Измена. (Не) чужой ребенок - Страница 5

Чуть сама не упала.

Его бы точно выронила.

Ночует в городе.

Хочется спросить: а в первый ли раз?

И…

И он позвонил экономке, не мне…

– Это ничего не меняет, – вскидываю подбородок, еле сдерживая рыдания. – Лично вы все равно на сегодня свободны!

Выхожу в коридор.

– Катерина? – совершенно по-плебейски кричу в сторону детской. – Поужинайте со мной!

Ночная медсестра Екатерина, пожалуй, единственная из всей прислуги, с кем я сблизилась.

Тихая, неприметная женщина лет сорока умела всегда быть рядом, помочь, поддержать, что-то сделать так, чтобы я осталась в полной уверенности, что справилась сама.

Вот ее и оставим. А все остальные – прочь из моей жизни!

Егор

Утро начинается не с кофе…

Мне надо срочно улететь. Какой-то невероятный треш на заводе в Красноярске. Причем у меня переговоры с австрийцами завтра. И не факт, что вернусь! Черт, как же разрулить?!

А! Я их на этот же завод и приглашу. Треш же им показывать необязательно, зато впечатлить будет легко.

Отлично. Мне нужна моя помощница.

– Алина! – слишком молодая девица в слишком короткой юбке слишком поспешно подрывается мне навстречу.

Черт. Вроде и упрекнуть-то не в чем. Умная, исполнительная. Но раздражает жутко. Вижу же, что стелется передо мной. То карандашик уронит, то, подсовывая мне бумаги на подпись, грудью невзначай прижмется. Надо ее поменять.

– Да, Егор Григорьевич, – и взгляд как у собачонки.

– Алина, срочно передай в аэропорт подготовить наш самолет к вылету и организуй на завтра перелет австрийцам. Я позвоню им и расскажу о неожиданном сюрпризе сам.

Она подобострастно кивает, а я покидаю офис. Сейчас в область не должно быть пробок. До самолета доберусь быстро.

Звонок экономки меня застает уже на борту. Мы еще не взлетели, но я уже занял свое место, открыл ноут. Смотрю документы.

Вижу, кто звонит, сбрасываю. Не до нее сейчас. Но… Она перезванивает.

Беру трубку.

– Егор Григорьевич, Егор Григорьевич, – женщина захлебывается от негодования, отчего мое имя и отчество слилось в единое странное слово с обилием “г” и “р”. – Егор Григорьевич, ваша жена меня увольняет!

– В смысле? – я реально удивляюсь. – За что? Почему?

– Я не знаю почему, – в голосе экономки вдруг появляются визгливые нотки. – Может, у нее очередной виток депрессии или полнолуние…

О-па! Та-ак… Понятно. Это я постоянно на работе, а Маруська-то целыми днями дома. Конечно, она не может не чувствовать такого к себе отношения. Черт! И через эту женщину я передавал информацию о себе! Интересно, как же она преподносилась?!

Твою ж… Я трус и подонок. Я просто прятался за своей загруженностью и… И опять меня нет рядом…

– Елизавета Дмитриевна? – решительно прерываю поток слов женщины, которая когда-то показалась мне профессионалом.

– Да? – с надеждой вздыхает та.

– Вы уволены.

У меня тоже полнолуние.

– Но… – она, кажется, начала заикаться. – Как? За что?

– Я дам поручение отделу кадров рассчитать вас. Если вам нужны рекомендации, вам придется поговорить об этом с Марией Сергеевной, – хочется съязвить про виток депрессии, но это вне рамок делового общения.

Маруська!

Что же с тобой происходит?

А с Санькой?

Держу перед собой смартфон, не решаясь набрать номер жены. Я ей очень много задолжал объяснений. Кажется, слишком много. Между нами уже пропасть из недомолвок, которую вырыл я сам. И я дико волнуюсь. А вдруг это действительно виток депрессии? Депрессии, в которую ее вогнало не неудачное ЭКО, а я и мой сын.

– Пожалуйста, переведите средства связи в режим “Полет”…

На меня с настойчивой улыбкой смотрит стюардесса.

– Взлетаем.

Черт! Марусь. Я тебе потом позвоню.

Закрываю глаза и не могу отделаться от мысли, что тут, на земле, остается что-то очень важное. Что-то, что я теряю.

