Изверг моего романа - Страница 4

И на самом деле она проводила много времени и дарила любовь своей крестнице, маленькой девочке, дочке подруги.

Серафима была пунктуальным человеком, никогда никуда не опаздывала, никого не заставляла ждать, вот и на работу она всегда приходила в числе первых. Кстати, хотя Серафиме было уже за тридцать, она была самой молодой в коллективе городской библиотеки номер восемь.

Коллектив был маленьким и с каждым годом всё уменьшался. Здание библиотеки представляло историческую ценность. Этот особняк до революции 1917 года принадлежал Сергею Ивановичу Муравьеву-Апостолу, подполковнику, одному из предводителей движения декабристов. Муравьёва-Апостола казнили на рассвете 13 июля 1826 года в Петропавловской крепости. Был он одним из трёх повешенных, чья веревка оборвалась. Спустя некоторое время его повесили повторно.

Особняк раньше располагался в красивом ухоженном парке с фонтанами и аллеями. Но это было до большевиков. Что только в этом здании не находилось: и Комитет бедноты – орган Советской власти в годы «военного коммунизма», и отдел по ликвидации безграмотности, и Совет рабочих и солдатских депутатов. Какое-то время в здании даже была районная управа, потом ютились разные фирмы-однодневки. Когда здание стало постепенно разрушаться, там разместили пансионат для ветеранов, а затем, когда крыша окончательно прохудилась, полы провалились, а батареи лопнули, отдали дом библиотеке, которая до этого теснилась в сыром подвальном помещении, где книгами и журналами активно питались наглые мыши и крысы, которых робкие библиотекарши боялись до одури.

На ремонт архитектурного памятника городскими властями была выделена приличная сумма, которая мгновенно куда-то исчезла. Библиотеке не досталось ни копейки. Директор библиотеки Алла Давыдовна Соломина, невысокая дамочка с высоко взбитыми седыми волосами, попробовала было разобраться и понять, куда делись деньги, но получила жёсткую отповедь и совет не совать нос не в свои дела, а также рекомендацию осуществить ремонт здания своими силами или переезжать обратно в подвал к соскучившимся по библиотекаршам крысам. Также госпоже Соломиной намекнули, что, если она начнет бегать по инстанциям и жаловаться, ее контору быстренько прикроют.

Алла Давыдовна была женщина умная, на рожон она не полезла. Директриса созвала собрание и толкнула речь:

– Дорогие мои коллеги! Наш коллектив попал в очень щекотливую ситуацию. Чтобы не тянуть кота за хвост, скажу сразу – денег на ремонт здания нам не видать как своих ушей. Да, все мы видим, что фасад здания обваливается, стены разъедает грибок, по фундаменту пошли трещины. Внутри особняка сырость и запустение, трубы холодные, туалеты почти не работают. Короче, кошмар! Но надо что-то делать. Я обещаю вам, что из кожи вылезу, но постараюсь найти спонсоров и привести здание в надлежащий вид. Потерпите, родные мои!

– Мы-то потерпим! Книги жалко! – загалдели наперебой сотрудницы.

– Издания отсырели, страницы слипаются, – подала голос сотрудница научного отдела Зинаида Сергеевна Удальцова. – Читатели кашляют. Туберкулезом скоро все тут заболеем…

– Я видела таракана и в коридоре мышь встретила, – заметила сотрудница в вытянутой вязаной кофте.

– А я болеть не желаю! – крикнула Серафима. – Не хочу плесневеть! И так сидим, солнце не видим…

– Сразу скажу – жаловаться я не могу, – прервала ее директриса. – Запретили. Если признают помещение негодным, то нас всех выгонят к чертовой матери, а другого помещения нам не дадут, это точно. Книги отправят на склад или в другую библиотеку, а нас всех – на улицу. Идите, господа, в службу занятости, трудоустраивайтесь сами как умеете. А что мы умеем? Всю жизнь при библиотечных полках, опыт огромный, но и средний возраст сотрудников тоже за шестьдесят. Хочу подчеркнуть – место здесь особенное! Такой особняк! Это же красота неописуемая – колонны, лепнина… А парк! Пусть и запущенный, но он же великолепен! Можно поставить скамейки и выходить подышать в обеденный перерыв.

