Изгнанник - Страница 29

Джильбана спрыгнула на лед и приготовилась перебежать реку. Если лед обломится, она поплывет. Джильбана не боялась воды, потому что плавала почти так же хорошо, как бегала.

Лед треснул только тогда, когда она была в двух прыжках от противоположного берега. Джильбана рухнула в воду, но тут же выскочила на берег и принялась кататься по земле, чтобы быстрее обсохнуть. Встав, она увидела перед собой сову. И не просто сову, а ту самую сипуху. Корин, дрожа от страха, прятался за скалой.

— Простите, — пролепетал он. — Я принял вас за свою мать.

Джильбана изумленно прищурила глаза.

— Простите еще раз. Я просто думал о своей матери, как вдруг услышал шум и очень испугался. Я не ожидал увидеть вас здесь.

Джильбана тяжело дышала от быстрого бега. Никогда в жизни ей не приходилось так долго бежать изо всех сил.

— Я знаю твою мать, — пропыхтела она. — Твоя мать — предводительница Титонического союза Чистых, она… — Джильбана прервалась, чтобы перевести дух. — Она собирается убить тебя. Времени осталось мало. Нужно действовать очень быстро, — она снова замолчала и судорожно глотнула воздух. — Ты должен добыть Уголь Хуула.

Она тяжело задышала, каждый глоток воздуха болью отдавался в ее легких.

— Передохните немного, — взмолился Корин.

— Нет времени на отдых. Все зависит от тебя. Твоей матери нужен Уголь. Она пообещала отдать его нам, клану Макхита. Наши волки мечтают заполучить Уголь Хуула, ведь он даст им власть, о которой они всегда мечтали. Взамен наш вожак пообещал вступить в Титонический союз и помочь твоей матери завоевать власть над миром.

— Но почему ты пошла против своего клана?

— Они забрали моего сына. Они искалечили его. Они давно мечтали, чтобы волки Макхита служили в Священной Страже, поэтому отгрызли моему сыну хвост и две подушечки на лапах. Они выгнали из клана моего друга. И после этого ты спрашиваешь, почему я их ненавижу? Они отняли у меня все. Но если твоя мать добьется своего, мой клан станет еще свирепее, еще злее и еще беспощаднее. Я не хочу этого.

— Коди твой сын?

Джильбана кивнула головой. Теперь из пасти ее стекали длинные нити слюны, но дыхание слегка выровнялось, а хрипы немного стихли.

— Коди мой сын, но он даже не знает об этом. Мне не позволили выкормить его. Но сейчас не время говорить об этом. У нас нет времени. Ты должен достать Уголь. Он принадлежит тебе, я знаю это.

Корин заглянул в сверкающие зеленые глаза Джильбаны и увидел в них свое отражение. Страх не исчез из его глаз, но теперь в них появилась решимость. Он поверил тому, что отражалось в зеленых глазах волчицы.

Эта ночь была во многом не похожа на другие. Свирепый ветер гудел в Священном Кольце. Красные искры вулканов кружились в безумном танце, сливаясь со снежинками в музыке разгулявшегося ветра.

На земле, как обычно, кузнецы торговались с угленосами. Глодатели молча патрулировали свои участки. Старшие глодатели, восседавшие на вершинах костяных курганов, выли в ночное небо, передавая на секретном языке стражей инструкции, приказы и предупреждения своим товарищам. Несколько отважных угленосов летали над вулканами, пытаясь повторить уже ставший легендой тройной захват Корина.

Все были заняты своим делом, и никто не обратил внимания на вернувшегося Корина, который начал по широкому кругу облетать Священное Кольцо вулканов.

Джильбана устроилась в тени старых костяных курганов. От нечего делать она внимательно изучила свое убежище. Что и говорить, здешние волки были настоящими художниками. Одна из костей изображала волчью птицу. Джильбана подивилась искусству неизвестного глодателя, сумевшего выгрызть в кости даже мелкие перья птицы. Может быть, Коди будет здесь лучше, чем в клане? Здесь он станет художником, одним из самых сильных волков на свете… но обреченным навсегда остаться без подруги и вести одинокую жизнь, не зная ни семьи, ни кланового товарищества…

Джильбана посмотрела на звезды. Правда ли, что после того, как глодатель умирает и восходит по следу духов, он получает право вернуться на землю в любом обличий, в каком пожелает? Может быть, это честная сделка?

