Измена. Сладкая месть - Страница 8

Я тотчас почувствовала себя ужасно.

Паша навис надо мной, но я уперлась ладонью ему в грудь.

– Ты на этой кровати трахался с женой?

– Нет. Кровать новая. И дом – тоже. Ее ноги тут не будет.

– Отлично, – выдохнула я с облегчением. – Тогда все в порядке.

Я расслабилась и обняла его за шею, развела ноги, чтобы Паша мог устроиться между ними.

Он стал целовать мое тело, пока я спихивала ногами с него джинсы. Моя кожа горела там, где его губы прикасались влажными поцелуями.

Как давно я не получала столько внимания.

Этой ночью я забыла, что моя фигура не в лучшем виде. Мне не хотелось прикрыться простыней. Наоборот, я извивалась и выгибалась, бессовестно предлагая себя. Паша брал все и даже больше. Он не спешил снять с меня прозрачный бюстгальтер, а сдавливал губами соски через тончайший шелк. Ткань пропиталась слюной и пикантно холодила, когда Паша уделял внимание второй груди.

Его ладонь почти сразу оказалась у меня между ног. Он трогал трусики, которые были влажные уже давно. Я стонала и подавалась вперед бедрами, намекая на избавление от белья, но Скобелев только посмеивался.

– Сними их уже, черт подери, – почти закричала я, когда терпеть не осталось сил.

Он засмеялся довольно.

– Я думал, ты так и не решишься попросить.

Его пальцы тотчас избавили меня от трусиков. Паша прикусил сосок, заставляя меня звонко вскрикнуть. Он отпустил груди и стал спускаться губами вниз по животу, к лобку и внутренней стороне бедер.

Я вцепилась в его волосы и забормотала:

– Ты не должен… Если я… Не обязан тоже…

Мысли путались. Я не хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным. Но Паша и не собирался меня слушать.

– Если ты не против, я бы хотел вылизать тебя во всех доступных местах, – проговорил он, подняв голову.

Я закрыла лицо руками и упала на подушку, хныча:

– Не против. Я не против.

– Классно, – обрадовался Паша и продолжил исполнять свои намерения.

Он не обманул. Его язык был везде. Он целовал, лизал, покусывал, растягивал меня пальцами. Сначала одним, потом двумя. Он уделил внимание клитору и половым губам, дразнил языком у входа и ниже. Я сжалась, и он отступил, чтобы поцеловать внутреннюю сторону бедер. Паша ласкал нежную кожу под коленями и мои лодыжки. Он перевернул меня и стал подниматься вверх губами. Я заскулила в подушку, когда он укусил меня за попку и провел языком вдоль позвоночника.

Паша накрыл меня сверху своим телом. Его член прижался к моей попке.

– Пожалуйста, – простонала я.

У меня не было больше сил терпеть. Я сходила с ума от желания почувствовать его внутри. Эта позиция была бы хороша. Уверена, он смог бы…

Но у Скобелева были другие планы. Он перевернул меня на спину, развел мои ноги в стороны и резко вошел.

Я закричала от неожиданного проникновения.

– Черт, прости, – извинился он, замерев. – Я совсем что-то…

– Я тоже, – тихо откликнулась я и обняла его ногами, приподняв таз.

Его член проник глубже. Мы синхронно простонали.

– Двигайся, пожалуйста, – попросила я.

Он исполнил мое желание.

Все мои желания.

Мы занимались горячим сексом всю ночь. Не думала, что выдержу столько оргазмов.

Паша был сверху и сзади, сбоку и снова сверху.

Я неожиданно стала смелой и чувственной. Мне нравилось двигаться с ним, сжимать его плечи, целовать шею, грудь, облизывать его звезды на животе.

Я осмелела настолько, что сама толкнула его на спину и запрыгнула сверху. Мне нравилось двигаться, задавая темп, и смотреть, как он улыбается и щурится от удовольствия. Я обожала его руки на моей груди. Паша так и не снял с меня лифчик, но отодвинул чашечки. Это тоже было особенно и необычно.

Все было потрясающе и восхитительно. Я была готова умереть от передоза оргазмами. Финальный случился как раз, когда я была сверху. Меня снова и снова накрывало обжигающими волнами удовольствия и одновременно било током.

Измученная и счастливая, я сползла с Паши.

