Изобретение зла - Страница 17

- А, это вот так всегда. Я знаю, что никого здесь нет, но кто-то все ходит, и ходит, и ходит.

- Это что, домовой? - спросил Кощеев.

- Не знаю, но идти туда я не хочу. Если не боишься, можешь пойти сам. Ключ возьми, окна проверишь. Окна нужно запирать, чтобы больные не лазили. Больные - они же шустрые, знаешь.

Кощеев кивнул, соглашаясь, и оробел, представив себе шустрых больных, которых предстояло воспитать.

- Хорошо, поробую, - сказал он и прошел вдоль коридора, вспомнив, что он не боится новых вещей.

Он совсем ничего не видел потому что коридор был темен и слеп. Изнутри к зданию плотно лепились деревья, и они совсем не пропускали лучи машин.

Некоторые ветви звучно царапали окна - ветви успели отрасти за время летнего запустения и до сих пор их никто не состриг. Кое-где зеркалились стекла, впуская слабый ночной свет. Свет брался неизвестно откуда в эту облачную дождливую ночь.

Последнее окно оказалось открыто.

- Эй! - крикнул Кощеев.

- Что? - ответила женщина гулко.

- У тебя тут окно открыто.

- Ну так закрой. А я туда сама не пойду.

- Не сама, я же здесь.

- Все равно, закрывай сам и возвращайся.

Кощеев закрыл и вернулся. Он постоял, прислушиваясь и снова услышал странные звуки. Наверное, так и должно звучать ночью в пустых зданиях, подумал он для успокоения. Он устал после дороги и не хотел волноваться из-за непонятного.

- У вас тут привидений не бывает? - спросил он.

- Бывает, бывает, - ответила женщина.

Потом они снова вернулись в её каморку; женщина выпила ещё чуть-чуть и закурила ещё одну сигарету, поскучнев. Пепел она стряхивала в цветочный горшок.

В горшке из последних сил жил голодный кактус, похожий на маленького спрута.

Его сил не хватало даже на колючки.

- А, ничего, дети его все равно вырвут, - сказала женщина о кактусе.

- Все равно, - смиренно отозвался Кощеев.

- Тебя как зовут? - спросила она.

- Кощееев.

- А я Анжела. Вот и познакомились.

Новый работник положил голову на руки и стал спать. Умаялся в дороге, - подумала Анжела. В коридоре за дверью что-то упало и даже послышались будто голоса. Анжела не поднялась.

Что-то стукнуло снова, резкое, как восклицательный знак.

- Эй! - тихо сказал она и Кощеев проснулся, - слышишь?

- Не слышу.

- Это сейчас они замолчали. Только что ходили.

- Кто ходил?

- Пойди, посмотри.

Кощеев поднялся.

19

Красный провалился в темноту и некоторое время молчал. Потом послышался его голос, ослабленный чем-то мягким.

- Здесь матрасы, до самого потолка. Спускайся. И люк закроешь.

- Зачем?

- Надо поменьше оставлять следов.

- Ага, - согласился Коричневый и закрыл люк. Сразу стало жарко и тяжело дышать.

Они покувыркались по матрасам, спустились к двери и Красный поддел замок отверткой.

- Откуда у тебя?

- Готовился. Я уже давно все продумал.

Гвоздики тихо скрипнули и замок повис.

- Выходи.

- Ты первый.

Они вышли в длинный коридор первого этажа и увидели свет вдалеке. Кто-то разговаривал.

- Их двое, - сказал Коричневый.

- Может, она по телефону говорит. Или к ней кто-нибудь зашел. Посидит и уйдет.

- Что будем делать?

- Посмотрим окна. Может, найдем открытое.

- А если разбить?

- Наружное стекло небьющееся. Его даже пуля не пробьет.

- А луч?

- Луч пройдет сквозь него, оно же прозрачное.

- Откуда ты знаешь?

- Юрик рассказывал. Он рассказал, что такие стекла на трех нижних этажах, для безопасности. В случае нападения можно просто запереть двери на входе и никто не войдет. Здесь мы как в крепости.

- А стекла?

- Я же сказал, что пуля не пробьет, а луч пройдет сквозь. С таким стеклом ты ничего не сделаешь, разве что из танка.

- Точно?

- Точно. Смотри, на замках.

