Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая - Страница 55

Так же и трудность любого дела определяется не его сложностью, но выбранным для него временем.

Цзы-яна из царства Чжэн прикончили, когда гнались за бешеным псом: Гао Го из царства Ци расстался с жизнью, когда ловили убежавшего вола. Причиной их гибели стала слепая толпа. Если при случае пес или вол увлекают за собой огромные толпы людей — что уж говорить о человеке!

И в то же время целая конюшня голодных лошадей не заржет, пока не завидит сена; и свора голодных собак не зайдется в лае, пока не завидит костей. Но стоит им почуять сено или кости — и никому не удержать их порыва.

Так и народ: во времена смуты хранит молчание, пока не завидит мудреца. Но стоит народу узреть мудрого — и он потянется к нему в своих помыслах...

Посему мудрые властители и выдающиеся государственные мужи, желающие облагодетельствовать «черноголовых», лучше всего могут преуспеть в этом во времена смуты. Небо дважды не предоставляет случая. Удобный момент краток, но искусный мастер не медлит: правильно улавливает его.

***

Некогда цзиньский Вэнь-гун вознамерился сразиться с чусцами при Чэнпу. Призвав к себе Цзюфаня, он обратился к нему за советом:

—      Как быть — ведь чусцев много, а наши войска малочисленны?

Цзюфань сказал в ответ:

—      Я, ваш слуга, слышал, что тому, кто любит церемонии, недостаточными кажутся любые украшения, а тому, кто любит воевать,— слишком простыми все мыслимые хитрости. Нужно их просто обмануть, вот и все!

Когда Вэнь-гун сообщил его решение советнику Юн Цзи, тот сказал:

—      Конечно, если спустить пруд, рыбы наловишь много. Только вот беда, на следующий год ее не будет вовсе. И если выжечь чащобу, можно славно поохотиться; зато на следующий год там не возьмешь ни одного зверя. Таков уж закон обмана и лихоимства. Если один раз и удастся что-либо урвать, то уж повторить не надейся — близорукий расчет!

Вэнь-гун все же использовал замысел Цзюфаня и нанес поражение чусцам при Чэнпу. Но когда по возвращении из похода он раздавал при дворе награды, высшую из всех получил Юн Цзи.

—      Как же так,— заговорили справа и слева,— разве победа при Чэнпу была одержана не в соответствии с замыслом Цзюфаня? Как могло случиться, что, воспользовавшись его планом, наш господин обошел его при награждении?

—      Речи Юн Цзи будут обладать ценностью и через сто поколений,— ответил на это Вэнь-гун.— Совет же Цзю¬фаня мог быть употреблен лишь однажды. Так неужели же совет, который может быть использован один единственный раз, выше речи, значение которой не исчезнет и через поколения?

Конфуций, узнав об этом, сказал: «Что ж, в момент опасности прибегнул к обману, чтобы одержать победу над врагом, а по возвращении почтил мудрого, чтобы доказать всем свою приверженность добродетели...»

***

Туда, где умеют щедро вознаграждать, всегда стекается народ. Кто сумеет привлечь народ, тот сумеет добиться успеха. Однако если успех достигнут мошенничеством, он непрочен и скоро оборачивается крахом. В Поднебесной многие добивались побед; среди них мы находим и Вэнь-гуна, понимавшего, каким образом закрепляются победы. Те же, кто просто побеждает, но не знает, каким способом закрепить победу, все равно как и не одерживали побед. Так, циньцы победили жунов, но проиграли битву при Сяо; чусцы выиграли сражение при Чжуся, но потерпели поражение при Боцзюй. Между тем достаточно было узнать об этом У-вану, как он сумел одной-единственной победой обеспечить себе власть над всей Поднебесной.

В царстве Юэ случился великий голод. Обеспокоенный, царь Юэ призвал к себе Фань Ли и обратился к нему за советом.

—      Государю не о чем беспокоиться,— сказал тот.— То, что у нас сейчас голод,— удача для Юэ, хотя и несчастье для царства У. Известно, что царство У очень богато. Правитель там молодой. Знаний у него немного, способности не успели развиться. Он так стремится к славе, что неспособен задумываться о последствиях своих действий. Если вы, царь, пошлете ему богатые подарки и смиренно попросите помощи зерном, мы не останемся без пропитания. Если же у нас будет продовольствие, то когда-нибудь мы, конечно же, овладеем царством У. О чем же государю беспокоиться?

