Измененный - Страница 57

— Что ты хочешь сказать этим «высоким уровнем»? — спросил я. — Они говорят, что, кроме них, никого не было. Клуб богатых уродов, играющих чужими жизнями. Кто еще может быть?

— Я не знаю, — призналась она. — Может, Уорнер или кто-то другой. Не знаю. И Томпсоны не знают. Именно поэтому я исчезаю прямо сейчас. Если хочешь уехать из города, я тебя увезу. Хотя бы эту любезность я могу тебе оказать за все, что случилось. Но потом я залягу на дно.

— Я не поеду из города, — сказал я раздраженно. — Я здесь живу. Я еду домой.

— Я не стала бы сейчас делать ничего предсказуемого.

— Почему? Что, черт побери, еще может случиться?

Джейн зашагала по боковой улице, и я кинулся за ней. Мне было наплевать, что она будет делать дальше; я лишь хотел, чтобы она подвезла меня до того места, где Хантер оставил мою машину. Из всего, что было сказано наверху, только одно по-настоящему отпечаталось у меня в мозгу как стоящий совет. Слова Мари.

«Возвращайся домой».

Джейн нетерпеливо замахала, чтобы я поторопился. Она шагнула прямо в поток машин, ловко огибая их. Я побежал, выкрикивая ее имя, сам не знаю почему. Мне просто нужно было что-то кричать. Она направилась в сторону стоянки, а меня, когда я хотел последовать за ней, едва не сбила машина, поэтому я кинулся вбок, огибая припаркованные автомобили под непрерывные гудки клаксонов.

Я добрался до дальнего конца Серкла раньше ее и обежал пикап сзади, пока Джейн подходила, держа наготове ключи.

А в следующий миг я замер.

— Садись, — бросила она, открываясь свою дверцу.

— Погоди…

— Нет, — сказала она. — Моя работа здесь окончена.

Но я кое-что увидел. Я отошел от пикапа. Не знаю, принадлежала ли машина ей или была взята напрокат, но за последние недели она явно побывала в переделках, помимо той бешеной гонки по лесу в дикой части острова. Сзади машина была грязная и ободранная. Но там, в пыли, сияло вытертое пятно. Даже не пятно, а какие-то линии, буквы — так иногда проходящие мимо шутники пишут на грязной машине: «Помой меня!»

Но эта надпись была другой. Она показалась мне совсем свежей, и там было всего одно слово, начинающееся на «И».

— Нет! — выкрикнул я, но Джейн уже повернула ключ в замке зажигания.

Взрыв был негромкий. Он был короткий, сжатый, сдержанный. Сомневаюсь, что люди на другой стороне дороги слышали его. Но я слышал. И еще я слышал крик Джейн.

Я не стал размышлять, не произойдет ли второй взрыв. Хотя, наверное, стоило. Я подбежал к водительской двери и увидел Джейн, замершую на сиденье, прямую как палка. Она показалась мне обескураженной и изумленной. Лицо и рубашка были в крови. Она смотрела на свою правую руку.

— О господи! — ахнул я. Устройство, должно быть, было крошечное, спрятанное в рулевой колонке. Кисть в основном уцелела, но мне показалось, что оторвана половина большого пальца, часть указательного и из ладони вырван кусок мяса.

— Я в порядке, — проговорила она. — Я в порядке.

С каким-то неестественным спокойствием она сунула здоровую руку под сиденье и вытащила футболку. Туго обмотала ею кисть, часто, но размеренно моргая.

— Все отлично, — сказала Джейн, вряд ли обращаясь при этом ко мне. Она дышала медленно, выдерживая паузы, словно считала про себя между вдохами. Потом неловко развернулась на сиденье, и я помог ей выйти из машины.

— Идем, — сказал я. — Я отведу тебя в больницу.

Она помотала головой.

— Я в порядке.

— Нет, не в порядке. Тебе надо в больницу.

— Каким образом? Копам звонить нельзя.

— Моя машина, — вспомнил я. — Она на Лидо. Идем.

Я взял ее под локоть и попытался перевести на другую сторону улицы. Машины объезжали нас, выискивая место для стоянки; мысли водителей были заняты коктейлями, креветками, жаренными в сухарях, или тем, какие возможности их ждут, когда дети будут уложены в постель. Джейн оказалось не так-то просто сдвинуть с места.

— Нет, серьезно, — заговорил я, стараясь сохранять спокойствие хотя бы на словах; поднял голову, пытаясь высмотреть в потоке машин разрыв и перетащить ее на другую сторону. — Идем…

Но в следующий миг я увидел его. Он стоял на боковой дорожке и смотрел на нас. Хантер. Он стоял, расслабленно опустив руки, совершенно спокойный — скала в джинсах и простом пиджаке. Вид у него был такой, будто он стоит здесь с тех пор, когда еще не было Серкла.

