Избранник - Страница 8
Ларо скучал, но наконец настал тот день, когда Ванэк объявил, что завтра Повелительница желает видеть его.
Утром к хижине Ларо подкатила повозка, которую тянули четверо гужевых. В ней кроме Ванэка оказался и Тирб. Паук устроился позади сиденья для пассажиров, на специальной площадке, огороженной низенькими перильцами.
Прихрамывая и опираясь на трость, Ларо вышел навстречу старику.
— Смотрю, скоро ты и вовсе поправишься, — заметил Ванэк.
— Я тоже на это надеюсь, — отозвался мальчик.
— Как я и говорил, сегодня тебе предстоит увидеть саму Повелительницу, — продолжал Ванэк, поглаживая левой рукой седую бороду.
Мальчик был удивлен:
— Прямо сейчас?
— А что тебя удивляет?
— Но я не готов, — тихо пробормотал Ларо. Он-то представлял себе визит к Повелительнице чем-то невероятно возвышенным. — Мне нужно… вымыться…
— Пауки не разбирают запахов, — улыбнулся старик.
Ларо хотел задать еще один вопрос, но тут вмешался Тирб.
«Нечего мешкать! — оборвал он их разговор. — Повелительница ждет, и на вашем месте я не стал бы ее сердить».
Старик помог Ларо забраться в повозку, и гужевые дружно взялись за оглобли.
Ларо неоднократно видел гужевых в деревне, но сам впервые ехал в повозке. Раньше он так завидовал тем важным женщинам, которые пользовались повозками и колесницами! А теперь понял, насколько это неудобно… Все дело в том, что повозку, лишенную самых элементарных амортизаторов, сильно трясло и мальчику, точно так же как и остальным пассажирам, приходилось цепляться за специальные поручни, чтобы не вылететь из экипажа.
Как и волшебная дорога Древних, соединяющая деревню Ларо и «дворец» Наместницы, дорога, по которой тащили повозку гужевые, была сделана из единого темного камня, правда местами этот камень потрескался, отдельных кусков кое-где не хватало. Внимательно разглядывая дорогу, мальчик заметил, что, оказывается, удивительный камень Древних толщиной всего с ладонь. Мгновенно разыгравшееся воображение нарисовало картину: сотни людей спускаются с холмов в сторону города, осторожно несут над головой удивительный камень…
Вскоре по обе стороны дороги начали появляться первые строения. Чем-то эти одноэтажные домики напоминали хижины людей, но только больше, выше. И сделаны они были не из ивовых прутьев, обмазанных глиной, а из камня. Сейчас все они были разрушены, тонкие сверкающие нити тянулись над землей от одного домика к другому, образуя единую сложную систему, но ни одна из нитей не пересекала дорогу.
Домики сменились зданиями побольше. Они зловеще взирали на Ларо темными, пустыми окнами и чем-то напоминали «дворец» Наместницы, однако теперь мальчик не испытывал перед ними благоговейного трепета. Когда-то они были новыми, полными жизни, а теперь, словно полуразложившиеся трупы, укутались в саван из паутины.
«Попридержи свои фантазии!» — неожиданно прикрикнул на Ларо Тирб.
Мальчик невольно съежился. Без сомнения, он не хотел подумать ничего дурного о великой Столице, но он не мог заставить себя возлюбить этот символ былого могущества пауков. Хотя… почему пауков? Скорее всего в этих домах жили люди. Уж больно большими были входные проемы… Да и зачем паукам лестницы? Но разве люди сами смогли бы построить такое? Ларо попытался представить себе, каково было бы жить в таком доме. Вот он входит в парадную, зная, что над ним множество камней, положенных друга на друга. А что, если один из каменотесов ошибся и в какой-нибудь из плит затаилась трещинка? Что, если строитель неровно уложил каменные громады? Недавно обретенное воображение живо нарисовало Ларо огромный многоэтажный дом, полный пауков и людей, живущих своей, только им ведомой жизнью. И вот он, силою мысли перенесенный в прошлое, подходит к одной из гигантских колонн, опирается на нее, и та, накреняясь, падает, а следом весь дом рушится, подобно неудачно построенному шалашу. Под грудами камней гибнут люди и Хозяева…
«Я же велел тебе попридержать фантазии», — вновь раздалось в голове у Ларо. В этот раз Тирб придал своему ментальному голосу столь ярко выраженную злобную окраску, что мальчик вздрогнул, словно пронзенный электрическим разрядом. Потом у него перед глазами на мгновение появилась картинка, очевидно телепатически переданная пауком-смертоносцем: посиневший, разлагающийся от паучьего яда труп Ларо.
