Из двух зол (СИ) - Страница 43

- Ну же, ну, - содрогаясь от подступающего оргазма, вскрикнул он, сжал задницей член Блэйка и выплеснулся себе на живот. Альфа вошел до упора и прохрипел:

- Где нож?

- Чего? – очумевший от оргазма Арди смотрел расфокусированно и устало.

- Перерезать веревки чем?

- А, - махнул рукой омега, - под подушкой.

Блэйк сунул руку под подушку и нащупал там большие ножницы. Поддерживая Арди за поясницу, другой рукой он осторожно перерезал одну веревку. Арди застонал, сжимая и разжимая онемевшие пальцы. Блэйк с трудом дотянулся до второй руки, наконец, освобождая своего омегу. Теперь он мог поставить его на четвереньки.

- Я сейчас сдохну, - проныл Арди, но тон у него был довольный. Блэйк чмокнул его в выпирающий позвонок в основании шеи, огладил влажную спину и ухватил за бока, снова начиная движения. Подступающий оргазм скручивал низ живота жестким горячим узлом. Арди матерился, то и дело падая на локти, но, просунув руку вниз, Блэйк убедился, что его член снова окреп.

- Тебе… хорошо?

- Да, блядь! Да, хорошо! – заорал он, подмахивая и утирая лоб о скомканную простынь.

Блэйк зашипел сквозь зубы, когда начал расти узел, намертво связывая их вместе.

- О мой бог, - прошептал Арди, замирая, - я в нирване.

Блэйк улыбнулся и спустил.

Руки и ноги как-то разом ослабели, будто лишились костей. Блэйк перекатился вместе с омегой на бок, прижал к себе, и, зная любовь маленького к комфорту, заботливо подсунул ему под голову подушку.

- Охренеть! Вот это да! – зевнул Арди. Блэйк воспринял эти слова как комплимент.

Стряхнул с кровати обрезки веревок, натянул на них обоих шелковое покрывало и приготовился оберегать сон своего вновь обретенного омеги.

Венгерская соната для Арди http://www.youtube.com/watch?v=p59cmcSoaMM

========== Глава 17 ==========

- Не плачь! Почему ты плачешь, Лу? – Эд растерянно гладил его по плечам. – Смотри, она в порядке и такая чудесная!

Лукас промокнул нос платком, зажмурился, чтобы не разреветься еще больше. Он все утро просил Эдисона и докторов разрешить ему взглянуть на дочку, а увидев ее, такую крошечную, растерялся. Бедная малышка, как ей, должно быть, одиноко и холодно в прозрачном кювезе. И эти трубки, опутывающие ее, пугали Лукаса. Доктор Барнетт сказал Эду – Лукас слышал – что их малышка родилась бы здоровой и в срок, если бы Лукасу было хотя бы на пару лет больше. Это он виноват, что она такая маленькая и слабенькая.

- Так ее жалко, - всхлипнул Лукас, - хочется взять на руки, согреть…

- Ей там тепло, милый, эта штука поддерживает нужную температуру. А когда она подрастет, нам разрешат ее держать.

Лукас вздохнул, прижал ладони к окну. Эд присел на корточки рядом с его креслом-каталкой – только так ему разрешили покинуть палату. Барнетт боялся нового кровотечения.

- Не мучай себя, детка, - Эдисон погладил его коленки, - все будет просто отлично! Наша дочка родилась, что может быть лучше?

Лукас кивнул и постарался улыбнуться. Меньше всего ему хотелось расстроить Эда. Его альфа и так переволновался, пока они все в пурге ждали, когда освободится дорога.

- Как мы ее назовем? – спросил Эд.

- Я еще не думал, - смущенно пожал плечами Лукас, - папа предлагал придумать имена для беты и омеги, но я…

- Ты ждал альфу, - рассмеялся Эд, - так что? Какое имя тебе нравится?

Лукас уставился на девочку. Он почти не видел маленького личика, на головке малышки был белый чепчик, а сама она лежала закутанная в цветастую пеленку.

- Мы можем подумать как следует, не обязательно сейчас решать…

- Мне нравится имя Мия, - неожиданно выпалил Лукас, он сам не понял, откуда в голове взялось это имя, оно просто появилось и все, - а тебе?

- Хорошо, - не стал спорить восторженно глядящий на него Эдисон, - мне тоже оно нравится. Я тебя так люблю, Лучик! Так люблю! Спасибо тебе за Мию.

- Вот скажи, зачем тебе собака? – ДиДжей запустил пятерню в огромный пакет с чипсами. – У тебя теперь есть ребенок. Хочешь?