Кажется, он тоже кончил. Но я уже ни в чем не была уверена. Не умереть бы – и то хорошо.

Глаза закрывались, но сквозь сон я ощутила поцелуи на плечах и услышала бархатный насмешливый голос.

– Ты хотела поговорить, Оксан, – напомнил Паша.

Я промычала невнятно в ответ.

– Что-то про мою вину и твой развод. Помнишь?

– Припоминаю, – пробормотала я.

– Кажется, я действительно виноват. Но мне ни капельки не стыдно.

– Мне тоже, – прошептала я, засыпая. – Спасибо, Паш.

– За секс или за развод? – уточнил он, куснув меня за ушко.

– За все.

По правилам хорошего тона я должна была бы уехать, чтобы не напрягать его. Но у меня сил не осталось даже предложить такой расклад.

Я просто отключилась в объятиях Павла Скобелева.

Я проснулась одна. Незнакомая постель, незнакомая спальня, незнакомый дом. Резко села и огляделась.

В комнате никого не было.

Вспышками я вспоминала нашу ночь.

Поцелуи.

Страсть.

Оргазмы.

А до этого я выпила больше, чем стоило.

Застонав, я упала на подушки.

В каком уме надо быть, чтобы выкинуть такое?

Даже звонить Паше я не имела права. Не говоря обо всем остальном.

Я потерла лоб, прислушиваясь к ощущениям. Похмелья не было, а вот стыда предостаточно.

Очень хотелось улизнуть из дома Скобелева по-английски. Но вряд ли получится.

Забавно, что я выспалась в его постели. Обычно в чужом месте мой сон был тревожный и краткий. Но Паша так меня утомил ночью, что я проспала все на свете.

Солнце точно давно встало. Моего телефона в комнате не было. В комнате вообще почти ничего не было. Я завернулась в одеяло и пошла искать вещи. Кроме кровати и высокого барного стула в комнате ничего не было.

На стуле у кровати нашлись чулки, трусики и лифчик. Я точно помнила, что они были на мне, когда я заснула. Видимо, Паша снял их после моей отключки.

От одной мысли об этом меня бросило в жар. Как можно быть таким внимательным? Еще и сложил все это прозрачное безобразие очень аккуратно.

Мое платье, похоже, осталось внизу. Придется спускаться в одеяле, или в белье, или голой. Второй раз надевать несвежие трусики я не смогла бы. Лучше без них.

Игнорируя свое белье, я прошла к двери. Она вела в ванную. Это оказалось очень кстати. Там я взглянула в зеркало и ужаснулась. Руки опустились, одеяло упало.

Я была похожа на панду. Тушь размазалась по всему лицу.

Простонав, я скорее включила воду и стала умываться. Теплая вода смыла боевой раскрас, но этого оказалось мало. От меня пахло потом. Я наплевала на все и залезла в душ, чтобы быстренько сполоснуться.

Думаю, Паша не станет возражать.

Точно так же я подумала о полотенце и халате. Не очень гигиенично, конечно. Но мы, в конце концов, вчера переспали и обменялись всеми возможными микроорганизмами на коже и слизистых.

Замерев с халатом в руках, я размышляла о слизистых и жидкостях.

Воспоминания как в тумане.

Кончал он в меня или нет?

Господи, меня это вообще не волновало вчера. Совсем выжила из ума.

– Мне нельзя пить, – простонала я шепотом, почти отчаявшись. Взгляд упал на ведёрко для мусора. На дне лежало несколько использованных презервативов.

Я выдохнула с облегчением. Слава богу, у хозяина дома побольше мозгов.

Завязав халат потуже, я пошла сдаваться.

Спускаясь по лестнице, я поймала новый флешбек, как Паша нес меня на плече наверх. Я никогда не была худышкой. Даже на свадьбе Вадим пренебрег традициями и не взял меня на руки. Он уверял, что я сразу стану вдовой.

Может, и Паша помер после такого подвига?

Аромат кофе уверял меня, что он жив, здоров и снова чертовски внимателен.

Я пошла на запах, по пути осматривая квартиру. Здесь тоже почти не было мебели. Диван и пару кресел в гостиной у камина. За ними я увидела стойку, которая отделяла кухонную зону. Оттуда и шел восхитительный запах кофе.