь Аву в свои бредовые планы.

— Новость: у тебя тоже нет права голоса в жизни Авы. Она сама по себе.

— Она моя сестра…

— Она моя лучшая подруга…

— Помнишь, как ее чуть не арестовали…

— Забудь об этом. Это было три года назад…

— Народ! — Я прижала пальцы к вискам. Общение с Джошем и Джулс было похоже на общение с детьми. — Прекратите спорить. Джош, прекрати пытаться контролировать мою жизнь. Джулс, перестань провоцировать его.

Джош скрестил руки на груди.

— Как твой старший брат, я должен защищать тебя и назначить кого-то, кто будет заменять меня, пока меня не будет.

Я выросла вместе с ним; я узнал это выражение его лица. Он не уступит.

— Я полагаю, Алекс будет подменять тебя? — спросила я покорным тоном.

— Я ничего не "подменяю", — ледяным тоном сказал Алекс. — Не делай глупостей, и все будет хорошо.

Я застонала и закрыла лицо руками.

Это будет долгий год.

Ава

Через два дня Джош был в Центральной Америке, а Алекс уже переехал. Я наблюдала, как грузчики переносят огромный телевизор с плоским экраном и коробки разных размеров в соседний дом, а Астон Мартин Алекса теперь был ежедневным зрелищем.

Поскольку размышления о ситуации не принесли бы мне ничего хорошего, я оберну ее себе на пользу.

Летом галерея закрывалась по вторникам, а у меня не было запланировано никаких съемок, поэтому я провела вторую половину дня, выпекая свое фирменное печенье "Красный бархат".

Я только что закончила упаковывать их в маленькую симпатичную корзинку, когда услышала рев машины Алекса, въезжающей на подъездную дорожку, а затем хлопок двери.

Черт. Ладно, я была готова. Была.

Я вытерла потные ладони о бедра. Я не должна нервничать из-за того, что принесу мужчине печенье, ради всего святого. Алекс сидел за нашим столом на День благодарения каждый год в течение последних восьми лет, и, несмотря на все его деньги и внешность, он был человеком. Пугающим, но все же человеком.

К тому же, он должен был заботиться обо мне, а он не сможет этого сделать, если откусит мне голову, не так ли?

С этой уверенностью я взяла корзину, ключи и телефон и направилась к его дому. Слава Богу, Джулс была на своей юридической стажировке. Если бы мне пришлось еще раз услышать, как она говорит о том, каким сексуальным был Алекс, я бы закричала.

Часть меня думала, что она делает это, чтобы досадить мне, но другая часть беспокоилась, что она действительно заинтересована в нем. Если бы моя лучшая подруга переспала с лучшим другом моего брата, это вскрыло бы целый ворох проблем, с которыми мне не хотелось бы иметь дело.

Я позвонила в дверь, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце, пока ждала ответа Алекса. Я хотела бросить корзинку на ступеньку и бежать домой, но это был трусливый выход, а я не была трусихой. Во всяком случае, по большей части.

Прошла минута.

Я снова позвонила в дверь.

Наконец, я услышала слабый звук шагов, который становился все громче, пока дверь не распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с Алексом. Он снял пиджак, но в остальном на нем был его рабочий костюм — белая рубашка Thomas Pink, брюки и туфли Armani, синий галстук Brioni.

Его взгляд прошелся по моим волосам (убранным в пучок), лицу (горячему, как выжженный солнцем песок, без какой-либо видимой причины), одежде (мой любимый комплект из майки и шорт), прежде чем остановился на корзине. Все это время выражение его лица оставалось не читаемым.

— Это для тебя. — Я подтолкнула корзину к нему. — Это печенье, — добавила я без необходимости, потому что у него были глаза, и он мог сам увидеть, что это печенье. — Это добро-пожаловать-сосед.

— Добро-пожаловать-сосед, — повторил он.

— Ага. Поскольку ты… новенький. В этом районе. — Я звучала как идиотка. — Я знаю, что ты не хочешь быть здесь больше, чем я хочу, чтобы ты был здесь…, - Черт, это прозвучало неправильно. — Но раз уж мы соседи, нам следует заключить перемирие.

Алекс приподнял бровь.

— Я не знал, что перемирие необходимо. Мы не на войне.

— Нет, но… — Я разочарованно вздохнула. Почему он должен был все усложнять. — Я пытаюсь быть милой, понятно? Мы застряли друг с другом на следующий год, поэтому я хочу облегчить нам жизнь. Просто возьми это чертово печенье. Можешь съесть их, выбросить, скормить своей змее Нагайне, что угодно.

Его губы дернулись.

— Ты только что сравнила меня с Волан-де-Мортом?

— Что? Нет! — Возможно. — Я использовала змею в качестве примера. Ты не похож на человека, у которого есть пушистый питомец.

— В этом ты права. Но и змеи у меня тоже нет. — Он взял корзину из моих рук. — Спасибо.

Я моргнула. Снова моргнул. Алекс Волков меня поблагодарил? Я ожидал, что он возьмет печенье и захлопнет дверь перед моим носом. Он никогда в жизни не благодарил меня ни за что.

За исключением, может быть, того случая, когда я передала ему картофельное пюре за ужином, но я была пьяна, поэтому мои воспоминания были туманны.

Я все еще была в шоке, когда он добавил:

- Хочешь войти?

Это был сон. Так и должно быть. Потому что шансы на то, что Алекс пригласит меня в свой дом в реальной жизни, были ниже, чем решение квадратного уравнения в моей голове.

Я ущипнула себя. Ой. Ладно, не сон. Просто невероятно фантастическая встреча.

Я подумала, не похитили ли инопланетяне настоящего Алекса по дороге домой и не заменили ли его более милым и вежливым самозванцем.

— Конечно, — согласилась я, потому что, черт возьми, мне было любопытно. Я никогда раньше не была в доме Алекса, и мне было любопытно посмотреть, что он сделал с местом Джоша.

Он переехал два дня назад, поэтому я ожидала увидеть валяющиеся без дела коробки, но все было так начищено и собрано, что казалось, будто он живет здесь уже много лет. В гостиной доминировали гладкий серый диван и восьми десятидюймовый телевизор с плоским экраном, акцентированный низким белым лакированным журнальным столиком, светильниками в стиле индустриального шика и абстрактной картиной Джоша. Я заметила кофемашину на кухне и стеклянный стол со стульями с белыми подушками в столовой, но в остальном мебели было немного. Она резко отличалась от беспорядочной, но уютной коллекции Джоша, состоящей из случайных книг, спортивного инвентаря и предметов, собранных им во время путешествий.

— Ты минималист, да? — Я осмотрела странную металлическую скульптуру, которая выглядела как взорвавшийся мозг, но, вероятно, стоила больше, чем моя месячная арендная плата.

— Я не вижу смысла в коллекционировании предметов, которыми я не пользуюсь и которые мне не нравятся — Алекс положила печенье на журнальный столик и подошел к барной стойке в углу. — Выпьешь?

— Нет, спасибо. — Я сидела на диване, не зная, что делать или говорить.

Он налил себе стакан виски и сел напротив меня, но это было недостаточно далеко. Я почувствовала запах его одеколона, что-то древесное и дорогое, с нотками пряностей. Это было так восхитительно, что мне захотелось уткнуться лицом в его шею, но я не думала, что он отнесется к этому слишком снисходительно.