—      Отлично! — сказал юэский царь и послал в У посольство с просьбой о продовольственной помощи. Уский правитель уже было хотел предоставить такую помощь, когда к нему явился У Цзысюй и стал всячески отговаривать:

—      Нельзя им ничего давать. Известно, что земли У и Юэ соприкасаются, граница у них общая, сообщение удобное, люди то и дело переезжают из одного царства в другое. Вот почему эти царства всегда будут враждебны друг другу. Если У не покончит с Юэ, то Юэ покончит с У. Такие царства, как Янь, Цинь, Ци, Цзинь, не в счет,— все они в горной местности, на возвышенностях; чтобы напасть на У, им пришлось бы преодолеть пять озер, девять рек, семнадцать естественных преград. Поэтому я и говорю: если У не покончит с Юэ, то рано или поздно Юэ покончит с У. Если теперь обеспечить их продовольствием — это будет означать, что мы оказываем помощь сопернику и пособничаем врагу. Наши собственные запасы уменьшатся— а это вызовет недовольство среди народа. Раскаиваться же потом будет поздно. Нужно не помощь им оказывать, а немедленно напасть на них,— вот единственно правильное решение! Именно таким образом сумел добиться гегемонии ваш царственный предок! К тому же известно: голодные годы следуют за урожайными, подобно тому как горы сменяют равнины. В каком государстве их не случается!

—      Нет и еще раз нет! — воскликнул уский царь.— Я слышал о другом: войско справедливого не нападает с целью покорять; тот, в ком есть человечность, не отказывает в еде голодающему! Ныне они сами покорны нам, и если я двину на них войска, это будет несправедливой войной; ныне они голодают, и если я откажусь их накормить, это будет крайней бесчеловечностью. Творить же несправедливые и бесчеловечные деяния я не стану и ради десяти таких царств, как Юэ!

И он оказал юэсцам помощь продовольствием.

Не прошло и трех лет, как случился голод в У. Отправили посольство с просьбой о продовольствии в Юэ, но юэский царь в просьбе отказал, а затем двинулся походом на У. Тогда-то и был пленен уский царь Фу-ча.

***

Чуский царь пожелал захватить царства Си и Цай. С этой целью он сначала сблизился с цайским правителем и стал как бы советоваться с ним:

—      Хотелось бы мне овладеть Си. Как бы это сделать?

—      Жена правителя Си — сестра моей жены,— сказал цайский правитель.— Я мог бы пригласить вас отправиться вместе со мною на праздник, который я уговорю правителя Си и его жену устроить для нас. Таким образом, вы сможете застать их врасплох.

—      Договорились,— сказал чуский царь.

Он действительно отправился вместе с цайским правителем на праздник, устроенный для них в Си, и захватил это царство. На обратном пути он остановился в Цай и захватил его тоже.

***

Когда чжаоский Цзянь-цзы занемог, он послал за наследником — старшим сыном Сян-цзы.

—      Когда я буду мертв,— сказал он,— ты совершишь обряд погребения, облачишься в траурные одежды, поднимешься на вершину горы Сяу и посмотришь окрест.

Сян-цзы почтительно согласился и, когда отец умер, совершил обряд погребения, облачился в траур и, призвав придворных, сообщил:

—      Я собираюсь нынче подняться на гору Сяу и полюбоваться открывающимся оттуда видом.

—      Если вы предпримете восхождение на гору Сяу,— заговорили придворные,— это будет похоже на развлекательную поездку, тем более что вы собираетесь любоваться видами. Такое путешествие в траурном облачении... Как можно!

—      Такова воля покойного правителя,— сказал Сян- цзы,— и я не могу ею пренебречь.

Придворные почтительно согласились. Сян-цзы совершил восхождение на гору Сяу и, взглянув окрест, увидел земли Дай. Пораженный их необычайной красотой, он сказал:

—      Безусловно, мой покойный отец желал, чтобы это послужило мне наставлением.