Окна изнутри запирались замками.

- Что делать?

- Проверяй.

Они прошли вдоль ряда окон и нашли одно незапертое. Две фигуры вышли из дальнего света и стали приближаться.

- Я открываю?

- Нет, отойдем. Не будем их пугать. Нам ещё далеко идти.

Фигура мужчины медленно приблизилась, крикнула вдаль несколько фраз и закрыла окно. Защелкнула замок.

- Гады, - прошептал Коричневый.

- Ничего, им же хуже будет.

Они подождали ещё минут десять - пятнадцать. Голоса затихли, но мужчина не выходил.

- Он будет там сидеть всю ночь, - сказал Коричневый, - он не уйдет.

- Тогда выманим его оттуда.

- Как?

- Вот так.

Красный поднял руку с отверткой и разжал пальцы. Тяжелый предмет упал и покатился, очень медленно упал, как показалось Коричневому, уже вспотевшему от напряжения. Эхо вернулось от торцов коридора. - Вот так.

- Но их же двое?

- Зато они не ожидают меня. И у меня есть вот это, - сказал Красный и приготовил отвертку. - Если он окажется слишком сильным, я всажу ему под ребро.

Как только он выйдет, набрасывай одеяло на голову, я буду бить. Главное - не опоздать. Главное быстро.

- Почему быстро?

- Чтобы Анжела не успела позвонить. Сначала его, потом её.

- Ты его убьешь?

- Только если придется обороняться. Это же просто самооборона, понимаешь?

Правильно?

- Правильно, - сказал Коричневый, - наверно так.

- Правильно, - неуверенно сказал Красный. - Не обязательно же он умрет.

Но они оба знали, что Красный врет и что никогда он не станет колоть человека заточенной отверткой, но все равно продолжали играть в эту мужественную, как им обоим казалось, игру. Самое большое, на что мог рассчитывать противник - удар костлявого кулака и одеяло на голову.

Кощеев поднялся.

- Я посмотрю?

- Посмотри, конечно. Не боишься?

- Я же не женщина.

- Правильно, сюда мужчин нужно, - сказала Анжела и подняла трубку, потому что телефон как раз зазвонил. - Это тебя.

- Меня?

- Ты же Кощеев?

Кощеев подумал о том, что ни один человек в городе не может знать, что он здесь и даже захотел об этом сказать, но его рука уже потянулась к трубке.

- Алло? - спросил он. - Вы действительно спрашивали меня? Или другого

Кощеева?

- Алло, - сказала трубка, - Я Манус, я бог здешней местности.

- Кто?

- Выйди и открой окно в коридоре.

- Вы наш зав?

Послышался тихий смех - женский или детский.

- Я же сказал - я бог здешней местности. Не веришь? Тогда смотри!

Кощеев отвел трубку от лица; трубка стала мягкой, словно живой, она вздрагивала и шевелилась. Кощеев хотел отбросить её как змею, но вовремя вспомнил, что не боится незнакомых предметов. Трубка выпятила присоски и прорасла между его пальцами. Кощеев разжал пальцы, но теперь уже трубка сама крепко держалась за ладонь. Анжела грустно глядела на стакан.

- Алло? - сказал голос.

- Я слушаю.

- Я же сказал, пойди и открой окно в коридоре.

20

Манус снял шлем.

- Ну как, Магдочка, - спросил он, - похоже? Правда, они как настоящие?

- Почему ты не разрешил ему убить?

- Потому что это всего лишь нулевой уровень. Если всех убьют сразу, то это будет бойня, а не игра. Никакого интереса. Нужно же как-то уравнивать шансы.

В этот момент экран мигнул.

Десять часов три минуты, пятьдесят девять и три десятых секунды момент великого перелома в истории Земли. В этот момент мигнули все включенные экраны на всех континентах и островах. В этот момент семьсот семь скоростных летающих транспортных средств потерпели крушения, так как неточно сработала электроника.

Почти все они были грузовыми, и только два - пассажирскими. Один космический крейсер, ведомый радиолучом с Земли, сместился на шестнадцать киломентров, попал в радиотень Меркурия, потерял управление и начал падать на Солнце. Миллиардный тираж девятичасовой утренней газеты "Порция" вышел с опечаткой - "конец" вместо