Из глубин - Страница 1

Автор благодарит за оказанную помощь

Александра Бурдакова, Ирину Гейнц, Александра Гинзбурга, Александра Зелендинова, Марину Ивановскую, Дмитрия Касперовича, Александра Куцаева, Кирилла Назаренко, Даниила Мелинца, Юрия Нерсесова, Александру Павлову, Елену Цыганову, Артема Хачатурянца, Игоря Шауба, Татьяну Щапову

ИЗБРАННЫЕ МЕСТА[1] ИЗ ДНЕВНИКА ЖЕРАРА ШАБЛИ, МАГИСТРА ОПИСАТЕЛЬНЫХ НАУК, МЛАДШЕГО МЕНТОРА КОРОЛЕВСКОЙ ШКОЛЫ ОРУЖЕНОСЦЕВ

389–391 гг. круга Скал

16-й день месяца Зимних Волн 389 года круга Скал

Итак, все прояснилось раз и навсегда. Безродный ученый не смеет претендовать на родство с господином ректором, ведь единственная дочь оного ректора просто обязана стать баронессой. Я видел жениха: тупое и вульгарное животное при всей своей смазливости. Господин барон фок Хелльвальд будут изменять супруге со служанками, трясти оружием, вонять вином и конским потом, но какое это имеет значение, если он богат и титулован?! Белая кость, голубая кровь, владения в Ноймаринен и родство с графами Гогенлоэ-цур-что-то-там-еще. Смею ли я удивляться, что изысканная Ортанс вручает этому совершенству свою ручку, а ее маменька плачет от умиления. Мало того, господин барон соизволят сочетаться законным браком одновременно с его величеством! Надо думать, сия блистательная возможность и подтолкнула доблестного воителя к объяснению. «Когда мы с королем женились»… Ради возможности раз за разом повторять эту фразу стоит поторопиться.

Балы, представления, истребление ни в чем не повинных лесных тварей – наше дворянство так охоче до пожирающих золото пустых забав, и это когда ученый видит мясо лишь по праздникам и годами ходит в одних башмаках. Разумеется, господ академиков, ректоров и деканов сие не касается – в их корыто корона исправно сыплет таллы, но дочерям столпов науки нужны титулы, а сами они желают сидеть за одним столом с полуграмотными бездельниками, чьи предки в свое время догадались ограбить тех, кто не сподобился махать мечом.

Свадьба, разумеется, состоится в Олларии, где у родичей жениха имеется собственный особняк и где можно смешаться со съехавшейся на королевское бракосочетание толпой. Поди разбери потом, кого из разряженных господ пустили во дворец, а кого – нет. «Нашему браку ровно столько же, сколько королевскому. Ах, это был незабываемый день…» Жених вряд ли понимает всю пошлость подобных восторгов, но Ортанс? Ортанс, слушавшая сонеты Веннена и всхлипывавшая над судьбами Элкимены и Ровены! Я принимал эти слезки за чистую монету, хотя для того, чтобы оценить дочь, нужно смотреть на мать, а мать ужасна в своей лживой пошлости. В гальтарских комедиях герои путают плач подброшенного ребенка с кошачьими воплями, я же, напротив, принял кошачью душу за ангельскую и теперь жестоко, хоть и справедливо, наказан.

Ортанс краснела и лепетала о судьбе и воле папеньки. Если б только папеньки! В глазах, за которые я готов был тысячу тысяч раз умереть, да что там умереть, отказаться от того, что мне всего дороже – от моего призвания, читалось: я стану баронессой! Прав, тысячу раз прав Дидерих, сказавший, что «тщеславье женское сильней мужского, как лис сильней убогого зайчонка». Что ж, невеста получит ко дню свадьбы достойный ее подарок, а у меня остаются моя наука и моя книга. Их у меня не отнимет никто. Увы, в последний год я забросил свои труды, поддавшись очарованию никчемного и пустого создания, зато теперь я знаю цену женскому сердцу и женскому разуму, если о таковом вообще возможно говорить.

