Изнанка неба - Страница 3

Мы поужинали в небольшом, но опрятном кафе для небогатых туристов, прилепившемся неподалеку от площади Синтагма. У меня нет никаких предубеждений против посещения какой-нибудь таверны – греческая кухня здесь везде более-менее одинакова, но я в своем шикарном костюме не собирался усесться на залитый чьим-нибудь супом стул.

– А что теперь? – поинтересовался Роджерс. Стрелки часов уже приближались к семи.

– Можно сходить в кино, – предложил я, – или же заглянуть в "Короля Георга", пропустить пару стаканчиков и встретить кого-нибудь из летной братии.

Это предложение подошло как нельзя лучше. Пилоты авиалиний вызывали в нем живейший интерес. Он думал, что еще год – два на этой пыльной таратайке и ему удастся пополнить команду огромного сверкающего реактивного лайнера. Он все еще надеялся, и мы отправились в "Короля Георга".

Эта гостиница выходила прямо на площадь Синтагма, и в ее подвальном этаже располагался американский бар. В него можно было попасть как с улицы, так и из самого отеля. В надежде столкнуться в его коридорах с кем-нибудь из знакомых мы прошли через отель, но все было напрасно. Мы спустились в бар: длинное, узкое помещение с вереницей высоких табуретов вдоль стойки по правую сторону и рядом столиков слева. Клубы табачного дыма и гул людской болтовни дополняли этот пейзаж.

Я как-то встретил там одного пилота из ТВА, у которого была со мной небольшая стычка из-за того, что я застрял с лопнувшей шиной на взлетной полосе и помешал его посадке. Трудно сказать, не сгладило ли время острые углы нашей первой встречи, но было бы забавно, если бы он угостил меня выпивкой.

Тут мне на глаза попался Китсон. Со времени нашей последней встречи прошло лет десять, правда несколько часов назад я видел, как он вел этот "Пьяджио". Кен сидел на табурете в дальнем конце стойки и делил свое внимание между какой-то жидкостью в высоком бокале и невысокой, светловолосой, загорелой девушкой, чья внешность и живость стиля олицетворяли собой Америку не хуже, чем статуя Свободы. На ней была рыжевато-коричневая блузка из хлопка с широкой юбкой. Все это было подпоясано широким ремнем из черной замши, а на ногах было нечто похожее на балетные лакированные туфли.

Она носила короткую стрижку и выглядела лет на двадцать семь – двадцать восемь. Хотя одежда выгодно подчеркивала все округлости ее фигуры, но рядом с Кеном она выглядела скорее как студентка.

Сам Китсон больше напоминал подкладку дорогого бумажника: кремовая рубашка тонко выделанной замши, светлые свободного покроя лосины и белоснежные итальянские замшевые мокасины.

– Закажи себе выпивку, – бросил я Роджерсу, – а мне надо перекинуться парой слов с одним человеком.

Его физиономия тут же приняла обиженное выражение и он постарался пристроиться поблизости от капитана реактивного лайнера компании ТВА.

Я подошел и тронул Китсона за плечо.

– Привет, супермен. Хочешь получить место второго пилота "Дакоты"?

Он медленно повернул голову и смерил меня взглядом. Эти десять лет почти не изменили его внешность: продолговатое, худощавое лицо с тонким прямым носом и широким ртом выглядело по-прежнему молодо. Вот только с момента нашей последней встречи его черные волосы стали немного длиннее, а лицо покрылось бронзовым загаром, высветившим мелкие морщинки вокруг его темных глаз. Да, мужчины в двадцатипятифунтовых рубашках почти не стареют.

Не знаю, какого дьявола вся эта чушь пришла мне в голову. Я был чертовски рад его видеть.

– А, они все еще летают? – с ухмылкой процедил Кен и взял меня за руку.

– Позволь мне представить тебя, – тут он показал рукой на меня, а затем на девушку. – Джек Клей, Ширли Берт. Что будешь пить?

– Привет, – улыбнулся я его спутнице и повернулся к Китсону. – Наверное скотч.

– Тогда закажем Старый Стиль, он здесь вполне приличный, – он постучал по стойке. Бармен тут же оставил молодого Роджерса и заспешил к нам. Кен заказал два коктейля с виски и мартини.

