Иуда Искариот - предатель или святой - Страница 3

Вывод, который делает Ренан, очевиден: "Евангелие Марка всё больше и больше представляется мне первообразным типом синоптического повествования и наиболее достоверным текстом"[9]. "Евангелие Марка более биография, написанная с верой, чем легенда. Характер легенды, туманность обстоятельств, мягкость контуров поражают в Евангелиях Матфея и Луки. Здесь же, наоборот, всё взято с живого, чувствуется, что имеешь дело с воспоминаниями"[10].

Нельзя обойти вниманием и выводы немецкого философа и религиоведа XIX столетия Давида Штрауса. По мнению Штрауса, тщательнейшим образом изучившего как свидетельства отцов древнехристианской Церкви, так и труды своих современников, все четыре канонические Евангелия не могли быть созданы людьми, лично знавшими Иисуса или являвшимися очевидцами известных событий. "Внутренний характер и взаимоотношение евангелий, - утверждает автор, свидетельствуют о том, что эти книги написаны в сравнительно позднюю эпоху и под различными углами зрения и повествуют о фактических событиях не объективно, а в том виде, как их представляли себе люди того времени"[11].

Не делает Штраус исключения и для Марка, которого считает "писателем позднейшей эпохи"[12]. "Относительно Евангелия от Марка мы не знаем даже и того, имеет ли оно какую-либо связь с тем трудом Марка, о котором говорит Папий"[13]. И если большинство исследователей сходится к мысли о том, что по времени создания второе Евангелие было самым ранним из всех канонических жизнеописаний Иисуса, наиболее достоверным и историческим, то Штраус придерживается иного мнения: "Можно уже и не говорить о том воззрении, согласно которому Евангелие от Марка следует будто бы считать "первичным" евангелием"[14]. Подвергается и совершенно очевидная для других историков связь евангелиста Марка с ап. Петром: "Евангелие от Марка не указывает на связь автора с Петром, личность которого выступает в этом евангелии ничуть не более, если не менее, чем в Евангелии от Матфея"[15].

4.

Матфей. Что касается евангелиста Матфея, то из цитаты Иринея не ясно, тот ли это мытарь, последовавший за Иисусом по его зову, или какой-то другой человек. Это сомнение разделяет и Мережковский, считающий, что евангелист Матфей и апостол Левий-Матфей - два совершенно разных лица[16].

Той же точки зрения придерживается и Ренан, который не раз именует первого евангелиста "псевдо-Матфеем": "Конечно, Матфей не был составителем Евангелия, носящего его имя. Апостол умер задолго перед тем, как Евангелие было составлено, и кроме того, само произведение не допускает, чтобы автором его был апостол... Мы думаем, что имя св. Матфея было присоединено к одной из редакций Евангелия только тогда, когда греческий текст Евангелия, носящего его имя, был уже составлен"[17]. О происхождении данного Евангелия Ренан сообщает следующее: "Еврейское первоевангелие сохранялось до пятого века среди назарян в Сирии... Все отцы церкви находили это еврейское Евангелие весьма сходным с греческим Евангелием, носящим имя св. Матфея. По большей части они приходят к заключению, что греческое Евангелие, называемое от св. Матфея, переведено с еврейского. Это ошибочное заключение. Происхождение Евангелия от Матфея шло гораздо более сложными путями. Сходство этого последнего Евангелия с еврейским не доходило до тождества. Тем не менее, наше Евангелие от Матфея не что иное, как перевод"[18]. И далее: "Прежде, чем было составлено первое Евангелие, существовали сборники речей и притч, где изречения Иисуса были распределены в том или другом порядке по чисто внешним причинам. Автор первого Евангелия, найдя эти сборники уже готовыми, вносил их в текст Марка, не разрывая тонкой нити, их связывающей"[19].

В итоге "получилось Евангелие, несравненно более совершенное, чем Евангелие Марка, но гораздо меньшего исторического значения. В действительности, Марк остаётся единственным подлинным документом жизни Иисуса. Рассказы, прибавленные псевдо-Матфеем к Марку, не более, как легенда... Ценность Евангелию Матфея придают речи Иисуса, сохранённые с удивительной точностью и, вероятно, в том порядке, в каком они были записаны. Это гораздо важнее точности биографии. Евангелие Матфея, правильно оцененное, самая важная книга христианства, книга, имеющая наибольшее значение из все когда-нибудь написанных"[20].

