Изгой Проклятого Клана. Том 2 (СИ) - Страница 4

И положил руку в выемку. Ощущая, как пришла в ход древняя магия. А в голове заговорили голоса:

— Он всё же нашёл его…

— Я знал, что у нас ещё есть надежда.

— Его отец был более бесполезный…

И тут я сосредоточился, обрекая свои мысли в чёткий внутренний приказ:

— Назовитесь!

Голоса на миг замолкли.

А затем продолжили свой говор.

— Он ещё и приказывать нам смеет…

— Никакого уважения к старшим…

— И зачем его только к регалиям допустили?

Видимо, простые слова до них не доходли.

Тогда я сконцентрировал свою ману и резко заполнил ею цепь, вступая в более плотное взаимодействие с сидящими там сущностями.

— Ай! Что он творит⁈

— Мне неприятно…

— Прекрати, немедля!

Ещё несколько секунд.

— Чего ты добиваешься⁈

— Кажется, он хочет поговорить…

— Я в гневе! Пусть немедленно прекратит!

И вот, спустя полминуты, эти голоса замолкли. И тогда я повторил свой вопрос:

— Кто вы такие?

А они отвечали, друг за другом.

— Те, кому ты обязан жизнью!

— Предки твои, связанные с Родовым Древом…

— За нами решение, получишь ли ты силу своего рода!

Я хмыкнул и спросил:

— Это вы решаете, в какую из двенадцати обителей я попаду?

Они отвечали:

— Обители нужно пройти одну за другой!

— Мы лишь открываем их…

— Сначала докажи, что достоин!

Я сжал цепь рукой, заполняя дополнительной маной и сказал:

— Уже доказал и не раз! А сейчас — живо откройте мне доступ в обитель. У меня нет ни времени, ни желания вас уговаривать. Вы — духи предков — со своей скуки совсем потеряли рассудок! Ваш род на грани исчезновения и любая слабость может обернуться моей смертью. Может, живы и другие Северские. Но если умру я, то неизвестно, через сколько лет другие ваши потомки найдут эти регалии. Если вообще найдут!

Поток моих резких мыслей остудил размышления предков.

Они молчали.

А потом я ощутил, как Цепь Основателя стала легче. Она уже не была грубой и ощутимой через одежду. Так что вполне смахивала на обычную цепь с толстыми звеньями.

Зато ихор начал движение. Он закрутился, принимая знакомый мне фиолетовый цвет. И вскоре в нём открылся портал в Загранье.

Я снял Цепь Основателя с шеи. Положил её на тот же постамент.

Затем приказал Яшке проследить за сохранностью портала и тем, что до него никто не доберётся.

Тот рьяно пообещал защитить его, даже ценой собственной жизни.

Хотя я имел в виду только недопущение сюда Степана и сохранность регалий… Но, пусть.

Заодно проверю, насколько Яшке можно доверять. Портал он сам всё равно не закроет.

Но я не верил, что ему это надо.

Наконец, я и Ардамун шагнули в портал.

Загранье… как давно я здесь не был.

В нос тут же ударили десятки новых запахов. В основном цветочные и фруктовые.

Я прищурился от яркого солнечного света. Но дал глазам привыкнуть и осмотрелся.

Телепортационная площадка. По знакомому типу. Но заброшенная уже много лет… или столетий.

А вокруг — десятки разнообразных растений. Но большинство из них были цветами с сердцевиной из цветных кристаллов.

Но это были не маленькие цветочки. А огромные переростки, с человеческий рост и выше. С толстыми стеблями, порой покрытыми шипами. И лепестками самых разных оттенков.

А среди этих цветов росли растения, похожие на тонкие прямые деревья. С их ветвей свисали тяжёлые плоды. Шкурка плодов была из тонкого кристаллического слоя.

И всё это великолепие просто фонило маной. Во все стороны. Даже обычный человеческий глаз замечал видел ореолы полупрозрачной энергии, у каждого из растений.

Потому первым, что я услышал, был глоток. Ардамун проглотил слюну, пялясь на растения как завороженный. Вокруг него всё похолодело.

— Не спеши, — осадил его я. — Мы не знаем, что это. Если ты начнёшь жрать всё подряд, то неизвестно, что…

Холодная волна.