– Да у меня читатели в хорошую погоду выходят из читального зала и прогуливаются под сенью вековых лип и дубов. Говорят, что им там лучше думается, да и глаза отдыхают… – встряла сотрудница читального зала Ольга Васильевна.

– Вот нас прикроют, и ваши читатели больше могут не заботиться о своем зрении. Читать будут меньше… И дышать свежим воздухом больше… – съехидничала Серафима.

Сотрудницы прыснули от смеха.

– Я смотрю, Сима, ты у нас в хорошем настроении? Это похвально! Ты из нас самая молодая, вот мы тебе и поручим одно ответственное дельце, – обрадовалась директриса.

Ольга Васильевна показала Серафиме язык, это означало, что она, Сима, молодая и безмозглая – сама нарвалась.

– Какое дело? – спросила Серафима, несколько поумерив пыл.

– Вот только не говори, что загружена дома и на работе! Детей у тебя нет, на работе мы все дружно ковыряем в носу или гоняем мух! Особо-то не рвется никто в библиотеку! Поэтому мы свободны для прогресса.

Слово «прогресс» на Серафиму производило весьма пугающее впечатление, оно было ей абсолютно чуждо, ассоциировалось с полетами в космос и ударными стройками. Директриса окинула строгим взглядом собравшихся дам преклонного возраста и Серафиму – «молодуху» на четвертом десятке, и произнесла почти замогильным тоном:

– Наука не стоит на месте, а шагает семимильными шагами. Наша задача, дорогие мои, не отставать от новых веяний и внедрять новые технологии в рабочий процесс. Вы понимаете, о чем я говорю? Нет? Скажу яснее – пора учиться работать на компьютере. У нас с этим – труба. Поднимите руки, кто знает компьютерную грамоту… Та-ак… Я не ошиблась, два человека. Всё, пора браться за ум. Каталожные ящики, картонные карточки, пишущие машинки, документы под копирку, требования от руки… Да что перечислять, у нас даже приличного ксерокса нет, я уж не говорю о факсе. Пора осваивать Всемирную паутину!

– Кого? Какая такая паутина? – встрепенулась Мила Львовна, пожилая гардеробщица, мирно дремавшая в уголке. – Неправда! Девочки хорошо убираются, и никакой паутины у нас нет! Сами посмотрите, стерильно, как в операционной!

– В операционной мыши под ногами не шмыгают, – заметила Серафима.

– Тише! – качнула седой головой Алла Давыдовна. – Я про Всемирную паутину! Знаете, что такое Интернет?

– Всемирную? – окончательно проснулась Мила Львовна. – А что случилось-то? Нашествие пауков? Что произошло? К тараканам, крысам и мышам еще и пауки? Вот ведь напасть! – забеспокоилась пожилая женщина, и ее можно было понять, нашествие пауков – это реально космическая угроза землянам.

И вот тогда директриса схватилась за голову.

– За что мне это? Что делать? А ты, Серафима, тоже не знаешь, что такое Интернет? Ты же молодая… еще!

– Слышала… – туманно ответила Сима, почуявшая неладное. От нехорошего предчувствия у нее даже ладони вспотели. С компьютером она была незнакома и знакомиться до сего момента не собиралась.

– Ты хоть слышала! Уже хорошо! Согласна? – с радостью выдохнула директриса.

– Вы не темните… – попросила Сима. – Давайте уж как на духу.

– Все наши бумаги пора переводить в электронный вид. Не смотрите на меня так! Я сама не знаю, как все это будет выглядеть, но нам обещали установить компьютеры, и специальный человек должен обучить весь коллектив.

– Компьютеры? – пронеслось по комнате. – За что? – Именно так сотрудницы расценили эту напасть, не иначе.

– Тихо! Только не говорите, что вы не сможете научиться! Это не моя прихоть, нас обязали, да я и сама думаю, что давно пора. Конечно, я пыталась донести до руководства, что средний возраст моих сотрудниц шестьдесят пять лет и как-то поздновато, может быть, вникать им в эти тонкости технического прогресса. Но условия для всех одинаковые, а на мой «мышиный писк», что молодежь к нам не идет работать, только пожали плечами, мол, это наши проблемы – прощайтесь со старым коллективом, набирайте новых сотрудников. Если молодежь не идет к вам, то закрывайте лавочку или объединяйтесь с библиотекой, оснащенной новой техникой. Скоро все бумажные книги переведут в электронный формат.