— Простите, — только и смог пролепетать мальчик. Он так испугался, что слова застревали в горле. Страх перед пауками-смертоносцами, впитанный вместе с молоком матери, одержал победу над вновь приобретенными способностями Ларо. Мальчик постарался отогнать все посторонние мысли, но это оказалось не так-то просто. Пробудившийся разум очень трудно заставить уснуть…
А постройки вокруг становились все удивительнее. Над дорогой переплетались многочисленные нити паутины, тянувшиеся от одних домов к другим, да и сами дома вокруг теперь больше всего походили на огромные башни, первоначальные контуры которых едва различались из-за обилия паутины. В этой части города обитали люди. Возле завалов Ларо заметил группы рабочих в серых комбинезонах из мешковины. Несколько экипажей проехали мимо — Служительницы, явно занимавшие важные административные посты, спешили по своим делам. Пешеходы на улицах, держась поближе к домам, шли, чтобы исполнить различные поручения Хозяев. Эта часть города — его центр — жила по своим, пока непонятным Ларо законам.
Но вот повозка свернула на какую-то боковую улицу, потом еще один поворот, и экипаж выскочил на гигантскую площадь. Посреди города высилось странное сооружение из серого гранита. По размерам оно могло соперничать с окружающими площадь руинами, а внешне больше всего напоминало огромный зиккурат — ступенчатую пирамиду. От вершины ее, подобно спицам гигантского колеса, протянулись мосты из паутины.
Итак, вот он — легендарный дворец Повелительницы. Где-то там, в самом сердце этого сооружения, обитала самая могущественная паучиха побережья. Приближаясь к пирамиде, гужевые прибавили шаг. Повозку затрясло еще сильнее, так как удивительный камень Древних, покрывавший все улицы Столицы, на площади отсутствовал, и Ларо пришлось сосредоточить все свое внимание на том, чтобы не вывалиться их экипажа. Он даже забыл о своих страхах…
Миновав огромные распахнутые ворота, повозка резко остановилась. Ларо и его спутники очутились в просторном полутемном помещении, едва освещенном фосфоресцирующими гнилушками, расставленными вдоль стен. Не было видно ни людей, ни пауков. Ванэк и Тирб быстро покинули экипаж; старик приказал двум рабам встать лицом друг к другу и взяться за руки, в то время как двое других помогли Ларо перебраться в импровизированное кресло. Один из гужевых, взяв гнилушку, пошел вперед, следом за ним отправились два раба, несущих Ларо, а замыкали процессию Тирб с Ванэком.
Идти оказалось недалеко. Поднявшись по нескольким пологим скатам, более приспособленным для пауков, чем лестницы со ступенями, они вошли в большой зал без потолка. Видимо, этот зал находился в верхней части зиккурата, и именно отсюда начинались мосты из паутины, протянувшиеся над площадью. В самом центре зала на возвышении, залитом солнечным светом, подогнув мохнатые лапы, отдыхали паучихи. Вокруг выстроился кордон из нескольких десятков боевых пауков. Увидев их, Ларо задрожал. Он никогда еще не видел столько боевых пауков одновременно. Одно дело тарантулы и серые пауки, жившие у них в деревне, и совсем другое — эти двухметровые гиганты, с хелицер которых на пол то и дело падали янтарные капли смертоносного яда.
Подойдя поближе к «трону» Повелительницы, Ванэк опустился на колени. То же самое проделал и раб, несший факел-гнилушку. Тирб неторопливо прошествовал мимо ужасных стражей на возвышение и застыл, неотличимый от остальных придворных Повелительницы. Ларо покинул свое кресло и, опираясь на трость, приблизился к Ванэку, а потом осторожно, стараясь не повредить больную ногу, тоже опустился на пол и для того, чтобы выглядеть еще более смиренно, низко опустил голову. Будь осторожен, — неожиданно произнес Ванэк, не глядя на мальчика. — Пол в этом зале покрыт ядовитой пленкой.