Измена. Побег от истинного (СИ) - Страница 17

– Нет, – пролепетала я, застигнутая врасплох вопросом.

– Нет! – с горькой иронией повторил Арделиан, – и это приводит нас к двум интересным выводам.

Я уставилась на него, чувствуя, как от жуткого предчувствия сами собой расширяются глаза.

– Кто-то намеренно пытался убить меня при помощи вашего мужа, Алого – называйте, как хотите.

Иштван сжал ладонь в кулак и с силой ударил им по столу. Я охнула и вжалась в стул от неожиданности.

– Когда меня обвиняли в использовании запретной магии, – подытожил Арделиан, и его губы искривились в жёсткой ухмылке, – они смотрели не в ту сторону. В Баллашьярде есть те, кто и по сей день использует её на полную катушку.

Фраза Иштвана прозвучала так дико, что я проглотила оставшиеся вопросы и уставилась на свои пальцы. Они дрожали.

– Кто тогда может использовать запретную магию в Баллашьярде? – тихо спросила я. Арделиан покачал головой:

– Имени не назову, всё, что сейчас могу сказать – это то, что явно очень сильный и искусный маг. Но мы с вами можем проверить мою догадку прямо сейчас.

– Как? – вскинула я на него глаза. Вместо ответа Иштван подтолкнул драконью чешуйку в середину стола и придержал её пальцем:

– Вот эта штука нам сейчас и поможет. Не шевелитесь и смотрите внимательно.

Я послушно уставилась на чешуйку. С виду она не представляла из себя ничего особенного: небольшая золотистая пластина в алых разводах. Но, чем больше я смотрела на неё, тем больше мне мерещилость что-то зловещее в их хитросплетениях.

– Даже с помощью неё можно многое выяснить, – сказал Арделиан, – постарайтесь посидеть тихо некоторое время.

Я замерла, гадая, что он задумал. Раньше мне доводилось слышать о том, как маги в Баллашьярде находили пропавших людей – например, в зимней буре – при помощи клочка одежды или пряди волос, но чтобы похожим образом можно было обнаружить следы магии – о таком я слышала впервые.

Иштван сложил ладонь перевёрнутой кверху дном лодочкой и накрыл ей чешуйку. Она поместилась не вся, оставив снаружи крохотный золотистый кусочек.

Другую руку чернокнижник занёс сверху и начертил в воздухе пару неизвестных мне рун. Какое-то время они повисели над его ладонью и плавно опустились на неё, словно впитавшись в кожу. Под ладонью разлилось жёлтое сияние, которое быстро померкло, став сначала тусклым, а потом и вовсе посерев.

В помещении стало холодно, по коже прошмыгнули мурашки. Бо носа долетел странный запах, словно на раскалённый камень капнули жирным бульоном.

Иштван плавно поднял руку, которой накрывал чешуйку. Следом, словно прилепившись к ладони, за ней потянулись густо-серые нити, сотканные из вязкого – даже на вид – тумана. От одного взгляда на них меня охватило омерзение, будто я смотрела на мерзкую слизь. Опустила глаза на стол и ощущение гадливости усилилось.

Чешуйка была скрыта под сгустком такого же тумана. Его форма идеально повторяли очертания самой чешуйки.

– Не трогайте ничего, – сумрачно бросил Иштван, проследив за моим взглядом.

– Ни за что не дотронусь до… этого, – я изо всех сил пыталась отвести глаза, но они упорно возвращались к отвратительному сгустку, – что это за гадость?

Иштван сжал кулак, разом оборвав нити, накрыл его второй ладонью. Прошептал что-то, и из-за его пальцев пробился свет, будто в кулаке он держал огромного светлячка. Он с явным усилием прижал обе ладони к столешнице и забормотал что-то, не отрывая их. Его руки мелко задрожали, словно он удерживал что-то, но потом расслабились, и чернокнижник отнял их от стола. Столешница осталась чистой.

– Формула обнаружения, – коротко пояснил он, – а то, что вы видели сейчас – след от использования запретной магии. Как видите, я был прав. Похоже, что чешуя Алого пропитана ей, и от этого он может вести себя неадекватно.

– Мерзость, – не удержавшись, поморщилась я, пожалев, что в этом доме у Иштвана не нашлось хотя бы рукомойника. Очень захотелось вымыть руки.