Я потянул Джейн сильнее, и наконец-то она сдвинулась с места, зашагала, словно только что научившийся ходить ребенок, которого тащат куда-то, хотя он уже ясно дал понять, что не хочет туда идти. Большой белый «Форд» громко загудел, но остановился, пропуская нас.

— Это ты сделал? — заорал я на Хантера, подходя ближе. — Ты это подстроил?

— Это мой тебе подарок, — сказал он. — Как товарищу по несчастью. Тому, кто был изменен.

— Что? Зачем ты это сделал?

— Я выслушал то, что ты мне сказал, — произнес он. — Спросил себя: кто первый появился рядом с тобой этим утром? Кто ворвался к тебе в дверь? Разве она удивилась, что твоя приятельница пропала? И что она сделала? Она увезла тебя оттуда, не успел ты собраться. Запихнула тебя в машину и увезла, как будто за вами кто-то гнался. Но ты-то сам видел кого-нибудь? Ты видел?

Я раскрыл рот, но Хантер уже отмахнулся от нас.

— Не бери в голову, — произнес он и зашагал прочь. По направлению его взгляда и движению было ясно, куда он устремился.

— Он следил за тобой, — проговорила Джейн сквозь крепко стиснутые зубы. — Он идет к Тони и Мари.

Она была права. Хантер неторопливо перешел дорогу и направился прямо к боковой лестнице ресторана «У Джонни Бо».

— Нисколько не возражаю, — сказал я.

Ушло пять минут на то, чтобы перевести Джейн через дорогу и по короткому мосту — на Лидо, и еще пять, чтобы обойти по Бен-Франклин-драйв вокруг жилого комплекса, куда привез меня Хантер. Машина так и стояла у обочины. По дороге Джейн молчала. Лицо у нее побелело; футболка, обмотанная вокруг руки, намокла от крови. Даже ее голубые глаза как-то посерели, выцвели. Но она была стойкая. Сначала я поддерживал ее, но под конец Джейн пошла сама, ускоряя ход и размеренно топая по дороге, а глаза у нее снова начали проясняться.

Я открыл дверь с пассажирской стороны и помог ей сесть, потом обежал вокруг машины.

— Мы не поедем в больницу, — сказала она.

— Джейн…

— Меня зовут Эмили. Можно Эм, для краткости, если хочешь, — сказала она, не то хмурясь, не то улыбаясь. — Похоже, ты несколько разочарован.

— Ты… просто ты не похожа на Эмили.

— Наверное, моя мать не знала, какой я стану, когда вырасту.

— Эмили, Эм, Джейн, как бы тебя ни звали! Мы поедем… — Я замолк, вспомнив, куда собирался, пока у нее в машине не взорвалась рулевая колонка, в какую больницу должен был ехать и за кем. — Ты сильно ранена?

Та начала осторожно разматывать футболку.

— Может, не стоит?

— Не знаю, — ответила она. — Но вот сейчас и узнаем.

Мы увидели кровь и рваную, сырую плоть. Эмили развернула ладонь, и я понял, что у нее оторвана только подушечка большого пальца, а не сам палец, как мне показалось сначала; кость вроде бы была на месте.

— Черт! — тем не менее выпалил я.

— Н-да, — пробормотала она. — Но все-таки бывало и похуже.

— Быть того не может.

— Похоже, ты не всегда слушаешь, что тебе говорят. Я же рассказывала, что служила в армии. И участвовала во второй войне в Ираке. Я бы показала тебе один шрам на боку, но для этого мы недостаточно хорошо знакомы. Надо сказать, что, когда меня только ранили, зрелище было так себе. Похоже на свиные ребрышки, только без соуса. Кстати, ребрышки я с тех пор не ем.

— А как получилось, что ты больше не в армии?

— Долгая история и не слишком веселая, — сказала она, заново заматывая руку. — Самое главное, меня там больше не ждут. И во многих других местах не ждут, потому-то я в итоге оказалась здесь. Брайан нашел для себя вроде бы интересную работу, где не полагалось задавать вопросов. Он знал, что я сильно поиздержалась и запросто могу влипнуть в какие-нибудь неприятности, поэтому и предложил мне поработать с ним. И через три недели я уже вышла на работу в «У Джонни Бо» в качестве официантки. Понятия не имею, как они это устроили, но, очевидно, у Томпсонов здесь большие связи.