Итоги № 4 (2014) - Страница 35

Отчего же так? Вроде бы комедия жанр бытовой, крепко связанный с реалиями жизни. Она стареет и выходит из моды раньше других жанров. Однако Леонид Гайдай явно знал какие-то сокровенные тайны относительно того, как обессмертить юмор, чтобы придурковатые герои, символизирующие отдельные недостатки в советской действительности, превратились в вечные образы. Ведь ни одна ударная реплика из его картин не состарилась! Даже такие простые: «птичку жалко», «танцуют все», «у вас ус отклеился»! Вдова режиссера Нина Гребешкова легко раскрывает секрет: он представлял себя на месте зрителя, уважая этого зрителя. Чисто чаплинский метод. А Гайдай очень любил Чаплина, чьи фильмы смотрел в детстве, до войны. Увы, ему самому не удалось при жизни получить звание мастера — не признавали у нас комедию сложным жанром, не видели, как труден путь от просто смешного до великого, были уверены, что все эти хиханьки да хаханьки можно одной левой производить. Гайдаю не посвящали монографии. Гайдая не изучали, не стремились у него самого узнать принципы работы, пока он был жив. Страшно сказать, но Гайдаем у нас не гордились, не восхищались его очевидной самобытностью. Зато его любили, смотрели и смеялись.

Так что нашу национальную комедию проворонили всем миром — от киноведов до чиновников. Чего удивляться, что во ВГИК будущие режиссеры приходили и приходят учиться «на Тарковского», но никогда «на Гайдая». Комедиограф не вырастил преемников потому, что его никто об этом не просил, не выказывал уважения к его потрясающей работе, сделанной почти на века. И сегодня все продолжается — классическую советскую комедию доят все кому не лень, но не анализируют как явление, не отдают ей должное по-настоящему, чтобы из старого зерна возник росток. Поставят юбилейную галочку и забудут еще на десять лет.

Были и сплыли

/  Спорт

Почему наши звездные пловцы предпочитают грести на Запад?

В середине января сборная России по плаванию начала подготовку к летнему сезону, на который намечен чемпионат мира по водным видам спорта в Барселоне. В составе нашей команды не оказалось сразу нескольких лидеров. Двукратный олимпийский медалист Никита Лобинцев, осенью отправившийся на стажировку в США, заявил: он останется за океаном вплоть до Игр-2016. Компанию ему собираются составить еще два призера крупнейших соревнований — Александр Сухоруков и Александр Тихонов. Ситуация такова, что сегодня почти полтора десятка россиян, занимающих ведущие позиции в национальной сборной, тренируются за рубежом — в Америке или Европе. Чем вызвана столь масштабная волна отъездов, граничащая с бегством?

Сделан в США

20-летний Владимир Морозов произвел в прошлом году фурор. Впервые болельщики увидели этого светловолосого паренька на Олимпиаде в Лондоне, когда никому не известного дебютанта неожиданно включили в состав эстафеты 4х100 вольным стилем. Российская команда тогда взяла «бронзу». За последующие полгода Морозов совершил рывок не только на водной дорожке, но и в карьере, превратившись из новичка сборной в одного из грандов в мировом плавании. В ноябре на первенстве Европы он выиграл сразу семь наград разного достоинства, включая две золотые, а спустя месяц на чемпионате мира в Стамбуле еще дважды поднялся на высшую ступень пьедестала почета.

Специалисты уверяют, что этот юноша может перекрыть достижения четырехкратного олимпийского чемпиона Александра Попова, а маркетологи видят в фотогеничном улыбчивом парне гигантский рекламный потенциал. Между тем в российскую сборную наш герой попал по стечению обстоятельств. Больше того, еще бы чуть-чуть, и в протоколах соревнований значилась фамилия Morozoff, а в колонке «национальность» — аббревиатура USA. В 14-летнем возрасте Володя вместе с мамой оставил родной Новосибирск, где тренировался в крошечном бассейне о четырех дорожках, и переехал в Штаты. Адаптировался, выучил язык, стал одним из лучших пловцов в новом клубе. Таким, что, когда пришло время подумать о высшем образовании, письма от ведущих университетов с предложениями выступать за студенческую команду и учиться бесплатно посыпались валом.