– Тебя здесь ценят, – заметил я.

– Деньги могут все, – пояснила мисс Берт. – Он буквально сорит ими налево и направо.

– Как тебе нравится свежий, искренний взгляд на эту проблему у представителя Нового Света? – поинтересовался Китсон.

Девушка улыбнулась. У нее была приятная внешность. Честно говоря, к этому трудно было что-нибудь добавить кроме того, что мне было бы интереснее провести время в ее обществе, чем с иными красавицами.

– Этот "Пьяджио" принадлежит тебе? – спросил я.

– Нет.

Он даже не потрудился узнать, как мне стало известно, кто был за штурвалом. Кен знал себе цену.

– Машина является собственностью моего уважаемого хозяина, грозе неверных, защитнику справедливости, троюродному брату грозовых туч, его превосходительству набобу Тангабхадры. Да будет солнце вечно светить из его кармана, – тут мой приятель торжественно поднял бокал.

– А деньги будут струиться из его бумажника, – подхватила девушка.

Я приложился к своему коктейлю. Китсон оказался прав: здесь знают толк в этом деле.

– А может ему лучше было бы приобрести машину посолиднее? – полюбопытствовал я.

– Это не для него. Тогда ему придется таскать за собой кучу друзей и прихлебателей. Салон моего самолета рассчитан только на четверых плюс два места в кабине.

Я посмотрел на девушку. Она перемешивала в бокале свой мартини с черри-бренди.

– Ты одна из этой четверки?

– Нет. Я, как они выражаются, рабочий персонал. Щелкаю фотоаппаратом для одного агентства в Штатах. Делаю иллюстрированный репортаж о радже.

– Это набоб, дорогуша, – поправил ее Кен, встряхивая лед в бокале.

– К черту титулы, – отрезала мисс Берт. – Пусть этим занимаются умники из агентства.

Кен за три глотка покончил с коктейлем и хлопнул бокал о стойку.

– Повторим?

Девушка смерила его выразительным взглядом, но Китсон ничего не заметил.

– Теперь моя очередь, – заявил я, покончив со своей порцией.

– Не глупи, – отозвался Кен. – За все платит его превосходительство.

– Я пас, – сказала девушка. Китсон заказал еще два коктейля и бармен снова открыл счет.

– Ну, и чем ты теперь занимаешься, приятель?

– Пилотирую "Дакоту" для небольшой швейцарской компании. Чартерные грузопассажирские рейсы. Возим все и куда угодно. Старая песня.

– И долго ты там? – спросил Кен.

– Почти пять лет.

– А как ты здесь оказался? – поинтересовалась мисс Берт.

– Мы перевозили в Турцию груз для голливудской съемочной группы. Вчера все закончили, а на обратном пути в Берн забарахлил генератор, и вот я здесь. К тому же у меня проблемы с топливом.

– Попала вода, – резюмировал Китсон. – Мне это знакомо. Для них это пара пустяков.

– Для них? – взорвался я. – Моя лицензия позволяет разобрать Пратт и Уитни на кусочки. Они моему шефу не по карману.

Кен посмотрел на меня.

– Да, да, – примиряюще согласился он.

Девушка отнеслась к моим словам с одобрением. Ей нравилась мысль, что мужчины должны разбираться в технике. Правда она сильно заблуждалась насчет своего приятеля. Китсон мог бы разобрать его на части даже ржавой булавкой.

Бармен принес заказ. Кен одним махом ополовинил свою порцию. С его личным карбюратором проблем явно не было.

– Кто это "мы"? – поинтересовалась мисс Берт.

– Мой напарник. Молодой парень вон там, – я кивнул в дальний конец бара, где Роджерс с открытым ртом жадно ловил каждое слово капитана авиалайнера.

– Ну и как он?

– Отличный парень, – знал бы мой напарник, как о нем отзывается его шеф. – Но ты ведь уже не первый день торчишь? – сообразил я, глядя как по-хозяйски расположился за стойкой Китсон.

– Нет, пошли уже третьи сутки. Сегодня был просто пробный облет, – отозвался он и покончил с выпивкой.

– Еще три дня, – сказала мисс Берт, – и им придется снаряжать твоими коктейлями пулеметные ленты.

– Неплохая идея, – согласился Кен.