Итоги № 3 (2014) - Страница 14

Еще один плюс: кое-где, укрупнив стационары, можно быстро ликвидировать недостатки качества. «Например, объединение роддомов и женских консультаций с многопрофильными больницами, которое проводится в Москве, — это правильная мера. Практически нигде нет таких родильных домов, как в России, — говорит вице-президент Российской медицинской ассоциации Юрий Комаров. — За рубежом родильные отделения существуют при крупных госпиталях. Осложнений при родах становится все больше. В стационаре широкого профиля больше возможностей решить проблемы, которые могут возникнуть».

Дело за малым: провести расчеты и показать, как именно надо проводить реорганизацию — для начала, например, определить, каких коек городу не хватает, а где наблюдается излишек. «Но пока мы слышим общие слова, — говорит Алла Фролова. — Чиновники говорят, что в городе переизбыток офтальмологических коек. Допускаю, что это так. Но почему нам не сообщили, как обстоит дело с кардиологией, пульмонологией, неврологией? Кто-то провел такие расчеты? И если, например, у нас есть лишние неврологические койки,  почему в московских больницах можно увидеть пациентов с инсультами, лежащих в коридорах? Почему пытались закрыть 45-ю больницу в Звенигороде? Там сосредоточено более 40 процентов всего пульмонологического коечного фонда Москвы. Неужели все это лишнее? Между тем больницу хотели отдать под центр реабилитации спортсменов. К счастью, ее удалось отстоять ветеранам войны».

Эксперты подозревают, что никаких серьезных расчетов при разработке реформы городского здравоохранения просто не делалось. «Специалистов по этому вопросу в России не так уж много, — говорит Юрий Комаров. — Мне абсолютно точно известно, что их не привлекали для этой работы. Чиновники используют среднепотолочные цифры. Реформы идут по принципу «сколько денег, столько песен». А если это так, то реформа в лучшем случае может превратиться в банальное штопанье старого носка. Что толку, если вместо двух старых больниц, которые к тому же могут быть даже расположены не по соседству, теперь на бумаге будет числиться одна?

Пропавшее звено

Так для чего же затевать реформу, если не брать в расчет укрупнение ради укрупнения? Интересы бизнеса тоже как-то неудобно ставить во главу угла… Здравоохранение-то государственное. А о пациентах подумать не пробовали? Эксперты уверены: власти с самого начала должны были информировать людей о реорганизации и работать с ними. «Давно пора понять: пациент такое же звено системы здравоохранения, как и все остальное, — говорит Лариса Попович. — Скажу больше: это самое важное звено». Сбросив со счетов интересы пациента, можно с помощью реформ быстро увести здравоохранение в виртуальную реальность. А там уже недалеко и до тупика. Похоже, именно так случилось, когда руководителям московского здравоохранения показалось, что они успешно реформировали амбулаторно-поликлиническое звено, объединив 225 московских поликлиник в 46 амбулаторно-поликлинических центров, к каждому из которых прикреплено по 200—250 тысяч человек. Стало ли удобнее пациентам? «Эти объединенные поликлиники не всегда находились в одном районе, иногда и в другом конце округа. Некоторые люди стали тратить на дорогу до них по два часа», — рассказывает Юрий Комаров. При этом выяснилось, что попасть на прием к специалисту или пройти обследование в укрупненной поликлинике можно, только получив направление от терапевта в своем филиале. Руководители здравоохранения объяснили: это нужно, чтобы ликвидировать очереди к врачам-специалистам. «Но очередь никуда не исчезла! — восклицает Комаров. — Она лишь ушла в виртуал». Врачам, наверное, стало легче. А пациентам? «На пути к врачу у них стало еще больше барьеров, — продолжает Комаров. — К специалисту можно в лучшем случае попасть через неделю, сделать УЗИ — через 3—4 месяца. Дошло до того, что кое-где появились так называемые медицинские маршрутки и социальные такси между подразделениями одного амбулаторного центра для транспортировки льготных категорий пациентов. Кстати, остальных везут за плату… В некоторых московских объединениях стали организовывать даже выездные бригады врачей в нынешние филиалы поликлиник. Конечно, не от хорошей жизни!»

