История вампиров (Главы 1 и 2) - Страница 11
Некую леди, которая сейчас заведует хозяйством одного из крупнейших в Соединенных Штатах сиротских приютов, аж два раза признавали мертвой присутствующие врачи. Дважды ее тело успевали окутать саваном, и оба раза она возвращалась к жизни благодаря своим друзьям. Во втором случае с учетом предыдущего опыта были приняты исключительные меры предосторожности. Врачи провели все мыслимые обследования, и, как говорится, не осталось места для сомнений. Медики на тот момент уже покинули дом, и владелец похоронного бюро приступил к своим скорбным обязанностям. Но тут тело леди случайно укололи булавкой, и друзья женщины, к радости своей, заметили, что из уколотого места стала сочиться кровь. Семья больной настояла на том, чтобы отложить похоронные приготовления; пациентке решительным образом обеспечили надлежащий уход, и вскоре она вернулась к жизни. На сегодняшний день эта женщина исключительно активно и энергично проявляет себя в должности администратора. Следует отметить, что, по ее словам, все эти печальные дни ее ни на мгновение не покидало сознание, и она прекрасно понимала, что значат все эти усердные неутомимые обследования, но в то же время испытывала полнейшее равнодушие к их результатам. Приговор врачей, констатировавших ее смерть, не вызвал у нее ни удивления, ни намека на тревогу. Очень похожий случай произошел с весьма состоятельным джентльменом, одним из самых видных горожан Гаррисберга, штат Пенсильвания. После продолжительной болезни он будто бы скончался от ревматической атаки, которую осложнила сердечная недостаточность. Были произведены все приготовления к похоронам, однако его жена решила отложить сами похороны по меньшей мере на неделю: настолько сильно она боялась, что ее супруга могут похоронить заживо. Через два или три дня она заметила, что муж пошевелился: глаза его широко раскрылись, а одна рука вышла из того положения, которое ей заботливо придали. Жена пронзительно закричала, обращаясь к нему по имени, после чего супруг медленно поднялся и с ее помощью сел на стул. Немедленно вызвали врачей, но еще до их прихода к пациенту в значительной степени вернулись силы, причем вместе со способностью двигаться, которой он был лишен на всем протяжении болезни. Джентльмен быстро пошел на поправку и вскоре уже был в превосходной форме, и, что весьма примечательно, он утверждал, что в период временного прекращения жизненных функций организма он прекрасно сознавал все, что происходило вокруг, и что из-за горя, которое испытывала его семья, сердце его разрывалось от жуткой скорби; его страшили приготовления к похоронам, однако он был не в состоянии пошевелить хотя бы одним мускулом и произнести хоть слово.
В свое время произвела настоящую сенсацию смерть Вашингтона Ирвинга Бишопа, знаменитого телепата. Прежде ему приходилось пребывать в каталептическом состоянии по семь часов, но однажды его транс длился так долго, что двое врачей констатировали его смерть. Сегодня мало кто сомневается, что решение о вскрытии тела приняли с недопустимой поспешностью и что несчастный был жив, пока нож хирурга не проник в его мозг.
А. Ж. Вирц. „Заживо погребенный“
Хотя фактически на протяжении веков были зафиксированы лишь отдельные подобные случаи, на самом деле трагических эпизодов, когда мнимых покойников хоронили заживо и аутопсию производили на живых людях, бесчисленное множество. Один из таких случаев чуть было не произошел с великим гуманистом Марком-Антуаном Мюрэ,[78] который во время одного из путешествий заболел и слег и которого доставили в местную больницу как простого иностранца, чьего имени никто не знал. Когда он, даже не потеряв сознания, лежал с закрытыми глазами на грубом соломенном тюфяке, вокруг больного в полном составе собрались врачи, читавшие в это время лекцию по анатомии и жаждавшие найти подходящий объект, который помог бы им проиллюстрировать их теории. Медики рьяно обсуждали спорные вопросы, и старший врач, решивший, что пациент умер, важно произнес, указывая на тело: „Приступим к эксперименту над этой жалкой душонкой“. Мнимый труп широко открыл глаза и тихо, но отчетливо ответил: „Душонкой жалкой ту душу называешь, за которую Христос жизни своей не пожалел“.
