Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Страница 3

И парус поможет идти.

Гораздо трудней не свихнуться со скуки

И выдержать полный штиль.

А. Макаревич «За тех, кто в море…»

Поняла, что я злюсь. И сильно.

На мужа, обстоятельства, порушенные планы на выходные.

Да и вообще, с таким нервным настроем «Гонку» смотреть — только впечатление портить. С Ромкой ее и обсудить толком не получится, так как он может исключительно громко возмущаться:

— Нет, ты видишь? Это вообще куда годится? За руль болида можно было сесть под шампанским или какой-нибудь «забойной дурью», Арина.

Да, это именно мой недосмотр. Надо обязательно устранить, раз супруг поставил на вид.

В этом весь Рома — возмущение, негодование, недовольство.

А мне, все же, другое интересно:

— Ты посмотри, какой мягкий регламент гонок и требований к машинам. Сейчас же натуральная жесть. А соперничество команд? Нынче даже «Феррари» не та! Ром, ты только представь, как опасна и травматична была «Королева автогонок» в семидесятых.

Ему плевать.

А я активно фанатела от «Формулы-1» с 1997 по 2009 года, да еще поглядывала «одним глазком» до 2015, а потом, увы, быт и дети поглотили совсем.

Стало не до чего.

Для себя «не до чего».

Все — для детей, все для семьи.

— Милый, раз у нас такой сюрприз в планах наметился, давай тогда перенесем просмотр, а? Ты укладывайся, не жди меня. Я тут еще пособираюсь, — очень вежливо предложила я.

Бесит меня.

Не хочу.

Ничего не хочу.

Роман Николаевич что-то согласно буркнул из недр спальни, потом в ней погас свет, и наступила тишина.

Как-то подозрительно это отражает наши с мужем отношения в последнее время: мирно, тихо, прохладно.

Куда же страсти делись? Устоялись за двадцать с лишним лет брака? Приглушились более важным: детьми, работой?

Все чаще и чаще за прошедшие три года активной творческой деятельности, я стала замечать собственное равнодушие в отношении супруга.

Да и он платил мне тем же.

— Арина, кашу на утро поставить не забудь, — вдруг донеслось из темноты.

О, конечно, каша — это святое!

Когда выяснилось, что утром мне готовить завтрак просто физически некогда, а сам Ромка разве что яичницу жарил нам по большим праздникам, то муж поступил просто — купил мультиварку. И после этого счастливого события я спокойно могла позаботиться о завтраке для них с вечера.

Сама-то я дома только стакан кипятка успеваю выпить, да мне уже надо бежать на автобус.

— Хорошо, завтра вторник, значит, у вас пшеничка. Масло в тарелку положи только Косте, а Лере — банан, — это ежедневное напоминание, но без него никак. Оперативная память супруга ни в какую не желает удерживать в себе такие подробности. Поэтому я как дятел вынуждена повторять всю стандартную программу изо дня в день.

Это утомляет, как и многое в нашей давно устроенной семейной жизни.

И вообще, в последнее время, меня что-то все утомляет.

До сих пор удивляюсь, как у меня неожиданно удачно сложилось с любовными романами. И опять же, началось с короткой дорожки депрессии и хронической усталости.

Запустив посудомойку и стиралку, побросала в Лерину аптечку нужные упаковки лекарственных средств, и хмыкнула, вспомнив, как однажды мне стало нестерпимо грустно, да так, что не хотелось ни чаю, ни шоколада, ни выпить, ни даже спать.

Я, как запойный читатель и обладатель трех семейных наследственных библиотек, пошла проверенным путем — сунула нос в пахнущие временем и историей тома.

Ан нет.

Не то.

Маетно и тяжко было все равно.

Не пошел по третьему кругу Голсуорси, не зашел на второй раз Фейхтвангер, от Дрюона неожиданно затошнило, а от русской классики захотелось плакать. Причем я только на полки посмотреть успела, а слезы уже рекой полились.