Но ведь нет? Ведь все можно объяснить? Я же вернусь?

Маша

– Улетел? – я слушаю чуть насмешливый голос его помощницы.

Егор так и не появился. Командировка.

– Да, – противно тянет явно молодая девица, – сегодня утром. Для вас информации не оставлял, – я прямо чувствую, как она расплывается в улыбке. Почему?

– Спасибо, я сама с ним свяжусь.

Собственно, этим я и занимаюсь. Я хочу поговорить с мужем. Если честно, пару минут назад хотела спросить, что приготовить на ужин. Ну вот так ненавязчиво убедиться, что он будет ужинать дома. Но… Он не будет. Он улетел. И я об этом узнаю от секретарши. Потому что его мобильный вне зоны и никаких сообщений в мессенджерах у меня от него нет.

Дрожащими руками откладываю смартфон, тру переносицу.

– Машенька Сергеевна, хотите с коляской прогуляться? – Катерина заботится о моем распорядке дня. Милая женщина считает, что мне будет полезен свежий воздух.

– Да, – неожиданно для нее я не отказываюсь. – Да! Соберите Сашеньку. И, Кать, передайте, пожалуйста, на кухню, что хозяина дома не будет. Ужин накрывать не надо.

– Ну как же? – всплескивает руками моя няня. – А вы?

– А я обойдусь кефиром, – подхватываю наушники, накидываю ветровку. У меня на эту прогулку большие планы. Мне надо подумать. И понять, как жить дальше.

Толкаю перед собой коляску, пытаюсь что-то ответить своему психологу, с которым я назначила сессию. Мне всегда непросто давались эти разговоры. Они так или иначе уходят к моему чувству неполноценности. К тому, что я не могу родить для Егора. Я не смогла. Смогла другая.

Профессиональный психотерапевт выворачивает ситуацию под таким углом, что я должна почувствовать себя важной и нужной. Ценной. Но… Но чувство ущербности никуда не уходит. И вот вместе с очередным моим всхлипом приходит отбивка “Абонент в сети”. И тут же звонок.

– Марусь? – Егор взволнован, но явно куда-то спешит.

– Извини, что побеспокоила тебя на работе, – мне очень сложно выровнять голос.

– Да о чем ты, Маш? Ты что, плачешь? Маш…

– Нет, нет… – пытаюсь его отвлечь. – Ты когда вернешься?

– Маш… – он молчит.

– Не сегодня, да? – кажется, мой голос звучит обреченно.

– Маш, в последнее время столько работы.

Не верю… Ни единому слову не верю. И он это чувствует.

– Я понимаю, Егор. Прости, Сашка просыпается. Позвони, пожалуйста, когда вернешься.

– Маш! – он почти кричит.

Что ты хочешь сказать мне, муж мой? Что? Что просто сбежал от меня? От всех проблем, которые я тебе создала? Условия завещания выполнены. Корпорация закреплена за тобой, теперь не нужны ни жена, ни ребенок.

– Егор, извини, пожалуйста, я отключаюсь.

Сашка действительно проснулся, и я хочу взять его на руки, чтобы он не раскричался. Но отключаюсь я не из-за этого.

П

СТОП

Егор

Маруська! Маша. Девочка моя.

Да что ж творится?

Почему именно сейчас? Почему так? Маша?

Год назад я хотел, чтобы ты считала меня тварью. Ну вот. Я, кажется, добился своего. Но сейчас же не надо! Маша!

Какого черта я за шесть тысяч километров от тебя? Почему я не отправил сюда кого-то из своих замов? Да отца, в конце концов!

Ясно почему. Потому что бизнес всегда был для меня на первом месте. Всегда. И она знала, видела, чувствовала. Да, я люблю Машу. Но свою работу люблю больше. Жена всегда была у меня второй.

Я замираю в двух шагах от машины, поданной к взлетному полю.

Да? Жена была второй?

Не-ет…

Нет!

Просто я всегда был уверен. что она никуда не денется, что она будет со мной навсегда, потому что без нее… Оглядываюсь на самолет, перевожу взгляд на крутой представительский внедорожник… Без нее это все не имеет смысла.

Не нужны мне без моей Маруськи все эти фабрики, заводы, пароходы… Потому что жить без нее я не хочу. Как бы пафосно все это ни звучало.