Из Америки – с любовью - Страница 59

– Окей, господа, – сказала Кейт, подходя к нам – чиновники из-за стекла упорно продолжали пялиться на нее. – Отдел регистрации виз в двести пятнадцатом кабинете.

Как выяснилось, я почти угадал. 215-й действительно располагался рядом с буквенными заведениями и, похоже, именно благодаря этому имел настоящие, сплошные стены и деревянную дверь. Хотя я мог и заблуждаться. Возможно, вначале выстроили именно кабинет, дабы хоть как-то оградить простых американских полицейских от разлагающего влияния иноземцев, а кабинки для менее тлетворного элемента привнесли уже потом.

В кабинете сидел унылого вида чиновничек, самой запоминающейся чертой которого были одетые прямо поверх формы нарукавники. Еще в кабинете стояли письменный стол и два стула – один по одну его сторону, второй, соответственно, по другую.

– Мы хотели бы зарегистрировать визы! – с порога объявила Кейт.

Чиновник угрюмо покосился на нас из-за очков, неопределенно хмыкнул, извлек из груды папок какой-то лист и ткнул им в сторону свободного стула.

– Сит даун!

Запомнившееся мне с гимназических времен обязательное «пли-из» он отчего-то опустил.

Мы с Сергеем озадаченно переглянулись.

– Присаживайтесь, Кейт, – предложил Щербаков.

– Почему я? – возмутилась американка. – Вы же регистрируетесь.

– Но из нас троих дама – все-таки вы, – возразил Сергей. – И сидеть в вашем присутствии нам будет… э-э, неуютно.

– Джентльмены! – прервал наш спор чиновник, похоже, уже не раз сталкивавшийся с подобной реакцией посетителей. – Кто будет проходить регистрацию первым?

Мы переглянулись еще раз.

– Давайте я, Сергей, – предложил я. – Если я не пройду этот кошмар и меня выставят из страны, это будет все же не такая потеря для нашего дела.

Щербаков пожал плечами.

– Вы?! – Глядя на чиновника, я вдруг вспомнил кадр из одной познавательной передачи про Мексику – камера показывала матадора с точки зрения быка. – Садитесь!

Я осторожно примостился на краешек стула.

– Если что-то непонятно – сразу спрашивайте, я переведу! – прошипела мне в ухо Кейт.

– Полное имя?!

– Заброцкий Анджей Войцехович, – отрекомендовался я.

– Дата рождения?!

– Второе февраля тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года.

– Место рождения?!

– Уссурийск.

– Что-о?

– У-с-с-у-р-и-й-с-к, – старательно продиктовал я по буквам. Знаю я их, так и норовят сократить название родного города в нечто неудобочитаемое. Даже наши, а что уж про этих говорить.

– Полнее!

– Уссурийский уезд, Уссурийская губерния, Российская Империя. – Я поколебался, не сообщить ли чиновнику, что дело было на планете Земля, но раздумал.

– Сибирь, – выдохнула Кейт. – Siberia.

– Вероисповедание?

– Католик.

– Национальность?

Я с превеликим трудом удержался, чтобы не завопить «Да».

– Поляк.

– Гражданином какой страны являетесь?

– Подданный Российской Империи. – Я все-таки не удержался: – Как явствует из моего паспорта.

Чиновник оторвался от листа и строго взглянул на меня.

– Дойдет дело и до паспорта, – пообещал он. – А пока отвечайте на вопросы. Как вы попали в Америку?

– Это вопрос? – не понял я. До сих пор мне хватало знаний, почерпнутых из армейского разговорника – там как раз объяснялось, как отвечать на все эти вопросы. Но теперь мои лингвистические способности забуксовали.

– Как вы попали в Америку? – повторил чиновник.

– Ну, – замялся я, – вообще-то это вышло случайно. То, что меня откомандировали занима…

– Стоп, – оборвала мои излияния Кейт, заметив, что я стремительно перехожу на русский. – Я поняла.

Она обменялась с чиновником парой фраз и обернулась ко мне.

– На чем вы попали в нашу страну? Каким образом?

– А-а! – выдохнул я. – Самолетом! «РВТ», рейс Санкт-Петербург-Вашингтон номер…

– Не интересует. – Чиновник закончил заполнять строку и отложил лист в сторону. Я с трудом подавил вздох облегчения. И это все? Этим нас так пугала Кейт?

