Измена. Месть из прошлого (СИ) - Страница 39

— Я скучал по вам, — наконец, и мне достался его поцелуй.

— Ну что там, что решил суд? — в нетерпении спросила я.

— Полина… — покачал головой Дима и обратился к другу. — Успокой уже её. Ей нельзя нервничать.

— Суд отклонил его апелляцию. Сидеть ему теперь долго.

Я выдохнула с облегчением. Знание, что человек, который может причинить вред моей семье, наказан по всей строгости закона и ещё не скоро выйдет на свободу, легло бальзамом на мою душу.

— А знаете-ка что, наверное, оставлю я Полину здесь, — вдруг сказал Медики, рассматривая результаты моего КТГ.

— Что-то не так? — резко спросил Антон.

— Нет, но близится срок операции, и я бы хотел, чтобы она круглосуточно была под медицинским наблюдением.

— Я хорошо себя чувствую, правда.

— Полина, если Дима сказал, что здесь лучше, значит, так нужно, — строго сказал мне будущий отец.

Ясно. Сговорились. Хотя, с другой стороны, мне становилось уже довольно тяжело ходить, и каждая такая поездка в клинику порядком изматывала. Поэтому я не стала долго с ними спорить.

В один из дней на тридцать третьей неделе моей беременности ко мне, в очередной раз, зашел Дмитрий.

— Ну что, ты готова?

— Очень волнуюсь.

— Где Антон?

— Должен скоро подъехать.

— Отлично, как раз успеем подготовиться.

Он проводила меня до операционной, где передал в надёжные руки медицинских сестёр. Антона всё не было, и я порядком начала переживать. Мне сделали спинальную анестезию и уложили на операционный стол. Лишь когда хирург уже приготовился начать операцию, в зал в специальной одежде зашёл Терминатор.

Я протянула ему руку, и он подошёл ко мне, переплетая наши пальцы между собой. Моя рука немного подрагивала от волнения, но Антон свободной рукой гладил её, поддерживая меня. Спустя какое-то время раздался первый детский крик.

Меня затопили эмоции: безграничное счастье, радость, любовь, облегчение. Всё это смешалось в такой коктейль, что, если бы не присутствие любимого, я бы разрыдалась прямо на операционном столе. Но он был так счастлив, что могла только улыбаться ему в ответ.

— Двенадцать ноль пять, мальчик, — сказал врач.

Следующие несколько секунд показались вечностью, пока, наконец, не раздался и второй крик.

— Двенадцать ноль шесть, мальчик, — вновь услышала я голос врача.

А потом началась какая-то суматоха. Хоть мне ничего не было видно, но по напрягшейся руке Антона я понимала, что что-то идёт не так. Прошло уже достаточно времени, но третьего крика так и не было слышно. Столы с моими мальчиками были возле моей головы. Я, не отрываясь, смотрела на них, и это единственное, что помогало мне не скатиться в панику.

Любимый всё это время не отпускал моей руки, но сам напряжённо наблюдал за действием медиков. Наконец, я услышала слабый детский крик.

— Наша девочка, — прошептал, наклонившись ко мне, Терминатор. — Я люблю тебя, Полина.

Я, наконец, смогла выдохнуть с облегчением. Вот только увидеть мне её не дали, сразу увезли в реанимацию.

— Девочка наглоталась околоплодных вод, но наш неонатолог оказал ей своевременную помощь. Если в течение суток не будет никаких негативных последствий, её переведут к вам в палату, — сказала подошедшая ко мне медсестра. — Не переживайте, с ней всё будет хорошо.

Я смотрела на своих мальчишек, и мне они казались такими большими, хотя я, почему-то, представляла их совсем крохами. Но я не могла отвести от них взгляд, пока врачи делали оставшиеся манипуляции.

На следующий день я была готова прямо с самого утра идти к моим деткам, но мне запретили вставать из-за низкого уровня гемоглобина.

— Полина, поверь мне, дети в полном порядке, Антона еле выгнали из реанимации, а твоя мама не отходит от ваших мальчишек, — сказал мне Дмитрий, пришедший проверить моё самочувствие.

— Ну пожалуйста, я очень хочу их увидеть, — посмотрела на него глазами, полными мольбы. — Я в порядке, правда.