Морозов поступил в университет Южной Калифорнии, а когда на горизонте замаячили лондонские Игры, задумался о получении американского гражданства. Он прижился на новом месте, и такой вариант казался естественным. К тому же российские тренеры, к которым обращался юноша, не удостоили его ответом. Только когда заокеанские юристы развели руками — мол, за оставшиеся до Олимпиады два года оформить гражданство невозможно, пловец вновь обратил взор на историческую родину. Дальше сработала цепь случайностей: он вышел на нужного специалиста, получил приглашение на чемпионат страны, прошел отбор и попал в национальную команду. Остальное вы уже знаете. Успехи последних месяцев отразились на карьере нашего героя, но не изменили его уклада жизни. После выступлений за российскую сборную спортсмен по-прежнему спешит домой, в Лос-Анджелес.

Под прессингом

История Владимира Морозова — скорее исключение из правил. В подавляющем большинстве случаев наши пловцы отправляются на подготовку за границу, уже являясь членами национальной сборной. Самым первым, еще в середине 90-х годов, в Австралию уехал уже упоминавшийся Александр Попов. Потом дорожку на Запад проложили рекордсмен мира на стометровке брассом Роман Слуднов, который поступил в университет Спрингфилда, и Елена Богомазова, выбравшая для учебы Францию. Однако подлинный размах «спортивная эмиграция» в российском плавании приобрела за последний сезон-два. Евгений Коротышкин и Сергей Фесиков — в Италии, Андрей Гречин — в Швейцарии, Юлия Ефимова и Аркадий Вятчанин — в США... В октябре к этому далеко не полному списку добавились еще три ведущих представителя сборной страны. Никита Лобинцев вместе с двумя Александрами — Сухоруковым и Тихоновым — последовал примеру Морозова, отправившись на стажировку в Калифорнию. В январе стажировка переросла в официальную смену места жительства.

Почему они уезжают? «Итоги» поговорили со многими спортсменами, и у каждого нашлась своя, достаточно веская причина. Чемпионка мира Ефимова ссылалась на плохие отношения, сложившиеся с наставником. Олимпийский призер Лобинцев сетовал на отсутствие в тренировочной группе достойных спарринг-партнеров и, как следствие, серьезной конкуренции. Один из лучших эстафетчиков страны Сухоруков признавался, что ему с тезкой Тихоновым было просто интересно попробовать что-нибудь новенькое. Вместе с тем в ответах респондентов проскакивало и немало общего. Собеседники, не сговариваясь, повторяли фразы о «новом импульсе», «творческой атмосфере» и «радости от тренировок», которые они безуспешно искали на родине и смогли обрести только за рубежом.

Пожалуй, нагляднее других ситуацию описал самый старший и опытный 32-летний Роман Слуднов: «У нас спортсмен постоянно находится под моральным прессингом со стороны тренеров. Причем последние этого даже не замечают, считая вполне естественным выражение постоянной озабоченности на лице. Не приучены наши наставники к легкости в общении, к тому, что тренировку можно проводить с улыбкой. Жизнь и спорт нужно воспринимать легче и проще, а мы всегда загружены какими-то проблемами, большую часть которых создаем себе сами».

Впрочем, есть к российским специалистам и более серьезные претензии. Спортсмены ставят в вину наставникам отсутствие индивидуального подхода и чрезмерный объем километража, который вынуждены наматывать в бассейне. «Наши тренеры тяжело идут на изменения в своих программах: как выработали 20 лет назад теорию большой нагрузки, так и следуют ей до сих пор. В России считается, что спортсмен должен пахать до изнеможения, и если он не теряет сознания на дорожке, то выглядит лентяем. Американцы работают иначе: тренировки у них не столько объемные, сколько интенсивные и, я бы сказал, более интересные», — объясняет Роман Слуднов.