По мнению экспертов, медицинская помощь в амбулаторном звене стала еще менее доступной. Можно ли создать пациенту в такой обстановке максимально комфортные условия для лечения на дому? И неужели именно так, замерзая в очереди в медицинскую маршрутку, неделями дожидаясь возможности сделать анализы, вынуждены будут лечиться те, кому по международным меркам не показан стационар? «Амбулаторно лечатся там, где есть для этого возможность, — говорит Юрий Комаров. — Например, в странах, где другая система здравоохранения и другой принцип работы врачей общей практики. Но в России без серьезных потерь времени  и дополнительных трат пациент может лечиться  только в условиях стационара. Сначала у нас нарушили амбулаторную помощь и сделали ее менее доступной для москвичей, а врачей-специалистов максимально удалили от населения. И теперь предлагают лечиться амбулаторно вместо больниц».

Что в итоге? Вряд ли реформу московской медицины удастся провести тихо, скрытно и быстро, как планировалось. «Мы хотим, чтобы нам четко объяснили, какие учреждения возьмут на себя функции тех, что закрыты», — требует Алла Фролова. И на этот вопрос надо будет ответить. И на многие другие. Незавидная работа, но выбора нет. «Ведь иначе Москва рискует очень быстро стать самым здоровым городом мира, — говорит Юрий Комаров. — Количество заболевших считается у нас по обращаемости. А люди, перейдя на амбулаторное лечение после лихо проведенной «оптимизации» сети лечебных учреждений, могут вообще забросить свое здоровье. У них просто не будет возможности ходить по врачам». Затраты на медицину снизятся, вот только смертность сильно возрастет.

Народ-скрепоносец

/  Общество и наука /  Телеграф

…Надысь возникла смута изрядная в отечестве нашем. Враз забурлила площадь Болотная, заплясали девки бесстыдные в балаклавах срамных, зашевелились тролли дикие в сетях социальных. И дабы пресечь непотребства оные, повелел государь наш свет-Владимирович выковать десять скреп волшебных, дабы укрепить ими фундамент государства расейского. Понятное дело, заказ сей разместили на сайте закупок государевых да провели аукцион всечестнейший. А тендер тот выиграли три кузнеца-молодца. Имен никто не cпрашивал, но молва глаголит, что звали их Православие, Самодержавие да Народность. Хотя охальники настаивают, что то были Мир, Труд и Май. Ровно три месяца, три дня и три часа трудились мастера на оборудовании отечественном. И враз выковали они скрепы — из чего-то там редкоземельного. И пусть скрепы те похожи на скрепки от степлера канцелярского, зато каждая размером с чемодан, что на Лобном месте красовался, а толщиной — что труба с «Уралвагонзавода». И на всякой из них вязью церковнославянской чеканены ценности наши традиционные. Тут вам и «не сотвори кумира», и «не прелюбодействуй», и «почитай мать свою», не считая всяких там «не возжелай» да «не укради».

Понятное дело, скрепа — специзделие ценное, а потому логистику оного кому попало доверять никак не можно. И кликнул государь клич обчеству, то бишь людям своим наилучшим. Дескать, беритесь враз за скрепы новые, тащите их к фундаменту государства нашего, будем всем миром решать, куда крепить их. И сошлось то обчество. Ба, знакомые все лица! Тут вам и бояре вальяжные с ведерками синими на каретах золоченых, и боярыни суровые со значками депутатскими. И блогеры-тысячники с троллями да модераторами. И протодиакон либеральный, сослужащий клирикам с ориентацией невнятной. И паломники ревностные с хоругвями да кадилами. И овцы заблудшие под флагами содомскими. И учитель сельский с мессии ухватками. И шансонье известный с сомелье под ручку. А еще болотные да поклонные — все из себя навально-кургиняновые. Крякнуло обчество от натуги нечеловеческой да потащило ношу с песнями. Кто под Стаса нашего Михайлова, а кто и под куплеты срамные, пуссями петые.