Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая - Страница 13
***
ИЗ ГЛАВЫ VI, ЧАСТЬ 1
1. Гао-цзы сказал:
— Человеческая природа подобна иве, а чувство долга подобно деревянной чаше. Воспитать в человеке человечность и долг — все равно что вырезать чашу из ивы.
— Но разве вы сможете вырезать чашу, не насилуя природы ивы? — возразил Мэн-цзы.— Ведь чтобы вырезать чашу, нужно прежде искалечить иву. Стало быть, изувечив дерево, вы смастерите из него чашу, а изувечив человека, сделаете его человечным и справедливым? Если вся Поднебесная станет отныне считать человечность и долг злом, то виною тому — только ваши речи!
2. Гао-цзы сказал:
— Человеческая природа подобна стремительному потоку: пустите его на восток — потечет на восток, пустите на запад — потечет на запад. Ей безразличны добро и зло, как воде безразличны восток или запад.
— Воде и впрямь безразлично — восток или запад,— сказал Мэн-цзы.— Но разве безразличны ей верх и низ? Человек по природе стремится к добру, так же как вода устремляется вниз. И нет среди людей таких, что были бы несклонны к добру, как нет воды, которая бы не текла вниз. Вот перед вами вода: если хлопнуть по ней ладонью, заставив взметнуться, она подпрыгнет выше лба; если ее, взволновав, привести в движение, она подымется в горы. Но разве такова ее природа? Только сила понуждает ее так поступать. И когда человека заставляют творить зло, с его природой поступают подобным же образом.
10. Корзинка риса, миска похлебки: получишь — будешь жить, не получишь—умрешь. Но предложи их с грубым окриком — и не возьмет даже бродяга. А предложи их, пнув ногою,— откажется и нищий!
11. Мэн-цзы говорил:
— Человечность — это сердце человека. Долг — это путь человека. Как жаль, когда люди бросают свой путь и не идут по нему, теряют свое сердце и не знают, как отыскать! Когда теряют кур или собак, знают, как их отыскать, а когда сердце теряют, не знают! Смысл учения—только в том, чтоб отыскать свое потерянное сердце.
12. Мэн-цзы говорил:
— Вот безымянный палец — он согнут и не разгибается. Боли это не причиняет, работать не мешает. А ведь найдись где-нибудь человек, способный разогнуть вам этот палец, и даже путь от Цинь до Чу не показался бы далеким. А все лишь оттого, что палец не как у людей. Когда палец не как у людей,— на это досадуют. А вот если сердце не как у людей — это досады не вызывает! Стало быть, не понимают, что важнее.
***
ИЗ ГЛАВЫ VI, ЧАСТЬ 2
13. Луский царь пожелал поручить Юэ Чжэн-цзы дела правления. И Мэн-цзы сказал так:
— Когда я услыхал об этом, не мог заснуть от радости!
— Он что же, ревностен в делах? — спросил Гунсунь Чоу.
— Нет,— ответил Мэн-цзы.
— Рассудителен?
— Нет,— ответил Мэн-цзы.
— Многознающ?
— Нет,— ответил Мэн-цзы.
— Так почему же тогда вы не могли заснуть от радости?
— Он любит добро,— сказал Мэн-цзы.
— А разве этого достаточно — любить добро?
— Этого более чем достаточно даже для Поднебесной,— сказал Мэн-цзы,— не говоря уже о царстве Лу. Ведь если правитель любит добро, то все, кто живут среди четырех морей, не посчитаются и с тысячею ли — лишь бы прийти к нему и поделиться благими замыслами. Если же правитель не любит добра, то люди скажут: «он высокомерен и думает, что все уже знает». Его самодовольный голос и надменный вид заставят людей держаться от него за тысячу ли. Если же люди благомысленные будут держаться от него за тысячу ли, то явятся к нему те, что чернят за глаза и льстят в глаза. А живя с клеветниками и угодниками, разве наведешь порядок в государстве, даже если захочешь?
15. Мэн-цзы говорил:
— Шунь вышел из земледельцев. Фу Юэ поднялся из тех, что возводят стены. Цзяо Гэ возвысился из торгующих рыбой и солью. Гуань Иу выдвинулся из тюремных смотрителей. Суньшу Ао был призван к власти из приморского захолустья. Байли Си — взят на службу с городского рынка. Ибо Небо, вознамерившись возложить на этих людей великое бремя, всякий раз поначалу терзало их сердце и волю, изнуряло в трудах их жилы и кости, томило голодом их плоть, иссушало их тело нуждой, вносило расстройство и беспорядок во все их дела — порождая тем самым в сердцах их тревогу, приучая к терпению и научая превозмогать самих себя.
