История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2 - Страница 3

В 1545 году казаки спустились к турецкому городу Очакову, напали там на турецких послов и пограбили их; турецкое правительство заявило об этом жалобу Сигизмунду-Августу, и король должен был возместить убытки потерпевших из королевского «скарбу»[33]. К этому же году, как говорится в лекциях Антоновича, относятся первые указания на существование казаков как отдельного сословия от других литовско-польских и русских сословий – шляхетского, мещанского и хлопского; они живут и по городам, и по селам, занимаются разными промыслами и составляют особые общины для постоянной обороны против мусульман; так это было в воеводствах Каневском, Брацлавском, Черкасском, Могилевском и др.[34]

В 1546 году путивльский воевода писал в Москву великому князю Василию III: «Ныне, государь, казаков в поле много, и черкасцев, и киян, и твоих государевых, – вышли, государь, на помощь всех украин»[35].

В 1547 году казаки, под начальством Берната Претвица, старосты барского, преследовали до Очакова татар, наскочивших на польские владения около Винницы и захвативших несколько человек русских в плен. Так как татары успели уже отправить христиан в оковах в город Кафу, то казаки со своим предводителем «знаменито» отомстили татарам, захватили пленных и благополучно вернулись домой[36], повторив свой поход против татар и на следующий, 1548 год.

В 1542 году, при описании черкасского и каневского замков, между оседлыми сословиями упоминаются и казаки в смысле временных посетителей замков: «Окроме осилых бояр и мещан бывают у них (черкасцев) прохожие казаки; сей зимы было их разом о пол-третяста. А кроме того бывает там (в Каневе) людей прохожих, казаков неоселых, а бывает их неравно завжды, але яко которых часов»[37]. В тех же «Описаниях украинских замков» имеются указания и на самые занятия черкасских и каневских казаков: одни из них добывают в неприятельской земле «бутынки» (добычу) и лучшее из своей добычи – пленников, коней и др. – дают старостам по их выборам; другие пребывают по левому берегу Днепра (теперешней Полтавской губернии) и «живут там на мясе, на рыбе, на меду, с пасек, с свепетов и сытят там себе мед яко дома»; третьи, оставаясь в замке, «ходят с Черкас озер тых (принадлежавших черкасскому замку) волочити, а которые домов в Черкасах не мают, тые дают старосте колядки (предрождественскую подать) по 6 грошей и сена косят ему по два дни толоками за его стравою (пропитанием) и за медом; а которые казаки, не уходячи в казацтво на поле, а ни рекою на низ, служат в местах (замках) боярам, або мещанам, тыи колядки давати, або сена косити не повиини». О каневских казаках, кроме того, говорилось, что, отправляясь на городские уходы, добывая там рыбу, бобров и мед и возвращаясь назад, они половину обязаны были давать своему старосте[38].

Таким образом, из всех приведенных документальных данных видно, что первоначально на юге России явились казаки татарские, за татарскими казаками – казаки украинные, или южнорусские, чисто славянской народности. В первое время южнорусские казаки представляли собой не больше как пограничную стражу, состоявшую под главным ведением воевод и второстепенным – старост литовско-русских пограничных замков и городов. Популярнейшим из старост, Ландскоронскому и в особенности Дашковичу, сколько известно, выпала первая роль если не организовать казацкое сословие, как утверждают это польские писатели Несецкий, Старовольский, Зиморович и немецкий историк Энгель[39], то, по крайней мере, сплотить его в одно целое. При них ядром малороссийского казачества сделались города Черкассы и Канев; а скоро после них казачество, постепенно увеличиваясь в своей численности, заняло Киевскую, Черниговскую, Полтавскую и южную часть Подольской губернии. Однако рядом с казаками-пограничниками и их начальниками-старостами изредка действовали и независимые «купы» казаков под начальством собственных вожаков. Своим вожакам казаки давали названия гетманов (от немецкого hautmann – капитан) и первоначально придавали этому слову значение вообще предводителя, не соединяя с ним представления ни об административной, ни о судебной власти, как было впоследствии. Целью первых движений малороссийских казаков из городов в степи, как показывают приведенные свидетельства 1489, 1499, 1652 годов, были интересы военные и промышленные. Так, одни из них уже в это время воевали у Буга с татарами; другие, в качестве рыболовов, звероловов, пасечников и мелких торговцев, отправлялись к Днепру за разного рода добычей.

Такова видимая картина начала и развития южнорусского казачества. Но за этой видимой картиной скрываются несколько причин, благодаря которым южнорусское казачество, начавшись небольшими купами, дошло до развития в целое сословие и разлилось по обширной территории Малороссии и потом Запорожья.

В ряду таких причин первое место занимает причина земельная. Действие этой причины началось с переменой земельных отношений в южнорусских областях после перехода Киевского княжества в 1471 году к Литве и обращения его в воеводство. Литва, присоединив к себе русские области, ввела в них собственный, феодальный порядок государственного строя, и тогда под влиянием этого порядка принцип земельного владения на Украине стал складываться совершенно иначе, чем он выражался в течение многих веков дотоле. По принципам южнорусского государственного строя земля принадлежала не отдельному лицу и не целому сословию, а считалась собственностью общины. По феодальному принципу литовского государственного строя земля считалась собственностью государя и раздавалась им лицам высшего и среднего сословия, отличавшимся на военном, административном или придворном поприще и потому считавшимся правоспособными на пользование земельными участками; крестьяне же, как низший класс населения, считались неправоспособными и потому не имевшими права лично на обладание землей. Этот принцип применен был и в отношении украинского населения, поступившего под власть Литовского княжества. Отсюда естественно, что южнорусское население, встретив не виданный им порядок вещей и постепенно обезземелившись, стало бросать центральные места государства и уходить на окраины его. Пользуясь правом перехода с одного места на другое, оно не встречало никаких препятствий при своих передвижениях и даже находило сочувствие со стороны властных лиц, так как, при отсутствии постоянных войск в Литовском государстве тогдашнего времени, могло стать оплотом на порубежных владениях Литвы против подвижных, воинственных и жадных на добычу татарских наездников. Это и было первой из причин появления на Украине южнорусского казачества.

Второе место в образовании южнорусского казачества занимает экономическая причина. Эта причина состоит в зависимости от системы обработки земли в центральных областях Великого княжества Литовского до половины XVII столетия. До означенного времени в Великом княжестве Литовском ценными землями считались земли лесные, водные и болотные, на которых можно было вести лесное хозяйство, добывать рыбу, ловить зверей («бобровые гоны»), разводить пчел («пчелиные борты»). Земли же с черноземными залежами считались малоценными; самая обработка земли практиковалась в весьма малых размерах, единственно для первых потребностей хозяев. Оттого до 1569 года, или до так называемой Люблинской унии, литовские помещики совсем отказывались от окраинных черноземных земель, и правительство предоставляло их во владение низшему сословию. Но низшее сословие, получая эти земли в свои руки, должно было на собственный страх и защищать их от воинственных соседей: чтобы удержать свое имущество и вместе с тем защитить семьи от хищных соседей, поселенцы украинных земель должны были взяться за оружие и стать на военную ногу, а это и было второй из причин появления южнорусского казачества.