Когда скоропостижно скончался кардинал Диего де Эспиноса, епископ Сигуэнсы и великий инквизитор Испании при Филиппе II, то тело покойного, как это было принято по отношению к прелатам, стали готовить к бальзамированию перед тем, как выставить для прощания. В присутствии нескольких врачей хирург с этой целью приступил к операции. Он сделал глубокий надрез, и говорят, что взорам окружающих предстало сердце, и было видно, как оно бьется. В это роковое мгновение кардинал пришел в себя, и тогда у него даже хватило сил перехватить занесенную над ним руку анатома со скальпелем. А в первые годы девятнадцатого столетия подобной прижизненной подготовке к бальзамированию подверглись также кардинал Спинола и восьмидесятилетний кардинал делла Сомалья.
В седьмой книге своего „Естествознания“ („Historia Naturalis“) Плиний рассказывает множество случаев с людьми, которые, будучи признаны мертвыми, вдруг оживали. „Aviola consularis in rogo revixit: et quoniam subveniri non potuerat prae valente flamma, vivus crematus est. Similis causa in L. Lamia praetorio viro traditur. Nam C. Aelium Tuberonem praetura functum a rogo relatum, Messala Rufus, et plerique tradunt. Haec est conditio mortalium: ad has, et eiusmodi occa-siones fortunae gignimur, uti de homine ne morti quidem debeat credi. Reperimus inter exempla, Hermotini Clazomenii animam relicto corpore errare solitam, vagamque e longinquo multa annun-tiare, quae nisi a praesente nosci non possent, corpore interim semi-animi: donee cremato eo inimici (qui Cantharidae vocabantur) remeanti animae velut vaginam ademerint. Aristeae etiam visam evolantem ex ore in Proconneso, corui effigie, magna quae sequitur fabulositate. Quam equidem et in Gnossio Epimenide simili modo accipio: Puerum aestu et itinere fessum in specu septem et quin-quaginta dormisse annis: reram faciem mutationemque mirantem velut postero experrectum die: hinc pari numero dierum senio ingruente, ut tamen in septimum et quinquagesimum atque centesimum vitae duraret annum. Feminarum sexus huic malo videtur, maxime opportunus, conversione vulae: quae si corrigatur, spiritus restituitur. Hue pertinet nobile apud Graecos volumen Heraclidis, septem diebus feminae examinis et vitam revocatae.
Varro quoque auctor est, XX. Viro se agros dividehde Capuae, quemdam qui efferetur, foro dpmum remaasse pedibus. Hoc idem Aquini accidisse. Romae quoque Corsidium materterae suae mar-itum sumere locate reuxisse, et locatorem funeris ab eo elatum. Adiicit miracula, quae tota indicasse conveniat. E duobus fratribus equestris ordinis, Corsidio maiori accidisse, ut videretur exspirasse, apertoque testamento recitatum herdem minorem funeri instituisse; interim eum, qui videbatur extinctus, plaudendo concivisse minis-teria, et narrasse „a fratre se venisse, commendatum sibi h'liam ab eo. Demonstratum praeterea, quo in loco defodisset aurum nullo conscio, et rogasse ut iis funebris, quar comparasset, efferetur“. Hoc eo narrante, fratris domestici propere annuntiavere exanima-tum ilium: et aurum, ibi dixerat, repertum est. Plenum praeterea vita est his vaticiniis, sed non conferenda, cum saepius falsa sint, sicut ingenti exemplo docebimus. Bello Siculo Gabienus Caesaris classiarus fortissimus captus a Sex. Pompeio, iussu eius incissa ceruice, et vix cohaerente, iacuit in litore toto die. Deinde cum advesperavisset, cum gemitu precibusque congregate multituldine petiit, uti Pompeius ad se veniret, aut aliquem ex arcanis mitteret: se enim ab inferis remissum, habere quae nuntiaret. Misit plures 'Pompeius ex amicis, quibus Gabienus dixit: „Inferis diis placere Pompeii causas et partes pias: proinde eventum futurum, quern optaret: hoc se nuntiare iussum: argumentum fore veritatis, quod peractis mandatis, protinus exspiraturus esset": idque ita evenit. Post sepulturam quoque visorum exempla sunt: nisi quod naturae opera, non prodigia consectamur“.[79]