Напротив, Мень в этом вопросе склонен придерживаться традиционной точки зрения, считая, что евангелист был именно ближайшим учеником Иисуса, его апостолом и очевидцем евангельских событий. В основу своего Евангелия (здесь Мень в целом согласен с предыдущими исследователями) Матфей положил им же составленные (примерно в 40-х года I века) "Логии", а также текст Евангелия от Марка: "Повествовательная часть Евангелия от Матфея во многом заимствована у Марка, текст которого почти целиком укладывается в Матфея и Луку"[21]. Подводя итог анализу источников и взаимосвязей синоптических Евангелий, Мень сообщает: "Марк дал материал греческому варианту Евангелия от Матфея и Луке; составитель греческого варианта Матфея, кроме "Логий" и Марка, располагал ещё каким-то письменным или устным источником. Этот же источник был использован Лукой, который черпал также из "Логий""[22].

В отношении Матфея Штраус столь же категоричен, как и в отношении Марка. "Ни наше нынешнее первое евангелие не есть труд апостола Матфея, сообщает историк, - ни второе евангелие не есть труд Марка, помощника апостолов, о которых говорит Папий. Мы не знаем, как относилось наше Евангелие от Матфея к подлинному апостольскому труду, какими добавлениями последний обогатился и каким переделкам он подвергался"[23]. Что же касается собственно текста Евангелия, то Штраус считает его старейшим по отношению к трём другим каноническим благовестиям: "Мы должны будем первенство признать за Матфеевым евангелием. У нас есть основания предположить, что из всех евангелий оно одно даёт нам самое точное представление о том образе Христа, какой существовал в древнейшей христианской церкви... Мы вполне согласны с Бауром, когда он восстаёт против таких критиков, которые старейшими Евангелиями считают от Марка и от Луки: нам тоже всегда казалось, что первичным и наиболее достоверным является Евангелие от Матфея"[24].

5.

Лука. Лука, "последователь Павла" (по Иринею), не входил в число ближайших двенадцати сподвижников Иисуса, однако мы не исключаем возможности, что он мог быть свидетелем отдельных моментов жизни Учителя и писать своё жизнеописание Иисуса, так сказать, "с натуры": как знать, не был ли он в числе тех "других" семидесяти учеников, посланных Иисусом на служение, о которых сам же Лука и упоминает (10:1)?

Заметим, что Лука считается также и автором Деяний апостолов. "Оба эти произведения принадлежат перу одного и того же автора... Дух, которым проникнуты Деяния, тот же, что и в третьем Евангелии"[25].

Авторство Луки не отрицают ни Мережковский, ни Мень, ни Ренан. Так, Ренан считает, что "не имеется никаких серьёзных возражений против того, что Лука сам написал приписываемое ему Евангелие"[26]. "Относительно Евангелия от Луки сомнения невозможны. Это в точном смысле слова сочинение, основанное на документах, ему предшествующих. Творил человек, который выбирает, устраняет, сочетает. Автор этого Евангелия, конечно, одно лицо с тем, который писал и Деяния апостолов, а автор Деяний, по-видимому, спутник апостола Павла - название совершенно подходящее к Луке"[27].

При этом Ренан не признаёт за третьим Евангелием высокой исторической ценности[28], считая его самым поздним из синоптических жизнеописаний Иисуса[29]. "Многие места у Луки буквально совпадают с Марком, а вследствие этого с Матфеем. Лука, несомненно, пользовался текстом Марка, мало отличавшимся от дошедшего до нас. Он, можно сказать, включил его почти целиком в своё Евангелие... Лука занимает по отношению к Марку то же положение, как и Матфей. И тот и другой расширили текст Марка дополнениями, заимствованными из документов, в большей или меньшей степени получившими своё начало в еврейском Евангелии. Многочисленные дополнения, внесённые Лукой в текст Марка и которых нет у Матфея, очевидно, взяты Лукой, по большей части, из устного предания"[30]. "Таким образом, - заключает Ренан, - Евангелие от Луки является Евангелием изменённым, дополненным и далеко ушедшим по легендарному пути"[31].