Избранные проповеди в дни Великого поста (сборник) - Страница 3

Соберите потом все дела свои добрые или те, кои самохвальство ваше считает добрыми, и смотрите, много ли их окажется? Сколько могли мы и сколько должны были сделать в триста шестьдесят пять дней года; а что сделали?! И эту ли малость выставлять на вид, трубя: «я не таков как прочие» (Лк. 18, 11), – особенно когда против нее стоят беззакония, им же нет числа! Ибо из двадцати четырех часов каждого из трехсот шестидесяти пяти дней сколько найдется таких, которые не были бы отмечены чем-либо греховным?! А сознавши это, как не взывать: «Боже, милостив буди мне грешному!»

Притом вся ли чиста и эта малость? На каждом ли из сих немногих дел виден отсвет славы Божией? Трудясь над ними, не себе ли и человекам угождали мы паче, нежели Богу? А если так, то как давать им какую-либо цену и, смотря на них, выситься в самопрельщении, говоря в себе: «Не таков, как прочие»? Нет! Наведите только на дела свои необманчивое зеркало правосудия, в слове Божием начертанного, – трудно поверить, чтоб совесть не заставила каждого из вас взывать: «Боже, милостив буди мне грешному!»

Может статься, между вами и нет таких, которые в самохвальстве дерзостно вслух говори ли бы: «Не таков, как прочие»; но редкий, думаю, найдется, который не ниспадал бы в самомнение и в самочувствие, когда без слов по сердцу проходят помыслы, дающие немалое значение нашим трудам и нашей деятельности в среде других. Неправо и это чувство самодовольства! Надобно чувствовать, и чувствовать: глубоко, что мы совершенно ничего не стоим и ни на чем своем опереться не можем. Опора у нас одна – милость Божия; а эти внутренние самохваления прогонять должно. Один святой подвижник всякий раз, как помысл говорил ему: «То и то у тебя хорошо», – подозревая в сем лесть врага, отвечал: «Будь ты проклят с этим твоим “хорошо”». Так делал святой отец; тем паче так следует делать нам, грешным.

В нравственном деле нет злее помысла, как помысл самомнения. Он прямо нападает на чувство сокрушения и охлаждает его. Как огонь не может быть вместе с водою, так с чувством праведности не уживается сокрушение. Как паралич поражает органы движения, так самочувствие подсекает всякое напряжение сил на добро. Как злая роса губит прекрасные цветы, так обманчивое самодовольство губит в нас все доброе. Изберите же, братие, благое и отриньте злое!

В песнях церковных самодовольный фарисей сравнивается с плывущим по морю на корабле, а самоуничиженный мытарь – с плывущим на худой ладье. «Но того, – говорит, – потопила буря самовозношения ударом о камень гордости, а сего глубокая тишина самоуничижения и тихое веяние воздыханий покаянных привели безопасно к пристанищу Божеского оправдания». В тех же песнях еще фарисей сравнивается с едущим на колеснице, а мытарь – с идущим пешком. «Но последний, – говорит, – припрягши к сокрушению смирение, упредил первого, заградившего себе путь камнями самохваления».

Слыша такие внушения, братие, умудряйтесь тако тещи, да постигнете. Пусть будут у вас море – слезы, ладья – самоуничижение, ветры – воздыхания, а мытарев глас – все распоряжения по плаванию. И несомненно достигнете вы в пристанище милосердия Божия и скоро вступите на берег оправдания, где вкусите сладостный покой совести во всепрощении Божием.

Да дарует сие великое благо всем нам щедродательная благость Божия! Аминь.

12 февраля 1861 года

С нынешнего дня начинается Триодь постная. Се начинает веять постом! Надобно готовиться к сретению его, и не к нему только, но паче к тому, для чего установлен пост, – к покаянию и исправлению жизни неисправной. И вот вы слышите умиленную песнь: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!»

Отверзи двери покаяния! Кто же их затворил?! Они отверсты Крестом: стоят и будут стоять отверстыми для всех людей, пока стоит мир, а для каждого из нас – пока есть дыхание жизни в ноздрях наших.

Так; отверсты двери милосердия Божия – и кто затворит их? Но вход к сим дверям проведен чрез другие двери – двери сердечного болезнования и сокрушения. Надобно прежде пройти сии, чтоб потом войти в те. Возболезнуй и сокрушись, и Господь примет тебя!

Сокрушись – а сердцу не сокрушается; возболезнуй, – а оно не хочет болезновать. И вот запертый в себе человек окамененьем сердца и, не имея сил совладать с собою, вопиет к милосердому Богу: «Покаяния отверзи ми Жизнодавче!» Твоя дверь всегда отверста, Господи, но моя – заперта, и нет мне выхода! Моего окамененного сердца дверь отверзи мне сокрушением, чтоб мне выйти к Тебе и войти в двери милосердия Твоего!