«Нет!» — решительно покачала головой Джильбана. Жизнь дана волку для того, чтобы прожить ее на земле, в родовой пещере с молодняком, в гаддерхиле с благородными волками, со своим кланом и на охотничьих тропах, где уважают закон Лохинвирра. Вот это настоящая волчья жизнь! Да будет проклят ее собственный клан, забывший закон Лохинвирра! Да будет проклят этот клан за его зависть, за искалеченных щенков и за союз с дьявольской совой!

Джильбана взглянула в небо и нашла там Корина. Медленно, очень медленно, он облетал каждый вулкан. Теперь уже и другие совы заметили его и расступились, уступая небо этой удивительной сове.

Две совы, сидевшие на скалистом выступе, тоже не сводили глаз с Корина. Это был редкий случай, когда Отулисса не открывала клюва. Гвиндор тоже молчал, затаив дыхание. Совиные желудки дрожали в предвкушении того, что вот-вот должно было произойти.

Над Священными Вулканами повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь визгом ветра и редкими завываниями глодателей. Корин уже в пятый раз облетал вулканы. Он видел, что Гвиндор с Отулиссой не спускают с него глаз. Он заметил на земле Хаймиша.

«Наверное, он уже закончил свое дежурство», — подумал Корин, заметив, что Хаймиш перестал бегать между Данмором и Быстробуйным.

Корину было стыдно за то, что он в последние дни совсем забыл о своем друге. Ничего, потом он наверстает упущенное. По крайней мере, он очень надеялся на то, что у него будет это потом.

Несмотря на мрачные мысли, Корин был удивительно спокоен. Желудок его был готов к испытанию. Частью этого испытания было терпение.

Где-то на дне желудка Корина лежала уверенность в том, что ему не придется угадывать, в каком вулкане спрятан Уголь. В нужный момент он каким-то непостижимым пока образом узнает, где искать.

А в это же самое время, на самой границе между тьмой и алыми отсветами вулканов, кружила еще одна сова. Случайный наблюдатель, доведись ему ее увидеть, решил бы, что для кузнеца она летает чересчур неуклюже. Слышали бы вы, с каким грохотом она поставила на камень свое кузнечное ведерко с инструментами! К сожалению, за ревом ветра никто ничего не услышал, а глаза всех зрителей были прикованы к юной сипухе, в шестой раз облетавшей Священное Кольцо вулканов.

Все смотрели на Корина — все, кроме глодателей на вершинах курганов. Они насторожились и приподняли загривки, почуяв появление совы с кузнечным ведерком. Безмолвный сигнал облетел кольцо курганов: «Внимание! Поблизости серомысл!»

Что сделает эта недобрая сова? Попытается взлететь туда, где кружит Корин? Будет очень и очень нехорошо, если две совы начнут сражаться за Уголь Хуула. Никогда еще в истории Священного кольца не случалось, чтобы сразу две совы одновременно пытались добыть сокровище.

Однако на этот раз волки ошиблись. Вторая сова не собиралась мешать Корину. Нет, Нира не была настолько глупа, чтобы соваться в клокочущее пекло. Пусть Корин сделает это, и если ему суждено погибнуть, пусть гибнет. Значит, он такой же наследник Хуула, как и она сама!

Но если, по какой-то безумной случайности, он вдруг добудет Уголь, тогда наступит время Ниры. Она убьет Корина, заберет Уголь Хуула и отдаст его клану Макхита. А если Уголь так и останется в кратере вулкана? Что ж, это никак не повлияет на план Ниры. Она не обещала Макхиту во что бы то ни стало раздобыть Уголь, она посулила лишь восстановить их права «законных» членов Священной Стражи. Когда волки Макхита перейдут на ее сторону, Нира сумеет окончательно подчинить себе совиный мир.

«Ах, Клудд, как жаль, что ты этого не увидишь!»

Корин посмотрел в кипящий кратер Данмора. Именно из бурлящего котла Данмора вылетели те три живых угля, которые он так ловко поймал несколько ночей тому назад. И все-таки желудок подсказывал Корину, что Уголь Хуула лежит не здесь.