Не тут-то было. Из другой папки появился на свет божий еще лист – нет, четыре листа, скрепленные меж собой.

– Имеете ли родственников в США?

– Куда только нас, поляков, не заносило, – пробормотал я себе под нос по-русски, а для чинуши ответил: – Не знаю.

– Отвечайте «да» или «нет».

– Известных мне – нет!

– Бывали ли прежде в США?

– Нет, – чистосердечно признался я, с интересом подумав: а что ответит на этот вопрос Сергей?

– Собираетесь ли оставаться на постоянное местожительство в США?

– Нет! – Я вовремя сообразил, что выкрик «Упаси боже!», пусть и идущий из глубины души, может быть не совсем правильно расценен.

– Имели ли прежде долгосрочные контакты с гражданами США?

Я задумался.

– Не припоминаю.

– Бывали ли вы в Аргентине?

– Нет! – удивленно ответил я. Господи, а Аргентина-то тут при чем?

– Бывали ли вы в… – чиновник осекся, злобно покосился на меня и старательно зачеркал ручкой.

До меня со скрипом начало что-то доходить. Ну да, мне двенадцать лет и я, напялив отцовскую пилотку, изображаю отважного аргентинского летчика, атакующего транспорт вторжения. Наши штурмовики в той войне себя хорошо показали. Тогда американцам врезали первый раз, а второй… Вторым как раз стала Трехдневная война.

– Все ли животные прошли карантин?

– Что? – Я решил, что слух изменил мне окончательно.

– Предъявите справки о прохождении животными карантина и о наличии у них необходимых прививок, – повторил чиновник.

– Каких животных? – выдавил я.

– Привезенных с собой.

– Но мы не привозили никаких животных! – взвыл я. – Или мне надо предъявить заверенную зоосадом справку, что я не верблюд и не состою у них на учете?!

– Тогда предъявите выписку из таможенной декларации, форма А46, что вы не ввозили никаких животных на территорию США.

– Сергей Александрович?! – Я умоляюще уставился на Щербакова. – У нас есть эта справка?!

– Должна быть, – озабоченно отозвался Сергей, роясь во внутренностях вверенной ему папки с бумагами. – Нас должны были снабдить всеми необходимыми документами, хотя… все делалось в такой спешке… ага, кажется, вот она.

Он бережно, словно святыню, извлек из недр чемодана злосчастный клочок бумаги и передал его чиновнику.

– Так. – Я моргнул. – Один момент. Пли-из, маленький перерыв. У меня в горле пересохло. Сергей, Кейт, можно вас во-он в тот угол?

– Ну, что вы там еще придумали? – шепотом осведомился Сергей, когда мы, словно шайка бомбистов, столпились в углу. Чиновник взирал на нас со всевозрастающим подозрением.

– Меня, – тем же зловещим шепотом отозвался я, – осенила гениальная идея. Может, нам надо просто дать этому чиновнику на лапу?

– Что-что? – переспросила Кейт.

– Дать на лапу, сунуть, дать взятку, подношение, щенков борзых, – перечислил я. – Это все синонимы.

– Нет! – категорично заявила Кейт. – Наши чиновники взяток не берут!

– Да! – как можно более недоверчиво переспросил я. – А вы давать пробовали?

– Боюсь, Андрей, – вздохнул Щербаков, – в данном случае офицер Тернер права. Мы имеем дело с разновидностью идеализма, каковая иногда встречается и у нас.

– «Я взяток не беру, Абдулла»? – изобразил я верещагинский тембр. – Так, что ли?

– Хуже. Ему не за державу обидно. Ему важен сам процесс.

Я заскрипел зубами.

– Надеюсь, – продолжил Сергей, извлекая из кармана своего «буре» и озабоченно глядя на циферблат, – что это все-таки не продлится долго. Очень надеюсь!

Я истово закивал.

– Продолжим, – как ни в чем не бывало сказал чиновник, прежде чем я окончательно опустился обратно на стул. – Были ли ввезены вами на территорию США тушки, чучела или иные…

– Не-ет! – я постарался, чтобы это выглядело как низкое, горловое рычание.

Следующие пятнадцать минут выпали из моей памяти напрочь. Я отвечал на вопросы абсолютно механически, сосредоточившись на одной-единственной мысли – не заснуть, не заснуть, не заснуть… НЕ убить эту тварь!