Ардамун сорвался с места, как гончий пёс. И на всей скорости влетел в ближайшее деревце, вгрызаясь в его плоды.

Торопился.

Пока я не дал ему запрет.

Я хлопнул себя ладонью по лбу.

Ну вот как можно быть настолько безрассудным?

— Ардамун.

Хрум-хрум-чавк-хрррысь.

— Ардамун, — повторил я.

И он повернулся на меня бешенным взглядом. Вся морда в красно-розоватом соке. Часть сока заледенела, делая пасть Ардамуна похожим на мороженое.

— Ты понимаешь, что можешь умереть? — спросил я.

— С-смерфть, — жевал он, — неизбефна. Лучфе умереть с-с-сытым!

Чтоб его Пустота поглотила! Ну откуда такой фатализм у ледяного вирма? Они живут по несколько тысяч лет. А Ардамуну-то и сотни не было!

— Всё, заканчивай. Больше без моего решения ты ничего здесь не ешь, — сказал я. Он посмотрел на меня со всем горем вселенной в синих глазах. Но я непреклонно покачал головой.

Тогда он поник. Подлетел ко мне ближе. И рухнул на землю, страдальческим взглядом смотря в небо.

— И что это значит? — спросил я.

— Я — умираю. Голод. Жестокос-с-сердие человека. Это меня убивает.

А потом я увидел, что его синяя чешуя начала слегка окрашиваться. В бледно-красный.

— Это не голод, а твои чёртовы фрукты, — я указал пальцем на увеличивающееся на его теле пятно.

— М? — он резво посмотрел на себя. И его глаза чуть из орбит не вылетели. — Ч-што это⁈

— Последствия.

— Человек… — он замер и панически взглянул на меня. — Я не чувс-с-ствую кончик хвос-ста.

Да чтоб тебя.

Я присел рядом, ощупывая его хвост.

Он был тёплым. И для ледяного вирма это было совсем не хорошо!

Я бросился к плодам того же дерева. Сорвал один из них и разломил пополам, смотря на мякоть и косточки.

А затем загнал туда свою ману, прощупывая плотность энергии во фрукте.

Мякоть оказалась вполне безобидна. Маны там было немного. В кристаллической оболочке, которая заменяла плоду кожуру, её было горздо больше. Но судя по реакциям, она была совсем нейтральной и безвредной.

А вот косточки… там было что-то жаркое. Когда я запитал их своей маной, они стали тлеть, выжигая всю мякоть вокруг себя.

Огненная стихия. Вот Ардамуну такое точно нельзя! Тем более на голодный желудок, который втягивает в себя первую попавшуюся пищу моментально!

Нужно сбалансировать стихии внутри Ардамуна!

Я обострил все свои чувства. Максимально сосредоточился, выискивая среди пёстрых цветов вокруг хотя бы что-то, что могло содержать в себе стихию льда.

Белое.

Синее.

Белое…

Синее…

ЕСТЬ!

Я зацепился взглядом за пышный белый цветок, который был выше меня в два раза. Я ринулся туда на всей скорости. Нас разделяло всего около сотни метров.

С когтями я забрался на него. А потом в сердцевину, где был вынужден тут же прикрыть лицо. Потому что моё попадание туда заставило пыльцу взмыть в воздух, забивая мне глаза, нос и рот.

И да, это была чертовски холодная штука! Пришлось нагнать к лицу своей маны, чтобы разогреться и выдавить пыльцу прочь.

А внизу, под слоем пыльцы, находились насыщенно-голубые кристаллы. В пару движений когтями я выломал их оттуда и закинул себе в карман. А потом развернулся, чтобы вернуться к Ардамуну, но…

Прямо с соседнего цветка на меня смотрели огромные фасеточные глаза. Длинные усики. Огромные, острые как мечи жвала. Неподвижные крылья.

И голод.

Напротив меня сидел огромный стихийный шершень. Одна из самых мерзких тварей, которые только могут завестись в магическом мире.

Если стихийные шершни строят себе улей, то в радиусе нескольких десятков километров со временем уничтожается почти всё живое. Эти твари были хищниками. И они жрали всё, что шевелилось быстрее трепещущегося на ветру лепестка.