- Папа подарил Черри мне, - упрямо нахмурился Лукас, отвергая пакет, - с какой стати я должен отдать его тебе. Попроси себе другую собаку.

- Дядя Илай не разрешит тебе забрать Черри.

- Я спрошу его, - решил Лукас, - не думаю, чтобы папа Эда был против такого славного песика. Серьезно, Ди, я не хочу расставаться со своей собакой, я люблю Черри, он мой!

- Жадина! – Диего показал брату язык. – Ну и ладно, папа купит мне другую собаку, а отец обещал следующим летом водный мотоцикл.

Лукас закатил глаза. Иногда Диего его здорово бесил.

- Надеюсь, предки помирятся, - продолжал болтать и хрустеть картошкой брат, - я не хочу снова жить в студии. А хоть комнату твою можно занять? Ты же все равно переезжаешь?

- А чем твоя хуже? – Лукасу отчего-то стало обидно, что ДиДжей вот так запросто претендует на его собаку и комнату. Будто, выйдя замуж, Лукас вообще исчезнет. Или перестанет быть для них своим.

- Твоя больше и ближе к родительской.

- Нет, - Лукас натянул одеяло и подобрал ноги, поморщившись от тянущей боли в животе. Доктор сказал, что это скоро пройдет, но Лукас хотел, чтобы прошло прямо сейчас. Тогда ему позволят самому навещать Мию, а когда она немного подрастет, он сможет сам под руководством медсестры менять на ней подгузники.

- Какой ты вредина, Лу! – Диего фыркнул, встал и скомкал опустевший пакет. – Я думал, ты мне брат, а ты такой же, как все омеги. Никогда не женюсь на омеге.

- А на ком же тогда?

- На бете. На Софи. Она француженка из Франции, она никогда не будет такой противной, как ты, - ДиДжей не на шутку обиделся.

- Какой ты еще глупый! – рассмеялся Лукас. – Когда-нибудь ты встретишь своего омегу и ни на кого больше не взглянешь.

Дверь в палату открылась, и Лукас чуть с кровати не свалился от удивления.

- Как себя чувствует самый героический юный папа? – широко улыбаясь, спросил Лионель Марэ, протягивая Лукасу целую охапку белых роз.

- Дядя Ли! – запрыгал Диего вокруг друга отца.

- А, и ты здесь, сорванец? – Марэ подергал мелкого за ухо. – Иди-ка, поищи вазу.

Лукас потрясенно смотрел на Лионеля. Эд рассказал ему, как все было. Когда папа попросил отца привезти хирурга для Мии, Ли угнал спасательный вертолет и в условиях нулевой видимости умудрился долететь до клиники.

- Спасибо вам… тебе, - сглотнув снова подступивший комок слез, выдавил он.

- Не за что, малыш Лукас, - Ли положил розы на тумбочку и полез в карман своей спасательной куртки, - вот, держи, это тебе.

Лукас протянул ладонь и с удивленной улыбкой разглядел фарфорового ангелочка.

- Не знал, что положено дарить таким агнцам на рождество, тем более, если оно совпало с рождением нового Джордана, так что купил на распродаже эту штуку.

Лукасу показалось, что Марэ… смутился, что ли?

- Спасибо, - поблагодарил он, сжимая ангела в руке, - а… сыграем еще в шахматы? Когда-нибудь?

- Боюсь, тебе будет некогда развлекаться, малыш Лукас, - пожал плечами Ли, - а я улетаю завтра. В Альпы. Контракт на год.

Лукас глубоко вздохнул. Жалко, что Лионель уедет, отец будет по нему скучать. А Лукасу даже подарить ему нечего. Если только…

- Да ладно?! – изумился Марэ, увидев потрепанные и уже чуть загрязнившиеся маленькие носочки. – Счастливые носки? Те самые? Реликвия семьи?

Лукас зарделся, чувствуя себя ужасно неловко.

- Возьми, - тихо попросил он, - чтобы у тебя тоже появился кто-то.

Ли посерьезнел, кивнул и спрятал подарок в карман.

- Прощай, Лукас. Удачи тебе и малышке.

И ушел, столкнувшись в дверях с Диего, притащившим вазу для цветов.

- Как думаешь, они помирятся? – Эд посмотрел на папу, увлеченно оттирающего кафель на кухне.

После пожара в духовке, к счастью, вовремя замеченного соседом-омегой, и потушенного охраной клиники, кухня выглядела чуточку закопченной, да и коттедж весь пропах горелым. Илай вызвался привести все в порядок, ведь Лукасу предстояло жить здесь, пока малышка не наберет вес, и ее не разрешат забрать домой.