Он долго смотрел на меня, а потом нехотя, но всё же пошёл мне навстречу. Меня повезли к ним на коляске. Я не могла дождаться, когда уже откроются двери и я их снова увижу. Моё сердце застучало в несколько раз быстрее, когда я увидела, как Антон держал одного из них на своих руках.

Увидев меня, он улыбнулся и подошёл ко мне, давая мне в руки нашего мальчика.

— Это Максим, — уверенно сказал он. — А Михаил ещё спит.

— Ты выбрал им имена? — удивлённо спрашиваю у него.

И хотя мы ещё до рождения обсуждали несколько вариантов, так и не пришли к единому мнению.

— Мальчикам, да. А для девочки выберешь ты, — нежно глядя на нас, сказал он.

Я с трепетом держала своего сына на руках и думала, как же назвать нашу чудесную дочку.

— Валерия, — сорвалось с моих губ, а потом я повторила это громче. — Валерия.

Спустя несколько дней все дети были со мной. Дочка уверенно догоняла мальчишек, съедая всю свою норму быстрее братьев. Я была счастлива оттого, что могла говорить с ними, качать их на своих руках и петь им колыбельные. Они в ответ так забавно морщились, что моё сердце замирало от нежности, глядя на них.

Антон купил нам дом. Он сказал, что детям нужен чистый, свежий воздух, и сейчас спешно делал там ремонт. Когда, наконец, после всех обследований, мне сказали, что детки полностью здоровые, я выдохнула от облегчения. Совсем скоро мы окажемся дома.

Встречала нас целая толпа: приехали родители Антона, моя мама, чета Смирновых, Антонина Николаевна, Медик с Ксенией, и даже Юля, оставив ребёнка с мужем, приехала на нашу выписку. Терминатор гордо держал наших мальчишек, а я бережно прижимала к себе дочку. Когда мы вышли на крыльцо, все дружно закричали, и в небо полетели воздушные шарики.

С момента возвращения домой наша жизнь оказалась подчинена строгому графику: стоит чуть от него отклониться, случается катастрофа. Очень выручает то, что у меня хватает помощников. Его родители решили задержаться у нас на пару недель. Его папа сам смастерил для наших деток колыбельки из дерева, у него золотые руки. С мамой Антона мы, в целом тоже нашли общий язык. Они с моей мамой по очереди гуляют с детками, а у меня есть время отдохнуть.

Спустя несколько месяцев Антон вновь заговорил о свадьбе. Он предлагал устроить пышную церемонию. Но я отказалась. Красивая свадьба у меня уже была, вот только никакого счастья она мне не принесла. В итоге мы просто расписались с ним в ЗАГСе.

Очень часто у нас случались бессонные ночи. Казалось бы, вот последний боец сдался, и его можно положить в кроватку, как тут же просыпался первый, и всё начиналось по новой. Но, когда нам таки удавалось их всех уложить, я с умилением смотрела, как они улыбаются во сне.

— Можно ли стать счастливее? — спросил Антон, крепко обнимая меня, когда я в очередной раз стояла возле наших детей и любовалась ими.

— Не уверена, — ответила, развернувшись к нему лицом.

Он наклонился и подарил мне нежный поцелуй, который вскоре перерос в нечто большее.

Спустя семь лет.

— Ма-а-а-ам, а где мои брюки? — Миша, как всегда, ничего не мог найти.

— Твои брюки висят на стуле в твоей комнате, — уже, наверное, в третий раз повторила я ему.

— Я смотрел, там их не было.

— Посмотри внимательнее, дорогой.

— Сейчас я схожу, посмотрю, — сказала Антонина Николаевна, и я была ей очень благодарна, потому что Миша будет ещё очень долго их искать.

— А мы скоро закончим? — спросила Лера.

Видимо, ей уже надоело сидеть на одном месте, ожидая, пока я заплету косы.

— Потерпи ещё немножко.

Она тяжело вздохнула, но продолжила послушно сидеть перед зеркалом. И только Максима не было слышно. Вероятнее всего, он уже полностью оделся, а теперь продолжает читать очередную книгу. Антон даже выделил ему отдельную комнату, под библиотеку, поскольку книги уже перестали помещаться на полках в его спальне.