Итоги № 10 (2012) - Страница 9

Снижение же — более или менее долговременное — тождественно кризису. Коктейль из бедственного положения «низов» и разочарования среднего класса — крайне взрывоопасная смесь, сметающая «верхи». Детонация этой бомбы почти сто лет назад смела со страниц истории и с карты мира трехсотлетнюю романовскую империю.

Впрочем, как показывает недавний опыт некоторых некогда дружественных нам южных стран, рост нефтяных котировок тоже никого ни от чего не страхует. Самый надежный предохранитель от революций — устойчивая, сбалансированная политическая система. Но чтобы создать таковую, Владимиру Путину придется поступиться многими своими козырями.

Разморозка

Если называть вещи своими именами, то лучшим итогом третьего путинского срока должна стать ситуация, при которой сам Владимир Владимирович или представители его команды могли бы, к примеру, не участвовать в выборах совсем или даже проиграть их. И страна при этом не перевернулась бы вверх дном, небо не упало бы на землю и Москва-река не потекла вспять. Иными словами, чтобы возникла политическая конструкция, при которой оппозиция может взять в свои руки рычаги управления легальным путем и при этом не может ни узурпировать власть, ни ввергнуть страну в хаос. И вовсе не по причине превосходных личных качеств будущего хозяина Кремля (хотя неплохо, конечно, чтобы человек был хороший). Защита от дурака и Бонапарта должна быть заложена в «генетическом коде» системы власти.

Сегодня такая защита, к сожалению, отсутствует: Конституция страны делегирует главе государства поистине необъятные, имперские полномочия. Базис этот столь универсален, что допускает практически любую надстройку — от разудалой демократии ельцинского образца до нынешней «суверенной». И, возможно, это еще не самые крайние границы диапазона. Страхи, рожденные «оранжевой угрозой», в принципе, не так уж и нелепы: и впрямь все может случиться. Но сохранение такого статус-кво не устраняет проблемы, а лишь на время замораживает ее. Прогнозы многих экспертов, предрекающих, что после выборов буза «рассерженных горожан» плавно сойдет на нет, вполне могут оправдаться. Но причины бузы никуда не денутся, и при первом же удобном случае может рвануть с удвоенной силой.

Детали новой политической конструкции — отдельная большая тема. Вариантов решения может быть много. Но главное — принцип «нескольких ключей»: ни у одной политической силы в стране не должно быть монополии на власть. И уж тем более — монополии на истину.

По сути, сверхзадача нынешней правящей команды — сделать так, чтобы ей было комфортно в том числе и в статусе оппозиционной силы. А когда она вновь предъявит претензии на власть, ее сторонникам не пришлось бы выходить на майдан. Чтобы никому не пришло в голову говорить об «антиоранжевой революции» и вновь издавать газету «Не дай Бог!». Любой другой путь — лишь отсрочка исполнения «приговора истории», отнюдь не делающая его более мягким.

...По утверждению председателя ЦИК Владимира Чурова, первые выборы на Руси состоялись в 862 году. А избран был, как нетрудно догадаться, Рюрик — первый глава первого русского государства. Конечно, не все историки согласятся с этой смелой гипотезой, но даже если допустить, что наша демократия есть пошла именно оттуда, из гостомысловских времен, то вывод все равно печален: с тех пор власть в России ни разу не менялась в результате выборов. Лишь посредством смут, войн и революций. Судьба предоставляет победителю президентской гонки уникальный шанс — разорвать замкнутый круг, по которому вот уже несколько веков ходит страна: ледниковый период — хаос — еще более мощная «заморозка»... Миссия сложна, но вполне выполнима.

Орден Славы

/  Общество и наука /  Спецпроект

Вячеслав Зайцев — о том, кто одевал Раису Горбачеву, кому Пугачева изменила с Юдашкиным, о вкладе Людмилы Зыкиной в высокую моду, о платье в горошек для Терешковой и собственных драных носках, а также о том, что общего у советского модельера с воздушным хулиганом Матиасом Рустом

«Красный Диор» Слава Зайцев не любит, когда его называют по имени-отчеству, искрит юмором и энергией. С трудом верится, что этот неотразимый мужчина в самом расцвете сил в эти дни справляет 50-летие творческой деятельности и 30-летие своего Дома моды. Да, собственно, не грех сказать, что и мода-то у нас началась именно с Зайцева. А стало быть, это и ее — российской моды — юбилей.

— Вячеслав Михайлович, загадка века: почему в СССР, в великой державе, люди одевались хуже всех?

— Это была целенаправленная политика. Никакой индивидуальности! Когда я работал в Доме моделей на Кузнецком Мосту, мы регулярно проводили совещания, где утверждались коллекции для всей страны. У нас работало шестьдесят художников — талантливейшие ребята, с фантазией. Так всех их чесали под одну гребенку. На худсоветах толстые тетки из министерств и мужики в кальсонах, выглядывающих из-под брюк, говорили: «Никто этого носить не будет». Я возмущался, но ничего не мог поделать.

— Ну теперь-то другой коленкор. В «Орден Славы Зайцева» входят самые известные и стильные женщины страны. Кстати, Людмилу Путину и Светлану Медведеву одеваете?

— Людмила Александровна — замечательная женщина. В свое время я сделал ей костюм для поездки в Лондон. Позже, на открытии Константиновского дворца в Санкт-Петербурге, мы вместе принимали жен глав государств и правительств — я устроил для них показ моделей. Сегодня иногда по ее просьбе делаю для нее эскизы. Мне приятно, что у нас по сей день чудесные отношения.

Для Светланы Медведевой я сделал лишь несколько эскизов. Просили подкорректировать один костюм, и я сделал это с удовольствием. Но в принципе стараюсь быть подальше от суперклиентов.

— Что так?

— Как говорится, минуй нас пуще всех печалей... В общем-то я никогда ни на кого не давлю. Хотя единственный раз все же пришлось. Это была Нанули Шеварднадзе, жена тогдашнего министра иностранных дел. Дама с большим гонором, сразу начала выступать, что, мол, лучше знает, что ей нужно, что сама занимается модой. Я говорю: «Если так, то я ухожу». И ушел. В конце концов все обошлось, но стоило нервов. По этой же причине я не стал работать с Раисой Горбачевой. Наряды для нее делали мои коллеги из Дома моделей. Однажды, когда мы встретились, я спросил: «Раиса Максимовна, почему вы все время говорите, что это я вас одеваю?» Она в ответ: «Разве вам это не приятно?..»

Вот Валентина Владимировна Терешкова — очень позитивный и индивидуальный человек. Собранная, деловая, но при этом веселая и заводная. Например, она мне всегда говорит: «Почему мы с тобой до сих пор не поженились?» Я ей: «Не спеши, не спеши». Очень люблю с ней работать. Она предпочитает классику, строгие линии, не носит декольте. Как и я, любит шелковые ткани в горошек. Первое платье мы сделали именно с таким рисунком, и оно ей очень понравилось. Правда, в последнее время я приобщаю ее к более роскошным тканям и декоративным рисункам.