Так как искала я утешения, а не дополнительных страданий, то достала Хмелевскую. Но день, видать, был такой неудачный, что даже пани Иоанна со своими невероятными детективами энергии жизни вдохнуть в меня не смогла.

Что в таком случае делает современная, не сильно отставшая от плодов прогресса, женщина?

Я попробовала спастись в электронных библиотеках на литературных порталах. Это сейчас их неожиданно много, а тогда я активно покупала и читала на двух. Поглазела я на обновления, прочитала небольшое количество продолжений. Загрустила сильнее, так как в жизни моей впервые за тридцать восемь лет случилось страшное — я поняла, что мне, в принципе, не хотелось читать.

Не привыкшая маяться бездельем, я тогда села, прикинула свою занятость на работе и дома, и постановила неожиданное — писать самой. Чтобы вот в такие тяжелые моменты точно было что перечитывать и умиляться (или ужасаться), в общем — как пойдет.

Все сложилось не просто и не сразу.

Через слезы и отрицание своих возможностей, неприятие близких, ночные кошмары от выстроившихся сюжетов и муть бессонницы от не сложившихся, но меня несло.

— Арина, это недопустимо, что ты забросила Костину учебу! — на разные лады негодовала вечерами по телефону матушка.

— Мам, ты правильно сказала — это Костина учеба. Я тут ни при чем, — у меня был порыв вдохновения, и я отвечала, с упоением печатая продолжение новой истории.

— Как ни при чем? Это твой сын. Ты должна… — ой, нет. Не сейчас про долги перед семьей и будущим, пожалуйста!

У меня там люди решают убить друг друга или пожениться, какие уроки?

— Мамочка, услышь меня: он взрослый человек, уже в пятом классе. Ты же никогда со мной уроки не делала.

Тяжелый вздох Алены Ивановны, кажется, сдул у меня с тумбочки бумаги:

— Эти твои детские обиды, Арина, давно пора забыть.

Да боже ж мой!

Как скажете, только отстаньте:

— Ну, забыть так забыть. До свидания, мам. Кот — уже большой мальчик, он справится. Ты же веришь в своего внука?

И на этой провокации я ныряла обратно.

В мой счастливый выдуманный мир.

Я получала такую дозу эйфории от написания историй, что на этом допинге у меня и обычная унылая работа проходила быстро, качественно и без страданий, и дети как-то сами учились, и дом тоже не развалился.

Ну, или это я так думала.

Главным же во всей этой эпопее было то, что, кроме обязательной нудной, но очень одобряемой обществом работы, у меня появилось приносящее радость хобби.

Неожиданно, но вот уже пятый год я писательница современных любовных романов, и три года, как получила коммерческий статус на некоторых порталах. Доходы пока невелики, но уже ощутимы.

Как легко и просто случайный недельный отдых на недавно открытом пригородном курорте обернулся семейной традицией выезда на лыжах везде и всюду, пока есть снег, так и короткая история неожиданной любви Оли и Егора в романтическом зимнем антураже елей, трасс и новостроек «Красной Поляны» подарила мне чудо самовыражения и, надеюсь, долгую дорогу по ниве писательства.

Но, увы, я стала забывать о том, как у меня традиционно складывается жизнь и что нельзя выбирать «короткую дорогу к грибам», ради удобства или экономии времени. Все эти случаи упрощения ведут потом длинным путем к глобальным переменам.

Забыла, за это, собственно все последующее и получила.

'Ты помнишь, как все начиналось.

Все было впервые и вновь.

Как строили лодки,

и лодки звались Вера, Надежда, Любовь…'

А. Макаревич «За тех, кто в море…»

Очень давно, на заре нашей бурной юности, более двадцати трех лет назад, когда мы Ромой познакомились и начали встречаться, мы очень хотели быть взрослыми и самостоятельными.

— Свадьба — только после получения диплома, только за свой счет, никаких обременений родни своими трудностями и проблемами, — мой жених был категоричен.

А я, перед самым обручением совершившая невероятно сложный для себя выбор, согласно кивала и полностью его поддерживала.