Внемлет Господь воплю человека бедствующего и дает ему познать, как надобно действовать на себя, чтоб отворилась дверь сердца его. Вчера пели мы: «Покаяния отверзи ми двери»; ныне, в ответ на то, слышим от Господа притчу о мытаре и фарисее. В следующее воскресенье, в ответ на ту же песнь, услышим притчу о блудном сыне. Далее с тою же целью приведется нам на память картина Страшного Суда и падение первозданных прародителей наших. Господь говорит как бы нам: «Действуйте по указанию истин, возвещаемых вам сими евангельскими сказаниями, и, может быть, достигнете того, что отверзутся наконец двери сердца вашего сокрушением». Чает Он, что как молот тяжелый, ударяя о камень, разбивает его и умельчает, так и истины сии, одна другой поразительнейшие, сокрушат, наконец, окаменение сердца нашего, извлекут из него вопли раскаяния и выжмут слезы умиления.

Войдемте же, братие, в намерения Божии и последуем спасительным указаниям Господа милосердого.

Изменяет сердце Господь; но нам и самим надобно подвигать и нудить себя и по крайней мере не препятствовать вседействию в нас спасительной благодати Божией.

Нынешняя притча о мытаре и фарисее указывает главное в нас препятствие к сокрушению сердца в чувстве своей праведности и научает нас, прогнав сие чувство, установиться в расположении духа мытарева, чтоб его словом вопиять: «Боже, милостив буди нам грешным!» Господь выставляет двух человек и говорит как бы нам: «Вот смотрите – приходили ко Мне двое: один смело приступил, уверенный в своей праведности и своих предо Мною заслугах, и не получил оправдания, а другой воззреть на Меня не мог, а только бил себя в перси и просил милости, и Я помиловал его. Идите и вы – творите так же. Сбросьте эту пагубную одежду самооправдания, облекитесь во вретище самоукорения – и будете помилованы».

Самодовольство и самооправдание – это самая пагубная прелесть, в которой враг успевает задерживать очень многих и не совсем худых людей. Прелесть сия ноги подкашивает и останавливает шествие. Кто чувствует себя праведным, тому какая нужда много беспокоиться и искать милости? Цель достигнута – праведен человек; что и трудиться? Остается только посматривать кругом, себя высить, а других уничижать. На самом же деле это значит – помыслом разорять то, что достигнуто трудом, и губить себя. Вот почему в отеческих наставлениях непрестанно повторяются уроки смирения и самоуничижения и с особенным напряжением выставляются укоры самомнению и самовозвышению!

Кто хочет разогнать сей туман прелести, пойдемте учиться сему у фарисея. Фарисей, кажется, не считал нужным скрываться: он откровенно высказал, что у него на душе, и тем обличил сеть врага, которою опутал он его бедную душу и держал ее в самопрельщении.

«Не такой, как прочие». Первая прелесть! Фарисей был не худого поведения. Посмотрел он на явных грешников и, естественно, счел себя лучше их. Но зачем было ему смотреть на неисправно живущих? Посмотрел бы о» на живущих хорошо. Увидел бы, конечно, очень много таких, которые гораздо выше его по жизни, – и уж не сказал бы этих пагубных слов: несмь, якоже прочий.

Вот и наука нам, братие. У врага всегда та же уловка – и теперь, как и тогда. И теперь, как и тогда, внушает он: «Вон – посмотри, и тот – такой-то, и тот – такой-то, ты же – совсем иное дело!» Послушает бедный человек этой льстивой речи и в самом деле начинает думать, что он хорош, а там – отуманивается самомнением и лишается милости Божией. Но зачем тебе смотреть на живущих нерадиво? Смотри на строгих ревнителей добродетели и благочестия – и просветишься познанием своих недостатков. Или, лучше, не смотри ни на кого из живущих здесь, ибо кто чист? Минуй всех и содержи в мысли только те образцы, которым подражать обязывает тебя слово Божие. Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11, 1), – говорит Апостол. «Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам» (ср.: Ин. 13, 15) или будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48), – говорит Господь. Вот на кого смотри и с кем сличай жизнь свою! С добродетелями святых Апостолов, с деяниями Господа Спасителя, с совершенствами Отца Небесного. В сей чин вставляй себя, кто осмелится подумать: «не таков, как прочие»? Не скорее ли, стыдом покрывшись и очи потупя долу, вопль испустит из сердца: «Боже, милостив буди»? Тут то же произойдет, что бывает, когда кто вступит в общество высшего тона, не зная его приемов, или явится в блестящее собрание не в принятой одежде. Так, сопоставление себя с высшими и совершеннейшими бывает самым сильным и действительным врачевством против самомнения.