Обычно люди сперва совершают ошибки, а уж после научаются их исправлять, терзаются сердцем в тяжких раздумьях, а после, воспрянув, действуют. Они выдают свои чувства выражением лица, звуками голоса,— и другие научаются их понимать.
Когда в государстве нет верных слуг, стоящих на страже закона, а за пределами его — враждебных держав и внешних напастей, такое государство обычно гибнет. Из этого мы познаем, что жизнь— от забот и страданий, а смерть — от довольства и радостей.
16. Мэн-цзы говорил:
— Есть много способов наставлять. Если я отказал в наставлении недостойному — этим я тоже его наставил.
***
ИЗ ГЛАВЫ VII, ЧАСТЬ 2
10. Мэн-цзы говорил:
— Того, кто сполна запасся добром, и голодный год не погубит. Того, кто сполна запасся добродетелью, и порочный век не развратит.
14. Мэн-цзы говорил:
— Народ — дороже всего. Следом за ним — духи земли и злаков. А уж после них — государь.
28. Мэн-цзы говорил:
— У князя три сокровища — земля, народ и власть. Тот же, кто ценит лишь жемчуга и камни, непременно накличет на себя беду.
35. Мэн-цзы говорил:
— Чтоб воспитать свое сердце, лучше всего иметь мало желаний. Бывает, что тот, у кого мало желаний, что-то от этого и теряет, но таких мало. Бывает, что тот, у кого много желаний, что-то от этого и приобретает, но таких тоже мало.
***
ИЗ «ЛИЦЗИ»
«Лицзи»— «Записи Ритуала», «Книга Установлений», «Книга Обрядов» и т. д.— важная составная часть конфуцианского канона, трактующая самые разные вопросы поведения человека в древнем обществе; ее главы писались разными людьми и в разное время, вплоть до эпохи Хань. Немалую роль в ней играют высказывания Конфуция.
***
Однажды Конфуций проезжал неподалеку от горы Тайшань. Какая-то женщина в голос рыдала над могилой. Склонившись, в знак почтения, на передок колесницы, Учитель слушал ее рыдания. А затем послал к той женщине Цзылу, и тот спросил ее:
— Вы так убиваетесь — похоже, что скорбите не впервой?
— Так оно и есть, — ответила женщина. — Когда-то от когтей тигра погиб мой свекор. После от них же погиб мой муж. А теперь вот от них погиб и мой сын.
— Отчего же не покинете эти места? — спросил Учитель.
— Здесь нет жестоких властей, — ответила женщина.
— Запомни это, ученик, — сказал Учитель. — Жестокая власть—свирепей тигра!
***
из книг
МУДРЕЦОВ
ДАОССКОЙ
ШКОЛЫ
Из «Даодедзина»
«Даодэцзин» — «Книга Пути и Благодати» — основополагающий памятник религиозно-философского учения даосизма или, как часто говорят сами даосы, его «истинный канон». Согласно традиции, он был написан основоположником даосизма Лао-цзы (VI в. до н. э.), когда тот, после долгих лет духовного совершенствования, наконец обрел Путь и намеревался покинуть Китай, чтобы уйти на запад. Слово «запад» разными источниками и авторами толкуется различно: одни считают, что Лао-цзы отправился в Персию к знаменитым персидским магам и халдейским мудрецам; другие уверены, что Лао-цзы решил приобщиться к мудрости индийских браминов и даже связывают рождение Будды с его появлением в Индии; третьи полагают, что целью его последнего странствия явилась загадочная страна Шамбала, скрытая в Гималаях.
О Лао-цзы вообще мало что известно достоверно, и уже отец китайской истории Сыма Цянь (II в. до н. э.) не решался что-либо с уверенностью утверждать, поскольку мудрец предпочитал жить, «не оставляя следов», не единожды менял имя и многие годы провел отшельником в безлюдных горах. Считается, что родился он в обширном южном царстве Чу, где весьма сильны были традиции древнего шаманизма, ряд лет посвятил работе в книгохранилищах и архивах чжоуских царей, сосредоточивших в себе всю писаную мудрость Древнего Китая, занимался самосозерцанием и своеобразной «даосской йогой». В ряде древних книг (причем, не только даосских) упоминается о том, как сам Конфуций испрашивал у него поучения и как он был восхищен мощью ума Лао-цзы. Когда, вознамерившись навсегда покинуть Срединные царства, Лао-цзы проходил через пограничную заставу, ее начальник, тоже немало продвинувшийся по пути духовного самосовершенствования, умолил его оставить частицу своей мудрости Китаю — так, согласно преданию, и появилась на свет эта книга, насчитывающая всего пять тысяч знаков, но вмещающая все самое важное, что должен был знать человек о Пути Вселенной — Дао и его манифестации в мире форм — Дэ.