– Согласен, – кивнул он, – вы знаете, откуда вообще взялась запретная магия и почему она, собственно, запретная?

Я напрягла память. Вроде, на истории магии в Академии нам что-то такое рассказывали.

– Вроде, ей пользовались Первые люди для каких-то экспериментов, – неуверенно произнесла я, – но могу ошибаться.

– Не ошибаетесь, – покачал головой Арделиан, – не сохранилось никаких свидетельств о тех экспериментах, но, судя по руинам древних городов, они были чудовищны. При помощи одного только заклинания на языке Первых, с использованием запретной формулы, можно было полностью уничтожить город. Или деревню.

Деревню. В голове, как молния, сверкнула одна мысль. Я в ужасе уставилась на него, потрясённая собственной догадкой.

– Да, – кивнул Иштван, – ту деревню, что располагалась недалеко от моего поместья, действительно уничтожили при помощи запретной магии Первых. Это государственное обвинение установило верно.

– Кто? – вырвалось у меня, и я едва не хлопнула себя по лбу. Что за глупый вопрос! Иштван пожал плечами и сухо сказал:

– Я очень хочу это узнать.

– Вы поразительно много знаете о запретной магии, – вдруг осенило меня. Арделиан вздохнул:

– Конечно. Я изучал её в составе группы других изыскателей. Вот такая вот ирония.

– То есть, в облике дракона Рен полностью покрыт этой… этой штукой? – задала я следующий вопрос, обходя стол по широкой дуге. Казалось, что отвратительный сгусток живёт собственной жизнью и способен двигаться. А если он сейчас кинется на меня?

– Да, – коротко ответил Иштван. Он выпрямился и, обхватив себя руками, задумчиво уставился на сгусток.

Я передёрнула плечами:

– Значит, надо сказать ему об этом и снять её как можно быстрее!

– Скажите, – усмехнулся Иштван, – а я посмотрю, как он вас послушает и вам поверит. Боюсь, он сейчас в таком состоянии, что не способен адекватно воспринимать реальность.

Я прикусила согнутый палец и заметалась по комнате. Хотелось выскочить на улицу и бежать, бежать со всех ног к Рену, чтобы показать ему эту серую дрянь и немедленно очистить его! Я была даже готова собственноручно собрать с него эту пакость, если это поможет привести его в чувство.

– Я не могу ничего сделать! – в отчаянии произнесла я, безжизненно уронив руки. От осознания этого захотелось разреветься, – даже не знаю, куда идти…

– Ложитесь на стол, Ариадна, – неожиданно резко велел Иштван. Я вздрогнула и остановилась. В шоке посмотрела на него:

– Простите, что?

– Мне нужно осмотреть вас. Судя по тому, что вы мне рассказали, запретной магией могли воздействовать и на вас.

От мысли о том, что и на мне может оказаться эта липкая дрянь, спину ошпарил холод.

– Вы уверены в этом? – пролепетала я, стискивая края воротника. Арделиан хмуро уставился на меня и отрывисто повторил:

– Ложитесь! Не бойтесь, я не сделаю с вами ничего страшного и не причиню вам боли.

Обмирая от страха, я кое-как улеглась на жёсткую поверхность столешницы. Подёргала себя за пуговицу на груди и на всякий случай уточнила, отчаянно надеясь услышать «нет»:

– Платье… снимать?

– Просто лежите спокойно, – вздохнул Иштван. Он занёс прижатые ребрами друг к другу ладони надо мной и начал медленно водить ими сверху вниз, от моей макушки до пальцев ног, прикрыв глаза. Я послушно лежала, вытянувшись в струнку, прислушиваясь к паническому грохоту сердца.

От ладоней Арделиана исходило мягкое уютное тепло. Оно слегка покалывало кожу, но убаюкивало и грело. Сама не заметив, как, я расслабилась и начала уплывать в дрёму.

– Нельзя спать! – раздался в ушах отчаянный детский крик. Я вздрогнула и резко распахнула глаза.

Надо мной плавало личико маленького мальчика, которого я видела раньше. Он сурово смотрел на меня, нахмурив бровки. Всхлипнув, я протянула к нему руки, но ощутила только пустоту.

– Нет! – в отчаянии выкрикнула я, шаря руками в воздухе. Видение испарилось, а меня пронзила острая боль в животе, словно туда с размаху вогнали раскалённый нож.