11-й день – Летних Ветров 389 года круга Скал

Я не суеверен, и это сберегло мне десяток таллов на свечи, которые поставил бы какой-нибудь ханжа в благодарность – нет, не за отмщение, пока лишь за его легкую тень. Свадьба перенесена, девица Дюмени все еще не баронесса и никому не ведомо, станет ли таковой вообще. Господин барон настолько верноподдан, что не станет брюхатить молодую супругу, когда король в трауре, ну а король не может жениться на покойнице. Хотел бы я знать, была ли смерть девицы Эпинэ случайной или королевская невеста от великого счастья наложила на себя руки, хотя что это я? Разумеется, она умерла потому, что принадлежала к изнеженной вырождающейся породе. Это лишь в трагедиях женщины предпочитают смерть титулу. Впрочем, предыдущая невеста, по слухам, все же не пожелала спать с Олларом. Варварство, которое великие поэты принимают за чистоту, в данном случае превозмогло и воспитание, и связанную с ним корысть. Итак, первая помолвка нашего обожаемого государя закончилась разрывом, вторая – смертью.

В сказке король женился бы лишь в четвертый раз, а его супругой оказалась бы закатная тварь. Впрочем, не на твари король жениться просто не может, и пусть его, главное, я получил отсрочку, которую использую с пользой. Мой свадебный дар, если, конечно, господин барон не увильнет, успеет обрести завершенность. Если же титулованный мерзавец найдет невесту получше дочери провинциального ректора, стрела все равно поразит цель, став напоминанием о разбитых надеждах. Это будет справедливо, ведь я до сих пор не смог вырвать из сердца опущенные глазки и писклявый голосок, хоть и делаю для этого все возможное.

В Гальтарах, которые неучи называют Гальтарой, шутили, что забываются лишь съеденные яства и выпитое вино. Если это так, мне предстоит помнить вечно, или же пока я не увижу Ортанс так, как увидел предмет своих бывших грез некий поэт, раскрыть инкогнито коего я сейчас стараюсь. Сомнений в том, что «Ода брюхатой Клариссе» написана относительно недавно и по следам личных переживаний, у меня нет. Как и в том, что отвергнутый поэт обладал определенным талантом, хоть и допустил в своем творении ряд грубейших ошибок. Видимо, это был разовый взрыв отчаяния, ибо больше этот человек о себе ничем не заявил. Еще один дар, загубленный кружевным мешком.

2-й день месяца Зимних Волн 390 года круга Скал

Я никогда не был в восторге от ночных бдений с возлияниями, столь любимых большинством двуногих бесхвостых тварей, но отказаться от приглашения вернувшегося из Старой Тарники В. не мог. Мое отсутствие объяснили бы завистью, ведь В. моложе меня на два года и уже успел прыгнуть в старшие магистры. Глупцам не объяснишь, что на весах разума магистр изящной словесности перевесит не только старшего магистра, но и вице-академика, озабоченного бросанием камней, ломанием палок и прочими вещами, приличествующими каменотесам и плотникам, но не ученым. Не спорю, крыша над головой и устройства, перемалывающие зерно и отсчитывающие время, нужны всем, но зачем мешать приземленное с горним? Мастеровые достойны уважения больше сановных бездельников и тех, кто выбрал своим ремеслом убийство, но равнять их с мыслителями и созидателями нельзя, как нельзя равнять расписной горшок с полотном великого Коро. И раз уж мне вспомнился этот в кои-то веки признанный гений – всегда познавательно наблюдать, как телесная немощь способствует развитию ума, причем эта закономерность сохраняется даже в самых скверных фамилиях. Объявленный позднейшими лизоблюдами и мракобесами святым Эрнани понял, что не знавший своих родителей творец станет императору лучшим советчиком, нежели толпа безмозглых, как они тогда назывались, эориев, но я отвлекся от нашей якобы дружеской пирушки.

Кроме бумаги с болтающимся на черно-белой ленте куском сургуча, В. привез две небезынтересные сплетни. Безутешному королю нашли очередную невесту, ею оказалась молодая графиня Ариго, провинциальная, ничего собой не представляющая девица. Свадьба, если невеста не сбежит и не умрет, состоится летом. Тогда же прояснится, не передумал ли наш доблестный барон и не придется ли семейству Дюмени покидать предоставленный им университетом особняк. Да-да, в Старой Тарнике говорят о смене нашего ректора, как о чем-то почти решенном. Гости свежеиспеченного старшего магистра, однако, выразили по сему поводу недоверие, и немудрено – подобные разговоры всегда доходят до заинтересованных лиц. Господа сьентифики наперебой выразили свою любовь к начальству и выпили как за его здоровье, так и за собственные успехи под столь мудрым управлением. Я не стал исключением, поскольку не желал подавать повод для доноса и оберегал будущий сюрприз.