Избранное (ЛП) - Страница 78

НОЧНОЙ КОШМАР

Передача эмоций - явление настолько распространенное, подтверждаемое многочисленными свидетельствами, что человечество давно уже перестало удивляться его существованию, не считая его чем-то чудесным, а наоборот, - совершенно обычным и естественным, подобным передаче предметов и веществ, и полностью подчиняющимся законам материального мира. Никто, например, не удивляется, если мы, когда в комнате становится слишком жарко, распахиваем окна, вызывая приток холодного свежего воздуха снаружи; совершенно таким же образом, никто не удивится, если в ту же комнату, которую мы себе представляем, наполненную людьми с постными физиономиями, входит некто, обладающий веселым, жизнерадостным характером, то это привносит в душную (в психологическом плане) атмосферу изменения, сравнимые с открытием окон. Каким образом это передается, мы не знаем; но, принимая во внимание чудеса беспроводной связи (подчиняющиеся строгим материальным законам), - собственно, их и чудесами уже назвать нельзя, - когда мы считаем за само собою разумеющееся каждое утро находить в газете новости, находясь в центре Атлантики, не станет таким уж опрометчивым предположение, что передача эмоций осуществляется пока еще таинственным, но вполне материальным способом. Конечно (если рассмотреть другие примеры), такая материальная вещь, как текст на странице, передает эмоции, по-видимому, напрямую в наше сознание, и наша радость или переживание как бы порождается самой книгой; а потому представляется возможным, что один разум способен оказывать влияние на другой, повинуясь чисто материальным законам.

Иногда, впрочем, мы сталкиваемся с явлениями, которые, хотя и могут оказаться вполне материальными, но случаются редко, а потому кажутся в особенности впечатляющими. Кто-то считает их призраками, кто-то - какими-либо трюками, есть и те, для кого эти явления - полная ерунда. Кажется возможным сгруппировать их по основным передаваемым эмоциям, по способам их воздействия на наши органы чувств. Кто-то их видит, кто-то - слышит, некоторые считают (хотя лично мне не известно ни одного подобного случая), что призрак можно попробовать на вкус; но то, что будет изложено далее, может, в какой-то мере, служить доказательством воздействия оккультных явлений на нас посредством тепла, холода или даже запаха. Ибо, если вернуться к беспроводному телеграфу как к аналогу, каждый из нас, вероятно, в какой-то степени является вероятным "приемником", время от времени воспринимающим сообщение или его часть, передающиеся на волнах эмоций и слышимые теми, кто имеет уши, чтобы слышать, и видимые теми, кто имеет глаза, чтобы видеть. Не будучи, как правило, тонко настроенными, мы выхватываем куски и фрагменты таких сообщений, несколько связных слов, а может быть, несколько слов, которые, на первый взгляд, не имеют никакого смысла. История, которую я собираюсь рассказать, на мой взгляд, интересна тем, что показывает, как различные куски, несомненно, связного сообщения, были получены и зафиксированы несколькими различными людьми одновременно. Со времени тех событий прошло уже десять лет, но история эта была записана, как только они произошли.

Мы с Джеком Лоримером были старинными приятелями; потом он женился на моей кузине, но эта женитьба никак не повлияла (хотя это частенько случается) на наши отношения. По прошествии нескольких месяцев у его жены была обнаружена чахотка, после чего, не теряя времени, она была отправлена в Давос со своей сестрой, ухаживавшей за нею. Болезнь, очевидно, была обнаружена на очень ранней стадии, так что были все основания надеяться, при условии надлежащего ухода и строгого режима, на полное излечение под влиянием живительных морозов этой чудесной долины.

Они уехали в ноябре, а Джек и я присоединились к ним на Рождество, пробыли там месяц и убедились, что, неделя за неделей, кузина набирает силы и выздоравливает. Мы должны были вернуться в конце января, но было решено, что Ида должна остаться с сестрой в течение еще одной-двух недель. Обе они, насколько мне помнится, пришли на станцию, чтобы проводить нас, и мне никогда не забыть последних слов, которые произнесла тогда кузина при расставании:

- Не унывай, Джек. Скоро мы увидимся снова.

Затем суетливый маленький горный паровозик взвизгнул, как пищит щенок, когда ему наступают на лапу, и мы с пыхтением двинулись в путь через горы.

Лондон, когда мы вернулись, пребывал в своем обычном отчаянном бедственном положении по причине ужасной февральской погоды, полный тумана и замерзающий, поскольку слабый мороз ощущался здесь даже гораздо сильнее, чем пронизывающий холод на солнечных вершинах, откуда мы прибыли. Мы оба, думаю, чувствовали себя одиноко, и даже прежде, чем наше обратное путешествие закончилось, решили, что было бы смешно жить в разных домах, когда нам вполне достаточно одного; к тому же, так будет гораздо веселее.

Поскольку жили мы в почти одинаковых домах на одной и той же улице в Челси, мы решили подбросить монету, чтобы решить, у кого поселиться (орел - у меня, решка - у него); расходы решено было делить пополам, равно как и прибыль, если второй дом удастся сдать в аренду. Французские пять франков времен Второй империи легли вверх орлом.

Мы прожили десять дней, получая каждый день самые прекрасные письма из Давоса, когда, сначала на него, а потом и на меня, стало накатывать, каким-то тропическим штормом, чувство беспричинного страха. Очень возможно, что это чувство (ибо нет в мире ничего более заразительного, чем дурные предчувствия), передалось от него мне; с другой стороны, эти приступы, возможно, исходили из одного и того же источника. Правда, я не испытывал его, пока он не заговорил об этом, так что я, пожалуй, склонен считать, что заразился этим от него. Помнится, он завел об этом речь, в первый раз, когда мы, поужинав в разных компаниях, встретились, чтобы немного поболтать перед сном.

- Сегодня я весь день чувствую себя ужасно, - сказал он, - но, поскольку в письме от Дейзи содержатся только прекрасные новости, я не могу понять, в чем дело.

С этими словами он налил себе виски с содовой.

- Возможно, это из-за печени, - сказал я. - Я бы на твоем месте не стал употреблять спиртное. Отдай виски мне.

- Я здоров как никогда, - отвечал он.

Пока мы говорили, я вскрывал письма и наткнулся на послание агента по недвижимости, которое прочел, дрожа от нетерпения.

- Прекрасно! - воскликнул я. - Нам предлагают пять гуи... - он что, не знает английского? - пять гиней в неделю до Пасхи за дом номер 31. Мы будем просто купаться в деньгах!